Книга Убийство в сливочной глазури - Джоанна Флюк

— Здравствуй, Курт, — поздоровалась Ханна, чуть поморщившись: под тугой латексной перчаткой царапины начали саднить.

Курт работал в издательстве, которое собиралось опубликовать «Кулинарную книгу Лейк-Иден».

— Привет, Ханна. Вот, решил узнать, как движется наша книга рецептов.

— Неплохо. Я веду по вечерам занятия по кулинарии, и мы на них попробовали почти все рецепты. Перепробуем все и устроим ужин в складчину для целого города, а потом участники проголосуют за те рецепты, которые захотят включить в книгу.

— А на какое число этот ужин назначен?

Вопрос Ханну удивил. Прежде Курт никогда не интересовался расписанием. Может, он тоже хочет приехать, чтобы проголосовать?

— Дату мы еще не уточнили, но я хочу, чтобы это было сразу после Дня благодарения. Приезжай, если сможешь, мы будем рады тебя видеть.

— Постараюсь. Ты только позвони и сообщи дату моей секретарше. Кстати, Ханна, у меня для тебя грандиозные новости. Я уговорил издательство ускорить выпуск твоей книги. Мы решили, что она будет отличным подарком к праздникам.

— Ты имеешь в виду Рождество?

— Рождество, Хануку, Кванза, называй, как хочешь. Там ведь в основном рецепты для фуршета, так?

— Ну… пожалуй, можно их так назвать. В Лейк-Иден мы называем это общий стол.

— Лично мне ваше название больше по душе. В этом есть некий народный дух. Но мой издатель хочет, чтобы в названии были слова праздничный и фуршет. Ты сможешь с этим смириться?

— Н-ну…

— Он уверяет, что тогда книга лучше пойдет в таких городах, как Нью-Йорк и Лос-Анджелес.

Брови у Ханны вылезли чуть не на затылок. Когда Курт впервые предложил ей сделать книгу, она представила себе скромное издание, которое будет продаваться в местных магазинах. В крайнем случае, по всему штату. Она и мысли не допускала о том, что книгу станут продавать по всей стране.

— Ханна, я знаю, что с помощью голосования жителей ты выбрала для названия «Зеленая мармеладка, или Книга рецептов Лейк-Иден для общего стола», но мой издатель считает, что для национального издания оно не подойдет. Он предпочитает «Праздничный фуршет». Если ты считаешь, что такое название не годится, я схожу к нему, и мы подыщем альтернативу.

— Нет, — выдавила из себя Ханна. — Ему, наверное, виднее. В конце концов, фуршет звучит элегантней, чем общий стол. А ничего, что рецепты такие незамысловатые?

— Например?

— Э-э-э… например, Картофельное пюре Эдны. Она приносит его на каждый общий… то есть фуршет, который мы устраиваем. Или Мясо в Горшочке По-Гавайски от моей мамы, или пара вариантов Горячей Запеканки «Миннесота».

— Отлично. Ханна, у меня уже слюнки текут.

— Это ты точно заметил, — согласилась Ханна, тоже сглотнув голодную слюну. — Если твоему издателю нужно более броское название, не захочет ли он изменить названия рецептов?

— То есть?

— Ну, Горячая Запеканка «Миннесота» может превратиться в «кассуле „Миннесота“».

— Да нет, «горячая запеканка» звучит очень даже неплохо. Сразу представляется праздничный стол, а за ним друзья и родные. Пусть названия останутся как есть. Если что-то будет не так, я позвоню, и мы вместе что-нибудь придумаем.

— А срок сдачи остался прежним?

В трубке раздался смешок Курта.

— Боюсь, что нет. Поэтому я и звоню. Ханна, лучше присядь.

— А что такое? — Ханна затаила дыхание. Предчувствие подсказывало ей, что ответ Курта ей не понравится.

— Все должно быть готово через три недели.

— Три недели?! — Ханна чуть не выронила трубку. — Да тут за три месяца не успеть!

— Понимаю. Но это невероятная возможность, Ханна. Мой издатель собирается из кожи вон вылезти, чтобы сделать твою книгу бестселлером. Я понимаю, тебе тяжело поспеть к новому сроку, и придется попотеть, но ты только представь, как все обрадуются, увидев свои любимые рецепты в книге.

— Я стараюсь, стараюсь, — сказала Ханна.

Она говорила правду. Может, она и успеет, если найдет себе помощника.

— Значит, мы обо всем договорились? Мне так и передать издателю?

Ханна глубоко вдохнула. Потом выдохнула. И сказала то, что прибавит еще несколько важных обязательств к ее и так уже почти бесконечному списку неотложных дел:

— Да, Курт. Так и передай.

Через час Ханна вошла в «Ближайшую аптеку», главную и единственную во всем Лейк-Иден. Лайза чуть не силой заставила ее сходить к Джону Уокеру и купить какую-нибудь мазь с антибиотиками. Царапина на руке Ханны вспухла, и до нее было больно дотрагиваться.

— Привет, Ханна. Что у тебя с рукой? — поинтересовался Джон Уокер.

— Кот оцарапал. — Ханна подняла кисть так, чтобы Джон мог посмотреть на рану. — Лайза отправила меня сюда за мазью.

— И правильно сделала. Кошачьи царапины бывают очень опасны. Ты никогда не слышала про кошачью лихорадку?

— Только на старой пластинке, которую отец любил слушать в гараже. Там еще было про ядовитый плющ.

— Из-за тяжелой формы кошачьей лихорадки можно надолго попасть в больницу. Но тебе пока не о чем волноваться. Ты пришла вовремя, и мы задавим болезнь в зародыше. Надо будет пройти курс антибиотиков, чтобы уничтожить инфекцию, и еще я дам тебе мазь. Чтобы выписать рецепт, потребуется время, но если ты угостишь меня печеньем, я тебе его завезу в перерыв.

— Конечно, угощу. Только у меня нет рецепта.

— Будет, как только я позвоню доктору Найту. Вот, держи мазь. Наноси ее утром, днем и вечером, и смотри, чтобы на ранку не попала вода.

Когда пять минут спустя Ханна вернулась в «Корзину печенья», Лайза говорила по телефону. Она поманила Ханну, и та прошла к ней за стойку.

— Это Андреа, — сказала Лайза, — просит, чтобы ты сняла трубку в кухне. Говорит, ты поймешь почему. Я подожду, пока ты туда доберешься.

В кухне Ханна намазала царапину мазью и только потом сняла трубку.

— Лайза, я у телефона.

— А я кладу трубку, — отозвалась Лайза.

— Ханна, привет, — раздался голос Андреа. — Я звоню насчет Шона и Дона. У них просто железобетонное алиби на вечер прошлого понедельника. Незадолго до восьми к их магазину подъехал автобус, у него спустило колесо. Шон помогал водителю сменить колесо, а Дон развлекал пассажиров.

— Хорошо, я это запишу.

— И еще я обзвонила всех, кто был в списке Нетти. У всех есть алиби.

Ханна даже поперхнулась от удивления.

— У всех? Но ведь там целая куча народу!

— Вовсе нет. После того как я исключила сотрудников полицейского управления, которых проверяют Билл и Майк, осталось несколько человек.