Книга Новая царица гарема - Георг Борн

В доме царила гробовая тишина. Сирра прокралась до двери той комнаты, где были заключены Реция и Саладин.

– Реция! – сказала она тихим голосом. – Здесь ли ты еще? Это Сирра зовет тебя.

Ответа не было.

– Реция! – закричала она громче.

По-прежнему было тихо.

В эту минуту послышались приближающиеся с улицы к дому шаги. Быстро толкнула она дверь, которая также оказалась незапертой, – Реции и Саладина там больше не было. Тогда Сирра решилась идти искать их. Но в ту самую минуту, когда она хотела схватиться за ручку двери, последняя была уже отворена снаружи.

Старая Кадиджа возвращалась домой немного навеселе. У нее был с собой маленький фонарь, так как она не любила ходить в потемках. Черная Сирра спряталась в углу за дверью – случайно находилась она на том же месте, куда старая Кадиджа бросила тогда ее якобы умершую.

Старуха, в весьма веселом расположении духа, разговаривая сама с собой вполголоса, как только вошла в дом, снова заперла дверь, но едва захлопнула она ее, как при слабом мерцании фонаря заметила умершую, давно похороненную Сирру. Глаза ее стали будто стеклянные, члены тряслись как в лихорадке, и ужас ее был так велик, что она не могла сойти с места.

Сирра не шевелилась, но глядела на мать взглядом, исполненным скорби и укора.

– Это ты, – произнесла наконец Кадиджа с трудом и отрывисто, – ты пришла снова получить свою руку, я знала это наперед. – При этих словах Сирра невольно подняла высоко, как бы с немым укором, остаток руки.

Старая гадалка отшатнулась.

– Ты получишь ее, не я взяла ее у тебя! – вскричала она хриплым, дрожащим голосом. – Не я, Лаццаро принес ее мне!

– Я знаю все! – отвечала Черная Сирра, и голос ее звучал скорбно и укоризненно.

– Ты знаешь все! – заикаясь, вскричала Кадиджа. – Твоя рука висит там, под нашей лодкой, в воде!

Страх старой гадалки был так велик, что Сирра испугалась за ее жизнь, и, не желая быть причиной ее смерти, отворила дверь, вышла на улицу и снова затворила дверь за собою. Теперь только старая Кадиджа вздохнула свободно – призрак удалился. Быстро затворила она дверь и, шатаясь, пошла в свою комнату и заперлась там. Сирра же вернулась к воде, вошла сначала в старую лодку своей матери, нашла там тонкую бечевку, концы которой были в воде, и привязала к ней свою руку и камень. Она опустила то и другое вместе с веревкой в воду и направилась к каику, в котором приехала, чтобы ехать назад, к Скутари.

Ночь уже клонилась к концу, когда она достигла боль-верка и снова привязала лодку на прежнем месте. Выйдя из лодки, она пошла по дороге к развалинам Кадри.

Сирра знала эти развалины. Она однажды из любопытства ходила туда и, незамеченная, осмотрела стены. Подобные места очень нравились бедной уродливой Сирре, так как в них удобно было прятаться, это было убежище, вроде стенных нор маленьких сов и ночных птиц. Чем пустыннее было место, тем больше интереса имело оно для Сирры.

При сероватом утреннем полусвете добралась она до развалин. Дервиши спали. Даже старый привратник, растянувшись, лежал у ворот. Ему сладко грезилось его последнее путешествие в святой город и священные места, которые он посетил. Сирра прокралась мимо него и скоро достигла той стороны обширных развалин, где длинный коридор вел в чертоги Смерти. И тут она, казалось, была знакома с местностью, так как скоро нашла вход и затем тихо пошла по мрачному широкому коридору со сводами. Шум ее шагов по песку мог выдать ее, но ничего нельзя было видеть в непроницаемой темноте этого коридора, и она, крадучись, продвигалась далее, ощупывая стену правой рукой.

Наконец она достигла лестницы, взобралась по ней осторожно и медленно, чтобы не наделать шума. Она не знала, что сторож Тагир был глухонемой. Поднявшись наверх, внезапно наступила она на какой-то мягкий предмет, и в ту же минуту кто-то схватил ее. Наверху, в коридоре, находилось окно, через которое только что начал пробиваться слабый полусвет. И тут Сирра увидела близко перед собой старого сторожа, спавшего перед лестницей. Это ему она наступила на руку. Тагир схватил ее, в первую минуту не имея возможности ничего видеть, закричать он не мог, так как не был в состоянии ничего услышать. Но в то же мгновение Черная Сирра с быстротой и проворством кошки спустилась по перилам лестницы, не касаясь ногами ступенек. Сирра быстро и смело перекинула руку до самого плеча на перила и приподняла ноги; когда опомнился Тагир, она уже проскользнула вниз и счастливо достигла темного коридора. Старый сторож, по-видимому, не мог надлежащим образом уяснить себе случившееся. Что-то пробудило его ото сна. Он ясно чувствовал в руке посторонний предмет. Или это только пригрезилось ему? Или же он во сне коснулся рукой перил? Вокруг он ничего более не мог нащупать. Он встал и осмотрелся, насколько это можно было сделать в сумерках, однако кругом не было ничего видно. Он не лег больше и понес заключенным свежую воду и маисовый хлеб.

Сирра же неторопливо бродила внизу по коридору, чтобы изучить подробно выходы и хорошенько запомнить местность. В конце коридора вышла она во двор, окруженный толстыми стенами дворца, где находился колодец. Чувствуя сильную жажду, она напилась воды и съела несколько спелых прекрасных плодов, которые у нее были в кармане платья.

Когда старый Тагир пришел к колодцу наполнить водой кружки, она спряталась и, когда он прошел мимо, проскользнула по коридору до лестницы и поднялась по ступенькам наверх.

Кроме Тагира, здесь другого сторожа не было. Сирра воспользовалась его отсутствием, чтобы и здесь ознакомиться с чертогами. Тут она у всех дверей вполголоса звала Рецию.

Наконец-то, казалось, нашла она заключенных.

– Кто зовет меня? – раздался голос из-за одной двери.

– Если ты Реция, которую я зову, скажи мне, чья ты дочь? – сказала Черная Сирра.

– Дочь Альманзора!

– Значит ты та, которую я отыскиваю.

– А, это ты, Сирра? Отвечай, это ты?

– Это я, моя Реция! С тобой ли Саладин?

– Да, он спит в смежной комнате. Как ты нашла меня?

– Любовь моя к тебе указала мне путь.

– Спаси меня! Освободи меня! Здесь ужасно! Слышишь ли ты стоны умирающих и больных? Доходит ли до твоего слуха звон цепей?

– Здесь страшно!

– Где мой Сади, мой повелитель и супруг?

– Я уже три ночи ждала, искала, но не нашла твоего Сади, прекрасная Реция, а дальше я не смела мешкать!

– Ты не нашла его? Не случилось ли с ним беды? – спрашивала Реция исполненным страха голосом.

– Да защитит его Аллах!

– А ты пришла спасти меня?

– Спасти и освободить тебя и Саладина!

– А если Кадиджа хватится тебя?

– Мать Кадиджа считает меня умершей!

– Умершей? – спросила Реция.

– Умершей и похороненной! Все это я расскажу тебе позже. Теперь дело идет о твоем освобождении.