Книга Брачное пари - Кэндис Кэмп

Констанция теснее прижалась к Доминику, словно пытаясь взять на себя часть его боли. Доминик обнял ее, и они долго стояли, не говоря ни слова. Констанция слышала, как бьется его сердце, чувствовала тепло его тела. Доминик склонился к ней, и она почувствовала, как его щека коснулась ее волос.

— Спасибо, — прошептал он.

— Как бы я хотела помочь тебе, — ответила она, поглаживая его по спине.

— Ты помогаешь. Правда.

Поколебавшись, Доминик прижал ее к себе, и Констанция замерла в ожидании, но тут огромная дождевая капля упала на ее плечо.

— Что за черт?

Доминик отпустил ее и посмотрел на небо.

Они были так поглощены разговором, что совсем не обратили внимания на то, что происходило кругом. Небо заволокли пухлые серые тучи, похолодало.

— Нам лучше вернуться, — сказал Доминик, схватил Констанцию за руку, и они побежали вниз по холму, а капли становились все более частыми.

Прогремел гром. Тропинка стала скользкой от дождя, и они вынуждены были спускаться осторожнее. Вскоре они достигли деревьев, но дождь уже превратился в настоящий ливень, и ветви служили плохой защитой. Констанция вскрикнула и схватилась за голову, но было поздно — шляпку унесло порывом ветра.

Она поскользнулась и упала бы, если бы Доминик не поддержал ее. Он больно ухватил Констанцию за руку, и она устояла, но через два шага он сам оступился на мокрых листьях, и они упали в раскисшую грязь.

Доминик сел и посмотрел на Констанцию. Она хихикнула и попыталась вытащить ветку, зацепившуюся за его волосы. Он улыбнулся, а потом тоже рассмеялся. Дождь лил как из ведра, по их лицам стекали струйки воды. Доминик пригладил волосы и встал, потом помог подняться Констанции. Они поспешили к навесу, возле которого были привязаны их лошади. Раскаты грома не утихали, и лошади испуганно переступали с ноги на ногу.

Доминик показал на маленький коттедж.

— Иди в дом, переждем там дождь, он становится все сильнее. Я переведу лошадей под навес.

Констанция кивнула, ей совсем не хотелось вести лошадей вниз по холму, а потом ехать под дождем до летнего домика. Пока Доминик отвязывал лошадей, она, подобрав юбки, побежала к коттеджу. Ее бархатный костюм промок насквозь, испачкался в грязи. Ноги Констанции скользили на мокрых листьях и ветках.

Она повернула ручку и толкнула дверь, та со скрипом распахнулась, и Констанция вошла в дом. Она оставила дверь открытой, потому что в крошечном домике было полутемно. И еще там было холодно. Промокшая насквозь, Констанция задрожала. Обхватив себя руками, она заходила по комнате, оглядываясь.

Смотреть было особенно не на что — комната, из которой и состоял весь дом, была обставлена очень просто. Два небольших окна, одно почти совсем затенено разросшейся ивой. У стены стояла кровать, а в центре комнаты — стол со стулом. У небольшого камина — кресло-качалка. Возле кровати — пестрый плетеный коврик. На всем лежал слой пыли. Интересно, подумала Констанция, когда здесь в последний раз были люди. Должно быть, с тех пор прошли годы.

Доминик вбежал в коттедж и остановился, окидывая взглядом комнату.

— Боюсь, нам придется довольствоваться малым. — Он посмотрел на Констанцию. — Ты вся дрожишь.

— Немного. Здесь сыро.

— Сыро? Да ты насквозь промокла!

Констанция подумала о том, что выглядит она, наверное, неважно, и покраснела. От прически, конечно, ничего не осталось, мокрые волосы прилипли к лицу. Костюм был заляпан грязью, промок и прилип к телу.

Доминик подошел к камину и опустился перед ним на колени.

— Надеюсь, он еще работает, — сказал он, глядя на дымоход.

Доминик положил в камин поленья и принялся разжигать огонь, используя для растопки найденные в комнате клочки бумаги. Через некоторое время огонь занялся, и, к счастью, оказалось, что дымоход вполне исправен.

Констанция вынула из волос оставшиеся шпильки, отжала волосы и расчесала их пальцами, глядя, как Доминик раздувает огонь. Он повернулся к ней:

— Иди сюда, сядь у огня.

Констанция подошла ближе и остановилась рядом с Домиником. Он улыбнулся ей и, протянув руку, вынул из ее волос листок.

— Я, наверное, ужасно выгляжу, — пробормотала Констанция.

— Ты похожа на лесную нимфу, — ответил он, — очень мокрую лесную нимфу.

— Я и есть мокрая, — признала Констанция и снова задрожала.

— Ты должна раздеться, — сказал Доминик.

Их взгляды встретились, и его слова, казалось, повисли в воздухе. У Констанции перехватило дыхание.

— Я… э-э…

Она представила себе, как раздевается перед Домиником, и кровь бросилась ей в лицо, но не от стыда, а от вспыхнувшего в ней желания. Она представила, как Доминик расстегивает пуговицы на ее корсаже, снимает его, и снова затрепетала, но на этот раз не от холода.

Доминик резко отвернулся и огляделся, подошел к старому сундуку, стоявшему возле кровати, и открыл его. Вынул оттуда одеяло и встряхнул его.

— Вот, это почище, чем то, что на кровати. Раздевайся и завернись в одеяло. Повесим твою одежду у огня, чтобы быстрее просохла.

Он снял сюртук и повесил его на кресло-качалку, потом принялся расстегивать пуговицы на жилете. Констанция, как завороженная, следила за движениями его длинных сильных пальцев.

— Ну же, — хрипло сказал он, — ты должна раздеться, иначе подхватишь простуду. Я… я выйду, пока ты раздеваешься.

— Нет, ты промокнешь, там же настоящий ливень, — возразила Констанция.

— Я уже промок, — ответил Доминик.

Он был прав. Взгляд Констанции упал на его белую рубашку, прилипшую к груди и от дождя ставшую почти прозрачной. Сквозь тонкую ткань она видела темные круги его сосков, очертания его мускулов. Его бриджи для верховой езды тоже промокли насквозь и обрисовывали каждый мускул его бедер и ягодиц. Да это еще хуже, чем если бы он был совсем обнажен, подумала Констанция. Она не могла думать ни о чем, кроме того, что рисовало ее воображение.

Осознав вдруг, что она уставилась на Доминика, Констанция отчаянно покраснела. Нужно было сказать что-то, но язык не слушался ее.

— Если ты отвернешься… — пробормотала она.

Доминик кивнул, подошел к сундуку и принялся рыться там в поисках еще одного одеяла. Констанция отвернулась к огню и дрожащими пальцами стала медленно расстегивать пуговицы корсажа. Потом она расстегнула юбку. Она была тяжелой от воды и мягко соскользнула на пол. Констанция стала снимать корсаж.

Она подумала о Доминике. Интересно, он действительно отвернулся или смотрит, как она раздевается. При мысли об этом по ее телу прокатилась жаркая волна. Сняв корсаж, Констанция остановилась и, не удержавшись, оглянулась через плечо.

Она не должна была этого делать, подумала Констанция. Это было неправильно. Доминик вел себя как настоящий джентльмен, он стоял к ней спиной. Он уже стянул сапоги и рубашку. Взгляд Констанции упал на его обнаженную спину, скользнул по его широким плечам и стройной талии. Она смотрела, как перекатываются мускулы на его спине, когда он расстегнул бриджи и стал снимать их. Это было нелегко, потому что они были насквозь мокрые.