Книга Джихад одинокого туриста - Алексей Туренко

Традиционное нокиевское «Трам-пам-пам», рукопожатие. Пять секунд аппарат думал и искал сеть. Что-то нашлось — в кэш свалилось сразу три СМС-ки.

И кто мне пишет?

Первым было многословное приветствие при входе в сеть. Нахрен.

Второе, от Саши, было заметно лапидарнее — «Добрались». От души отлегло. Порадовавшись за парней я открыл третье — неизвестный доброжелатель пополнил мой телефонный счет сотней баксов. Любопытно.

Я набрал номер Саши — «вне зоны доступа».

Иван? Аналогично.

Ладно.

Оставив телефон включенным я дошел до лестницы и полюбовался на пролет заваленный обломками.

Чтобы выбраться придется потрудиться.

Оттягивая начало трудового подвига я бесцельно прошелся по подвалу, время от времени подсвечивая зажигалкой. Грузовой люк обнаружился случайно — пара железных створок окрашенные в цвет стен находились прямо за столом.

Потянув засов я потревожил правую створку и тотчас зажмурился, прослезившись — яркий клинок света вонзился в пыльный воздух. Я наощупь прикрыл дверцу, присев у приоткрытой двери. Пару минут я молча наслаждался — после спертого подвального, уличный воздух воспринимался немыслимым ароматом.

Кайф проходил медленно, но неотвратимо — проснувшийся мозг начал «загрузку». Для начала всплыло предостережение Терминатора о милых сюрпризах за закрытыми дверьми. Стоит повременить с распахиванием дверей и покиданием темниц.

Кстати о покидании — а где автомат? Я растеряно оглядел подвал.

Твою ж, мать! Похоже, сгинул. На улице или первом этаже.

Я потерзал мозг, но испуганный орган наотрез отказался воспроизвести тот кусок жизни.

Ладно.

Привычным жестом достав сигареты я отошел к столу и прикурив, принялся выкладывать на столешницу свои богатства: початая пачка, восемь рожков, телефон, гранаты, карта, пистолет, бинокль, деньги и документы.

Покуривая, я посматривал на разложенное барахло и неспешно размышлял. Воевать толпой явно сподручней — вояки гуртуются недаром. А оставшись в одиночестве лучше «косить» под гражданского. Но коли так — Нахрена мне магазины? Тем более — в отсутствие ствола?

Докурив и додумав, я стащил с себя разгрузку и подвинул ее к автоматным магазинам. Это остается.

Мелочевка и документы ушли по карманам, пистолет занял место под полой джинсовки, на бедре. С гранатами я затруднился. Бросить — жалко, таскать — неудобно. Колеблясь, я подергал законтренные колечки и решившись, сунул одну в куртку, оставив вторую на столе.

Телефон пыхнул светом, готовясь заверещать. Я поспешно схватил трубку, зажав динамик ладонью и взглянул на высветившийся номер. Саша!

— Привет!

— Дима? — далекий голос был радостным и одновременно, усталым.

— Он самый. Как вы?

— Добрались. Как сам?

— Цел. Как бух?

— Перевязали, лежит с капельницей… — Сашка помолчал. — Слышь — к речке не суйся!

— Почему?

— С вояками общались. Всего не говорят, но как понял — мины, снайперы. И до хрена. Короче — категорически не советуют.

— Ага… — я помолчал. — А куда?

— Говорят, что центр — ихний.

— Весь?

— Кусок, где небоскребы.

— Ясно. Бабло на телефон вы кинули?

— Мы.

Телефон пикнул, предупреждая — батарея кончается.

— Мобильник садится! — выругался я.

— Как выберешься — звони! И спасибо за все!

Нажав отбой я подержал кнопку подольше, отключая аппарат. Дождавшись потухшего экрана я бережно убрал связь в карман.

Парни выбрались. Куда идти — понятно. Теперь бы дойти.

Четверг. День, 13.50.

Улица встретила оглушающей жарой. От развалин несло как из доменных печей. Куда ни глянь простирались молчаливые развалины. Я оглядел горизонт.

И где тут небоскребы?

Потоптавшись у рухнувшей Пизанской полубашни и плюнув, я перешел улицу и зыркая по сторонам направился вдоль развалин домов, стараясь держаться примерного направления на центр.

И по-возможности — не отсвечивать.

Линию поведения я выбрал самую простейшую — испуганный прохожий, которому приспичило пройтись. Не люблю врать без нужды.

По первым впечатлениям прокаленный город вымер — слепяще-светлые развалины, ярко-голубое небо и абсолютная тишина. Я глянул вверх — солнце висело в зените, выжимая пот и пригибая к земле. Ряд разбитых домов прервался прогалом — начался поперечный переулок. Углядев деревья я свернул к ним — хоть какая-то тень.

Остановившись под ближайшим деревом я вытер пот и попытался отлепить от тела влажную майку. Жесть! Некстати вспомнился покинутый, прохладный подвал.

Воистину — не ценим, что имеем.

Вообще говоря, жара скорее располагала к сожалениям, чем к размышлениям. Немногие мысли ползли неспешными, ленивыми тараканами.

Первый таракан — как вести себя при неожиданной встрече?

Готовых рецептов не имелось. Только слабая надежда — одинокий прохожий тут Нахрен никому не нужен. Если все же нужен — есть пистолет. Если нужен многим — есть ноги. Хотя, бегать по жаре, сейчас было откровенно «в лом». Будем надеяться на лучшее — я встречу красивую смуглянку с ведром мороженного на голове. Подбадривая себя бредовыми надеждами я добрел до следующего деревца и остановился осмотреться. Развалины кончались, постепенно менясь нетронутой застройкой — те же частные домики и бетонные заборы. В этом имелся минус — в переулке, похожем на трубу, канава-арык и чахлые кусты были единственными укрытиями. Ни подворотен, ни дворов. Точнее, дворы имелись — частные и запертые.

В конце улице мелькнула машина. Лень и расслабленность мигом ушли — я живо прикрылся за кустиком. Машина уехала, но улица обрела тревожную пустоту. Даже цикады стрекотали весьма подозрительно.

Нет, так не пойдет. Хочу нормальный город, с многоэтажными домами, подъездами и многочисленными проходными дворами.

Как туда попасть?

Дойти.

Я внимательно осмотрелся. Пикап, с легкостью открывающий ворота остался в прошлом. Как быть?

Заборы, в сущности, не так уж высоки.

Напорюсь на жильцов?

И что? Ментов вызовут?

Ну-ну.

«Доброе слово и пистолет…», — говаривал бессмертный, но покойный Капоне. Пистолет есть, со словами туговато… Местными.

Ладно, улыбка у меня — располагающая. Рискнем.

Я примерился к ближайшей ограде. Высоко, однако. Разворотив горку мусора я добыл из нее три кирпичных обломка и соорудил маленькую пирамидку. Встав на качнувшиеся кирпичи я дотянулся до края забора, подтянулся и кое-как вполз на гребень испачкавшись еще сильнее — забор не пылесосили с момента возведения. Тихо матерясь, я тяжело спрыгнул во двор, констатировав — детские навыки лазания атрофировались напрочь. А ведь когда-то летал.