Книга Кодекс бесчестия. Неженский роман - Елена Котова

– А вам это не поможет, не надейтесь. Я-то, дурак, пришел к вам на разговор по понятиям. Думал, вы как мужчина повинитесь, мы договоримся, и я забуду, что вы обесчестили мою жену. Обо всем же можно договориться, при желании-то. Дурак я… Вы договариваться не умеете, за базар не отвечаете. Только кидать умеете. И у государства воровать, чтоб баб своих содержать.

– Разговор окончен.

– Именно! Пропало у меня желание с вами договариваться. У вас проверки идут одна за другой? Это только начало! С вашим дружком Скляром у меня счет будет отдельный, за комбинат. Он хоть и рейдер, но по факту сейчас особых долгов не имеет. А если бы не вы, то и комбинат сейчас был бы при мне. Без вас и вашего бабла ворованного Скляр один бы не решился. Поэтому с вами черта подведена. Отберут у вас ваш сраный банк, и вы по миру пойдете. Ровно так же, как вы пустили по миру меня, все отобрали. Даже бабу. Хотя она мне давно уже не нужна. Разве что как прислуга нерадивая. Но вы и дочерей, ради которых я живу, задумали у меня отобрать. Так вот, дочери мои при мне останутся и жить будут по моей, а не по вашей указке. Может, вас еще привлечь за растление несовершеннолетних? Надо подумать. Знаете, как с педофилами в тюрьмах обращаются?

– Слушай, ты, гнида, – неожиданно тихо произнес Александров. – Я не буду тратить времени на угрозы. В сущности, мне плевать, кто именно тебя переедет – Скляр или другой. Лида и девочки должны уехать как можно скорее. И они уедут.

Он бросил на стол тысячную бумажку и вышел.

Глава 22. Второй фронт

К вечеру служба безопасности банка добыла Александрову телефон дачи Чернявиных, где-то за Нахабином. Наутро, вместо того чтобы свернуть в сторону Москвы, он проскочил до Николиной Горы, через деревню Масловку перебрался на Новую Ригу и в одиннадцать вышел из машины перед Лидиными воротами. Позвонил, калитку открыла Маша.

– Ты Маша, правильно? Я Александров Константин Алексеевич. Мама дома?

– Дома, но она нездорова.

– Я не буду заходить. Можешь подняться к ней и попросить, чтобы она с городского позвонила мне на мобильный?

– С городского?

Маша пристально посмотрела на Александрова. Он поразился: много раз видел этот взгляд. И сразу вспомнил, где именно, – в зеркале, когда брился.

– Именно с городского? – С нажимом и, как ему показалось, с усмешкой переспросила Маша. – Почему именно с городского, а не с мобильного? Чтобы дешевле, да?

– Как удобнее, – сухо произнес Александров.

С какой легкостью девчонка его расколола!

Маша скрылась в доме. Александров успел сделать пару звонков, прежде чем калитка открылась снова. Он увидел Лиду. Лицо распухло, губа разбита, под глазом синяк, наспех замазанный пудрой.

– Я же говорила, что ты встретишься с Машей, – подобие улыбки далось Лиде не без усилий.

– Не будем тратить время. Собирайтесь, пожалуйста. В два ровно вас будет тут ждать машина. «Ниссан», номер… – он заглянул в бумажку, протянул ее Лиде. – И джип сопровождения. Квартиру тебе сейчас подбирают, пока сложите вещи, все будет готово. Вам нельзя оставаться тут.

– Костя, мы никуда не поедем.

– Лида!

– Костя! У девочек школа, ты подумал об этом? Как можно сменить школу в декабре, если у Маши последний класс?

– Значит, их будут возить в прежнюю школу.

Лида улыбнулась снова, на этот раз получилось лучше.

– Тогда наш побег продлится не больше двух дней. А я своими руками дам ему аргументы для лишения меня родительских прав.

– И что ты предлагаешь? – Александров даже растерялся от того, что Лида все обдумала раньше, а главное – лучше него.

– Ничего. Лечить синяки. Больше ровным счетом сделать ничего нельзя. Документы ушли, делай визы. У нас единственный шанс – уехать из страны. И то страшно… Вдруг он и там нас найдет и вернет силой.

Александров порывисто притянул Лиду к себе. Обнял и долго не отпускал. Поцеловал осторожно в макушку.

– Я-то думал, ты глупая и растерянная, опять ошибся. Ты молодец. Вот новый телефон, держи, я должен знать, что мы на связи. Маша очень красивая и действительно не по годам взрослая. Ты можешь ею гордиться.

Едва он сел в машину, доложили, что его ищет Скляр.

– Костя! Что ты сам не свой? Это я иду на захват комбината, а не ты. Забыл?

– Зато ты звучишь на удивление расслабленно.

– Встал, принял душ и выпил кофе.

– Богатые люди – особые люди, спят до полудня!

– У нас на Сардинии девять утра. Сижу, лично правлю документы по «Звездному». Протокол общего собрания акционеров, выборы совета директоров и ревизионной комиссии. От тебя нужен один человек, лучше – два…

– Мы не акционеры в комбинате…

– Это моя просьба. Лучше, чтобы не только мои люди сидели в совете. Решение совета о назначении генерального. Приказ о назначении главбуха, безопасника, зама по производству… «Тудое-сюдое», как Коля говорит. Пропуска нового образца уже печатаются. Хочешь, выпишу тебе пропуск номер один?

– Платон…

– Люблю я в тиши работать. В тиши мысли хорошие приходят. Люди правильные встречаются. Ты не хочешь меня навестить?

– Где – на Сардинии? С ума сошел? У меня вилы. И в банке, и вообще. Не могу. Да и не хочу, если честно.

– Жаль. Замутил-таки я новый проект. Не хочешь на пару со мной вином заняться? В хорошем смысле слова. Завтра мотану на Сицилию. Винный проект там раскручиваю.

– На Сицилии вино – дрянь.

– Узко мыслишь, Константин, в пределах доставок на твою яхту. Во-первых, это не так. Во-вторых вокруг Сицилии хоть и море, но поблизости много иных мест, где вино, как ты знаешь, офигенное. Кампанья, например. Много его, вина хорошего тут, короче. А главное, оно сильно недооценено по сравнению с остальными итальянскими винами.

– Ты, часом, с утра пораньше не принял?

– Константин, я же почти не пью. Вино должно быть не предметом потребления, а средством обогащения. Как, впрочем, и все остальное. Хорошо сказал?

– Неплохо.

– Так, может, подлетишь?

– Платон, никак. Тем более у нас мораторий на новые проекты.

– Совсем прижали?

– Достаточно, чтобы заниматься только текучкой.

– Константин, ты за холдинг не беспокойся. Я работаю! Зайца все же закроют, причем до Нового года. На фоне громкой кампании по поводу жуткой экологии вокруг комбината и зарплат ниже среднеотраслевых. Народ потихоньку пробуждается. А я, как вернусь, пойду к Жмужкину с новым пакетом корпоративных документов по «Звездному». Колядовать в Рождество. Ну если ничего не наколядуем, в конце января – заход. Все по законам жанра.