Книга Сумерки зимы - Дэвид Марк

– Фарао просила связаться со мной? Почему?

– Не знаю, сынок. Может, хочет, чтобы ты намазывал им бутерброды.

Макэвой ускорил шаг, преградил старику дорогу:

– Что они узнали? Что есть у Рэя?

Спинк помолчал, глядя вдоль коридора, словно желая оказаться подальше отсюда.

– Я не знаю, что из этого дерьмо собачье и что они способны доказать, но Колин уверял кое-кого, что вы с Триш все сделали неправильно. Напортачили. Забыли навести справки о ключевом подозреваемом по делу. Выяснилось, что фамилия Чандлера вовсе не Чандлер, а зовут его Альберт Йонссон. Он и в клинике числится под этим именем. Просит, чтобы его называли Рассом, и люди идут навстречу, но никакого Расса не существует в природе. А вот Альберт Йонссон очень даже существует. И послужной список у него солидный. Нанесение ножевых ранений, две кражи со взломом, мошенничество…

– Но мы собирались допросить его завтра! – простонал Макэвой.

– И это еще не все. Получить ордер им не светило, только не посреди ночи. В общем, Шер Арчер пустила в ход обаяние. Убедила ночных сиделок обыскать палату Чандлера. Они нашли его записную книжку.

Что-то в тоне Спинка подсказывало, что продолжение Макэвою не понравится.

– И что?

– И обнаружили там имя Дафны Коттон, сынок. Победа нокаутом.

Плечи Макэвоя обмякли. Попятившись, он привалился спиной к стене, в голове пульсировало. Неужели он мог так ошибиться? По-дружески болтать с убийцей?

– Улика, конечно, сомнительная, – попытался утешить его Спинк. – Видал я совпадения и позанятнее.

Макэвоя будто под дых пнули.

– Чандлер ведь ни в чем не сознался? – устало спросил он, голос прозвучал по-стариковски надтреснуто.

– Допрос еще не закончен. Пока что Чандлер твердит как заведенный: «Никаких комментариев». Во всяком случае, еще недавно твердил. Но Колин умеет убеждать, так просто он не отстанет.

– Йонссон? Это же…

– Исландская фамилия, верно. Опять же не улика.

– Хотя может что-то и значить.

– Верно.

Макэвой постарался собраться. Мимолетно пожалел, что не курит, было бы чем отвлечься.

– Если это Чандлер…

– Ну?

– По крайней мере, преступник получит свое, – закончил он твердо. – В этом мы точно не облажались.

– Именно. – Улыбка у Спинка вышла кривая.

Пауза затягивалась.

– Чандлер даже близко не похож, – прошептал Макэвой – скорее себе, чем Спинку. – Другие глаза.

– Знаю.

– И Чандлер звонил мне! – вдруг сорвался он. – Это же он рассказал про Энжи Мартиндейл. Зачем ему это делать? Да и времени бы не хватило.

Он ведь звонил мне, помните? Мы упускаем что-то важное…

– В его палате нашли мобильный телефон и уже связались с компанией-оператором. Официальный ответ будет утром. Они точно определят, откуда шел сигнал. И мы поймем, не тянул ли время Чандлер, вырезая свои инициалы на плоти Энжи Мартиндейл, чтобы дать тебе шанс остановить его. Победить в драке.

– Рэй считает, что Чандлер затеял со мной игру?

Спинк кивнул.

– Кошки-мышки с дурковатым шотландским тюфяком?

Спинк стер с лица улыбку, проведя рукой по губам.

– Мы еще ничего не знаем наверняка.

Неподалеку зазвучали голоса. Шаги. Взволнованные интонации. Макэвой и Спинк молча двинулись на звуки. Свернули в очередной рукав, миновали четыре двери, на которых изолентой были прилеплены бумажки «комната для ДОПРОСОВ».

Колин Рэй и Шер Арчер стояли у двери с узким, высоким оконцем по центру. Энергично кивая, Рэй смотрел в раскрытую папку, Арчер щелкала по ней изжеванной авторучкой.

– …Кто угодно бы расстроился, – говорила она. – Мозгов много, а член маловат, проблем выше крыши, верно, Кол? Сколько раз мы это видели? Он не может просто ввязаться в драку, потому что считает себя выше остальных. Зато ему никто не мешает мечтать о чем-то подобном, да? О чем-то, что сделает его по-настоящему особенным. Все это прямо здесь.

Макэвой был бы рад просто развернуться и уйти, пока никто не заметил. Удалился бы коридорами, что привели их сюда. Но Спинк уже вежливо кашлянул и поприветствовал полицейских улыбкой:

– Как успехи?

Колин Рэй зло сощурился. Он с такой силой захлопнул папку будто муху хотел прибить. Раздул ноздри, готовясь к атаке.

– Мальчик на побегушках тут как тут?

Вопрос был адресован Спинку, но Макэвой понимал, что сказано это для него. Позже он убедит себя, что так даже лучше: теперь у него репутация подручного Фарао, хотя всего неделю назад начальница и имени-то его не могла произнести верно. Но сейчас он неудержимо покраснел.

– Я тоже участвую в расследовании, – сказал Макэвой и сам поразился своей дерзости.

Двое старших по званию обменялись взглядами.

– Значит, ты как раз вовремя, чтобы увидеть финал, – усмехнулся Рэй и указал на комнату для допросов: – Тайное уже стало явным.

– Он подписал признание? – недоверчиво спросил Спинк.

– Нет, пока твердит как заведенный «без комментариев», – подала голос Арчер. – Но скоро устанет.

Макэвой пригляделся к парочке. Вид у Колина усталый, даже больной, но дорожная карта извилистых капилляров на щеках и жилка, пульсировавшая на виске, подсказывали, что в нем хватит огня довести дело до конца.

– Ты ведь не можешь всерьез обвинить…

– Еще как могу, – фыркнул Рэй и снова уставился в папку, словно в ней был ключ ко всему.

Удержаться Макэвой не смог:

– Что вы узнали?

В манерах Шер Арчер внезапно проступила вальяжность сытой котики. Она довольно ухмыльнулась.

– Разбудили парня, который был литагентом Чандлера. Преинтересный субъект.

– И? – Голос Тома Спинка обрел властность. Полицейский босс внутри него на миг забыл, что он давно на пенсии.

– И тот уверяет, что по нашему Рассу Чандлеру, или кем он там себя мнит, давно, блин, психушка плачет.

Она вынула папку из рук Рэя и протянула Макэвою – точно собачонку сосиской поманила. Тот взял бумаги.

– Ты почитай, – чуть слышно посоветовала Арчер.

Уже открывая папку, Макэвой услышал, как захлопнулась дверь комнаты для допросов. Он покосился на Шер Арчер. Рэй явно ушел довершить начатое.

– Несложно сообразить, когда все признаки налицо. – Арчер покрутила пальцами в воздухе. – Наш парень провел свою никчемную жизнь, пытаясь стать писателем. Мечтал об этом еще с коротких штанишек. Но хорошо писать не получалось. Его ранние творения отвергали, не пролистывая. Вызвал слабый интерес, занявшись журналистскими расследованиями, но карьера не задалась. В итоге был вынужден сам оплачивать печать своих сочинений. Одна книжка оказалась почти читабельна, умудрился найти агента – все равно без толку. В итоге оказался не у дел, но принимать отказы так и не научился. Терпеть не мог писать о людях, которых ни в грош не ставил: сам-то не был знаменитостью. И тогда выдумал хитроумный способ отплатить им всем. Все четко по учебнику, не хватает только подписи психиатра. Кол знает одного подходящего…