Книга Недооцененные события истории. Книга исторических заблуждений - Людвиг Стомма
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он возвращал мужьям их жен, потерявших честь, присоединяя к этому дары, и восстанавливал мир и согласие между людьми поссорившимися с изумительною властью. Все, что он ни делал, ни говорил, обнаруживало в нем божественную благодать; так что многие выдергивали шерсть из его мула, чтобы хранить то, как святые останки: я рассказываю это, не потому что считаю истиной, но больше для простых людей, которые любят все новенькое (quod nos non ad Veritatem, sed Vulgo referimus amanti novitatem). Он носил на голом теле шерстяную тунику, на голове капюшон (cucullus), и сверх всего грубую мантию до пят; руки и ноги оставались голыми; хлеба он не ел, или почти не ел, а питался вином и рыбою. Этот-то человек, собрав многочисленную армию, увлеченную отчасти общим потоком, а отчасти его проповедями, решился направить свой путь чрез землю венгров.
Аббат Гвиберт Ножанский
«Иерусалимская история» монаха Роберта Реймского была написана в 1118 г. И хотя автор и не являлся непосредственным участником Крестовых походов, но он был очевидцем Клермонского собора и речи Римского папы Урбана II, ставших отправной точкой движения крестоносцев.
Книга I
Гл. 1.
В год воплощения господня тысяча девяносто пятый, в земле Галльской, а именно в Оверни, торжественно происходил собор в городе, который называется Клермон[55]; участвовал в соборе папа Урбан II с римскими епископами и кардиналами. И собор этот был чрезвычайно славен тем, что съехалось множество галлов и германцев, как епископов, так и князей.
Разрешив на нем дела церковные, господин папа вышел на обширную размерами площадь, ибо никакое помещение не могло вместить всех [присутствовавших]. И вот папа обратился ко всем с убедительной речью, [проникнутой] риторической сладостью; он сказал [так]:
«Народ франков, народ загорный, [народ], по положению земель своих и по вере католической, [а также] по почитанию святой церкви выделяющийся среди всех народов: к вам обращается речь моя и к вам устремляется наше увещевание. Мы хотим, чтобы вы ведали, какая печальная причина привела нас в ваши края, какая необходимость зовет вас и всех верных [католиков]. От пределов иерусалимских и из града Константинополя пришло к нам важное известие, да и ранее весьма часто доходило до нашего слуха, что народ персидского царства[56], иноземное племя, чуждое богу, народ, упорный и мятежный, неустроенный сердцем и неверный богу духом своим[57], вторгся в земли этих христиан[58], опустошил их мечом, грабежами, огнем, самих же их частью увел в свой край [в полон], частью же погубил постыдным умерщвлением, а церкви божьи либо срыл до основания, либо приспособил для своих обрядов. Они опрокидывают алтари, оскверняя их своими испражнениями, обрезают христиан и обрезанные части кидают в алтари или в крещальни. И [если] им хочется предать кого-нибудь позорной смерти, пронзают посреди живота, лишают детородных членов, привязывают к дереву и, гоняя вокруг него, хлестают до тех пор, пока из них не выпадают внутренности и [сами] не падают наземь. Иных же, привязанных к деревьям, поражают стрелами; иных, раздев [донага] и согнув шею, ударяют мечом и таким способом испытывают, каким ударом можно убить сразу. Что же сказать о невыразимом бесчестии, которому подвергаются женщины, о чем говорить хуже, нежели умалчивать?
Греческое царство уже до того урезано ими и изничтожено, что [утраченное] не обойти и за два месяца.
Кому выпадает труд отметить за все это, вырвать [у них], кому, как не вам, которых бог превознес перед всеми силою оружия и величьем духа, ловкостью и доблестью сокрушать головы врагов своих[59], которые вам противодействуют?
Да подвигнут вас и побудят души ваши к мужеству деяния ваших предков, доблесть и слава короля Карла Великого, и сына его Людовика[60], и других государей ваших, которые разрушили царства язычников и раздвинули там пределы святой церкви[61]. Особенно же пусть побуждает вас Святой Гроб Господень, Спасителя нашего гроб, которым ныне владеют нечестивые, и святые места которые ими подло оскверняются и постыдно нечестием их мараются.
О, могущественнейшие воины и отпрыски непобедимых предков! Не вздумайте отрекаться от их славных доблестей, — напротив, припомните отвагу своих праотцев. И если вас удерживает нежная привязанность к детям, и родителям! и женам, поразмыслите снова над тем, что говорит господь в Евангелии: «Кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или земли, ради имени моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную»[62]
Да не привлекает вас к себе какое-нибудь достояние и да не беспокоят какие-нибудь семейные дела, ибо земля эта, которую вы населяете, сдавлена отовсюду морем и горными хребтами, она стеснена вашей многочисленностью, обилием же богатств не преизбыточествует и едва прокармливает тех, кто ее обрабатывает. Отсюда проистекает то, что вы друг друга кусаете и пожираете, ведете войны и наносите друг другу множество смертельных ран. Пусть же прекратится меж вами ненависть, пусть смолкнет вражда, утихнут войны и уснут всяческие распри и раздоры. Становитесь на стезю Святого Гроба[63], исторгните землю эту у нечестивого народа, покорите ее себе; земля же та, как гласит Писание, течет млеком и медом[64].
Гл. 2.
Иерусалим — это пуп земли, край, плодоноснейший по сравнению с другими, земля эта словно второй рай. Ее прославил искупитель рода человеческого своим приходом, украсил ее [своими] деяниями, освятил страданием, искупил смертью, увековечил погребением.
