Книга Лишенные совести. Пугающий мир психопатов - Роберт Д. Хаэр

• периодическая, непроизвольная и непродуманная ложь;

• очевидное безразличие (или неспособность понять) к чувствам, ожиданиям и боли окружающих;

• неповиновение родителям, учителям и пренебрежение общественными правилами;

• постоянные проблемы и невосприимчивость к замечаниям и возможности быть наказанным;

• мелкое воровство у других детей или у родителей;

• постоянные проявления агрессии, запугивания других детей и драки;

• постоянные прогулы, поздние возвращения домой и побеги из дому;

Родители таких детей постоянно спрашивают себя: «Чего ждать в следующий раз?» Одна мать, имеющая научную степень по социологии, рассказала мне, что когда ее дочери — назову ее Сьюзен — было пять лет, она «попыталась смыть свою кошку в унитаз. Я схватила ее за руку, когда она собралась повторить попытку. Мне показалось, что ее не только не обеспокоило, но и немного разозлило то, что я ей помешала. Позже я рассказала об этом мужу, и когда он спросил [Сьюзен] об этом, она спокойно ответила, что ничего такого не делала….Нам никогда не удавалось найти с ней общий язык, даже когда она была младенцем. Она всегда старалась добиться своего, если не хорошим поведением, то приступом раздражения. Она врала даже тогда, когда знала, что нам известна правда….Когда Сьюзен исполнилось семь, у нас появился сын, и она постоянно издевалась над ним. Например, она брала бутылочку с молоком и водила соской по его губам, и отводила руку каждый раз, когда он пытался схватить ее….Теперь ей тринадцать лет, и ее поведение (хотя она иногда и раскаивается в нем) причиняет нам сильную боль. Она прогуливает школу, ведет активную половую жизнь и всегда пытается вытянуть деньги из моего кошелька».

Переходный возраст и психопатия

В «библии» Американской психиатрической ассоциации, DSM-IV, нет категории, которая фиксировала бы проявления психопатии у детей и подростков. Вместо этого выделяется категория «расстройства в виде деструктивного поведения». Это поведение, включающее нарушение принятых в обществе норм; оно приносит больше вреда другим людям, чем самим лицам с такими нарушениями поведения. В рамках этой категории выделяются три подкласса, частично перекрывающие друг друга:

• расстройство поведения — повторяющееся устойчивое нарушение, проявляющееся либо в попрании прав других людей, либо в нарушении характерных для данного возраста социальных норм или правил;

• расстройство в виде непокорности и непослушания — вызывающее поведение с негативизмом, враждебностью, часто направленное против родителей или учителей; эти действия, однако, не включают более серьезных проявлений в виде насилия над другими, которые встречаются при других формах поведенческих расстройств.

Ни одно из этих описаний не поможет выделить юного психопата из группы сверстников. Расстройство поведения подбирается к психопатии ближе остальных, но и оно не охватывает тех важных при диагностике психопатии черт личности, которые связаны с эмоциональными, когнитивными и межличностными особенностями: эгоцентричностью, отсутствием эмпатии, чувства вины и сожаления и т. д. Большинство взрослых психопатов, будучи подростками, наверняка отвечали критериям расстройства поведения, но это не значит, что большинство детей с диагнозом «расстройство поведения» станут психопатами. Должен заметить, что у расстройства поведения есть подкатегория («расстройство поведения, одиночный агрессивный тип»), описание которой («слабые социальные связи, низкая тревожность, высокая агрессивность и другие „психопатические“ характеристики») практически совпадает с симптоматикой расстройства, диагностируемого у взрослых как «психопатия».3

Более вескими доказательствами наличия психопатии у детей являются результаты недавнего исследования, проведенного в двух детских консультациях-поликлиниках: в Алабаме и в Калифорнии.4 Туда поступали дети, в основном мальчики в возрасте от шести до тринадцати лет, с эмоциональными и поведенческими проблемами, а также с проблемами обучения. Исследователи во главе с Полом Фриком из Университета Алабамы, используя Контрольный перечень признаков психопатии, проверили каждого ребенка на наличие симптомов, описанных в главах 3 и 4 этой книги. В процессе работы исследовательские команды выделили группу детей, чьи паттерны* эмоциональных и межличностных особенностей, а также общественно девиантное поведение были такими же, как и у взрослых психопатов. Для этих исследователей, как и для бесчисленных сбитых с толку и отчаявшихся семей, детская психопатия стала суровой реальностью.

Что делать?

Большинство детей, вырастающих психопатами, обращают на себя внимание учителей и психологов в весьма раннем возрасте, и здесь очень важно, чтобы эти специалисты понимали природу проблемы, с которой им приходится сталкиваться. Если постороннее вмешательство и может оказать положительное воздействие, то только в раннем детстве. В юности шансы изменения поведенческих паттернов пробуждающегося психопата весьма эфемерны.

К сожалению, многие специалисты, имеющие дело с такими детьми, по разным причинам не смотрят в корень проблемы. Одни используют исключительно поведенческий подход, сосредотачиваясь на специфических видах поведения: проявлениях агрессии, воровстве и т. д., а не на собственно расстройстве личности, включающем в себя сложное сочетание черт и симптомов. У других опускаются руки при одной только мысли о возможном будущем ребенка или подростка с неизлечимым, по общему мнению, диагнозом. Третьим невероятно трудно свыкнуться с мыслью, что поступки и симптомы, которые они наблюдают у детей, это не просто гиперболизированная форма нормального поведения, обусловленного дурным воспитанием или жизнью в неудовлетворительных социально-бытовых условиях (что излечимо). Все дети в какой-то степени эгоцентричны, неискренни и склонны манипулировать окружающими — вследствие психической незрелости, говорят они, что никак не облегчает участь изведшихся родителей, которым приходится мириться с тем, что проблема не только не исчезает, но с каждым днем усложняется.

Я согласен, что совсем не просто прикреплять диагностические ярлыки к детям, как, впрочем, и к взрослым. Печальным следствием этого может стать «самореализующийся прогноз», когда ребенок, за которым закрепилась репутация смутьяна, начинает подстраиваться под негативные ожидания учителей, родителей, друзей и оправдывать их.

Даже если диагностические процедуры соответствуют всем стандартам, гарантий от ошибок или неправильного их применения нет. Я, например, читал о случае, когда один психиатр поставил девочке диагноз «шизофрения». Позже выяснилось, что родители морили ее голодом. Когда она начала получать полноценный уход, ее состояние заметно улучшилось. В сотнях других известных (и, наверное, тысячах неизвестных) случаев ошибочный диагноз сильно изменил жизнь пациентов. Нетрудно представить, насколько усугублялась ситуация, если неправильный диагноз приводил к игнорированию реальных и вполне излечимых проблем.

С другой стороны, неумение распознать в ребенке свойственные психопатии черты может обречь родителей на бесконечные и, по большому счету, безрезультатные консультации с администрацией школы, психиатрами и психологами, во время которых они будут искать ответ на вопрос, что же не так с ними и с их детьми. Оно же может привести к применению несоответствующих терапевтических методов и интервенций — и все с огромными финансовыми и эмоциональными издержками родителей.