Книга Кошки-мышки - Наталья Нестерова

И в том, и в другом варианте придется врать, почему праздную без Максима. Правду говорить у меня еще смелости не набиралось. Да и не получилось уехать. Достать билеты на самолет в Испанию на последние числа декабря могли, наверное, только члены правительства. А как добираться до местечка, где отдыхают Гошка с бабушкой и дедушкой?

Мама, когда я позвонила двадцать шестого, сказала, что поддалась уговорам своей подруги отмечать встречу Нового года в Суздале. А третьего января приедет в Москву. «Надеюсь, — спросила мама, — Гоша уже вернется из заграничного вояжа?»

Как ни была моя мама совершенна, все-таки ревновала внука к моей свекрови — к «той бабушке», с которой Гошка чаще общался.

Тупик.

Впервые в доме не наряжена елка и праздником не пахнет.

Тетя Даша в новом, купленном мною костюмчике будет встречать Новый год с Виктором Петровичем и его сестрой. Хотя сестре жениха восемьдесят три года и, если не отвести ее вовремя в туалет, то сестрица надует в трусы, тетушка нервничает и собирается — расточительство какое! — оправиться в парикмахерскую, а не использовать реликтовые бигуди.

Для Майки, определенно, празднование Нового года — своя череда приятных волнений. Саша, его мама, Сашин сын или двоюродные братья-сестры — где, как не за новогодним столом, всем им сдружиться.

Надо отдать должное моей подруге. Звонила каждый день и после ставших традиционными: «Саша говорит…» — интересовалась:

— Где Новый год встречаешь?

— Дома, естественно. С Максимом.

— Конечно. А с нами не хочешь… не хотите?

— Спасибо, но тебе самое время цементировать родственные связи.

Другой вариант сочиняю:

— Едем с Максом в загородный особняк его начальника. Соберется цвет общества, который будет развлекать эстрадная звезда.

— Звезда? — переспрашивает Майка.

— Прости, отключаюсь, важный звонок.

Назавтра другая ложь:

— Моя мама в Суздаль отправилась, мы с Максом нагрянем, устроим ей новогодний сюрприз.

— Так далеко сюрприз? — удивлялась Майка.

Каждый день я выдавала новую версию, и Майку даже не насторожило их обилие.

За пять предновогодних дней она мне надоела. Счастливые тембры ее голоска только в память о нашей славной и бесшабашной юности не позволяли мне отрезать: «Оставь меня в покое! Счастлива? И радуйся! Перестань звонить и вынуждать меня врать. Знаю: откроется правда — бросишься соболезновать, выручать. Спасибо, не надо!»

Мне и в самом деле не помогло бы участие любимой подруги. Потому что нужно быть последней эгоисткой, чтобы лишить подругу личных радостей в угоду твоим горестям.

Глава двенадцатая

Стекловата

Тридцатое и тридцать первое я провела на диване перед телевизором. Приказала себе звонить Гошке не чаще чем через три часа, постоянно смотрела на часы, стрелки едва тащились, не выдерживая, сокращала условленный срок на десять — пятнадцать минут. Чтобы как-то оправдать свою назойливость, предложила Гошке играть в загадки. Я загадываю, через три часа звоню, он говорит отгадку. После обеда тридцать первого Гошка решительно воспротивился:

— Мне надоели твои загадки, все равно их дедушка отгадывает. Хочу в свои игры играть. А бабушка говорит, что ты ее контрактируешь.

— Ничего подобного, никого я не контролирую. Просто скучаю без тебя. Ты меня любишь, сыночек?

— Люблю, но не звони до завтра.

Сын своего отца.

Телевизор я смотрела, потому что в нем мелькали картинки и звучала музыка. В иное время, в ином состоянии меня стошнило бы от одних и тех же лиц на всех каналах, от бесконечных переодеваний мужчин в женщин, от потока пошлых реприз. Моя мама называет развлекательные передачи на телевидении принудительным юмором. И артисты вроде бы талантливые, и стараются, но вульгарностью отдает почти каждый номер. Дурной вкус, шутки ниже талии, кривляния — и так из года в год. Их ругают в прессе, издеваются в Интернете, плюются, а они знай себе принудительно шутят. Заговор, не иначе. Но заговор должен быть против кого-то и ради чего-то. Может, американская разведка сочиняет тексты нашим юмористам? СССР разрушили, а теперь у них задача превратить россиян в олигофренов?

Известно, что телевидение служит потаканию желаниям зевак и лежебок, эксплуатации ротозейства. Но я не относилась ни к одному из этих типов. Вообще ни к какому не относилась. В моей голове начался процесс распада и образования вакуума. Конечно, знаю, что вакуум — это пустота. Но моя пустота была плотно забита, утрамбована стекловатой. Конечно, можно было бы вырвать себя из ступора с помощью физической активности. Например, затеять генеральную уборку в квартире. Но было уже лень. Момент, когда суета помогает справиться со стрессом, был упущен.

Единственное, на что меня хватило, разыскать давний листочек — шутливый «брачный договор», который много лет назад подсунул мне Макс.

Лидия Евгеньевна Красная (далее — «невеста») выходит замуж за Полякова Максима Георгиевича (далее — «жених»), руководствуясь следующими аргументами.

П.1 Главное качество жениха — скромность. Он всегда помнит, что

п.1.1 хорош собой;

п.1.2 умен;

п.1.3 остроумен;

п.1.4 здоров;

п.1.5 приятен в общении;

п.1.6 чадолюбив;

п.1.7 мало пьет;

п.1.8 много ест;

п.1.9 не храпит;

п.1.10 часто моется;

п.1.11 редко ругается нецензурно.

П.2 Права и обязанности жениха

п.2.1 изредка мыть посуду;

п.2.2 иногда выносить мусорное ведро;

п.2.3 проводить не более получаса в магазинах;

п.2.4. не смотреть сериалы;

п.2.5 не читать дамских романов;

п.2.6 не сморкаться в рукав.

П.3 Права и обязанности невесты

п.3.1 любить жениха;

п.3.2 очень любить жениха;

п.3.3 любить страстно, безумно, горячо;

п.3.4 любить по первому требованию (если позволяют условия уединения)

….

Не дочитав, я отбросила «Договор». Писанина Макса не вызвала у меня ни слез умиления, ни улыбки. А когда-то скакала, кружилась, хохотала, захлебывалась от счастья. Что спрашивать со студентки. Сейчас через мои руки проходят сотни договоров с пунктами и подпунктами, бюрократическая, хоть и необходимая рутина.

Написать Максу «Договор о расторжении брака»? И каждым пунктом-подпунктом: «Как ты мог, бессовестный?!» Нет, лень.