Книга Родовое проклятие - Нора Робертс

— Не волнуйся, буду держать при себе. — Бойл вынул телефон. — И позабочусь, чтобы Фин Айону от себя тоже не отпускал. А как же Брэнна?

— Ройбирд держит все под контролем, и Мерлин с ним. Но окончательно я успокоюсь только тогда, когда мы все шестеро соберемся у нас дома.

Час ушел на то, чтобы отправить птиц спать и закончить кое-какую бумажную работу, которую Кайра многозначительно оставила на его столе. После этого какое-то время Коннор потратил на то, чтобы усилить защиту школы от черных сил дополнительным магическим заслоном. Кэвон уже однажды проникал на конюшню. Он может попытаться сделать это и с птицами.

Когда Коннор наконец завершил все дела и накрепко запер ворота, день уже клонился к закату. Просто дни стали короче, отметил он про себя и постоял немного, раскрывая свое энергетическое поле. Он не почувствовал никакой угрозы, никакого постороннего присутствия. Он связался с Ройбирдом, слился с ним — и глазами ястреба, так ясно, будто сам парил в вышине, увидел конюшни, лес, живущий мирной жизнью родной дом.

Вот Мик, приземистый и плотный, сверху похожий на свечу зажигания, садится в пикап и машет рукой Пэтти, которая седлает велосипед.

А вот под ним распростерся солидный каменный дом Фина, и рядом — огороженные выгоны и поля. И Айона, на Аластаре перелезающая через препятствие.

Короткий мысленный полет, парение на крыльях ветра — и вот уже внизу Брэнна рвет с огорода пряные травы. Вот она выпрямляется, смотрит вверх — такое впечатление, что прямо ему в глаза.

Улыбается, поднимает руку и только потом уходит в дом с пучком трав.

Все хорошо, сказал себе Коннор и, испытывая обычное в таких случаях сожаление, окончательно спустился на землю. Удовлетворенный произведенной инспекцией, он сел в пикап.

Коннор сделал небольшой крюк и подъехал к конюшне. И немедленно ощутил теплую вибрацию в жилах, увидев выходящую вместе с Бойлом Миру. Какая же она красивая, подумал он, такая земная, в крепкой куртке и рабочих брюках, сапогах, преодолевших многие сотни километров — и пешком, и в седле.

Уж потом он доставит себе удовольствие стянуть эти видавшие виды сапоги и эти жокейские брюки! И расплести эту тугую косу, чтобы утонуть в копне каштановых волос.

— Бойл, тебя не подвезти? — прокричал он в открытое окно.

— Спасибо, не надо. Я следом поеду.

Он перегнулся и открыл пассажирскую дверь для Миры.

Та запрыгнула в машину, вся пропахшая лошадьми, зерном и седельным мылом.

— Уф, ну и денек! Полторы нагрузки вывезла. Эти Маккинноны до того неугомонные! Завтра в пять у них свадьба, так они еще до двух у нас маршруты забронировали в несколько групп.

— У нас то же самое.

Видя, что инициативы Мира не проявляет, Коннор положил ей руку на затылок, притянул к себе и поцеловал.

— Добрый вечер.

— И тебе. — Она улыбнулась. — Я боялась, по зрелом размышлении ты будешь чувствовать себя не в своей тарелке.

— Времени на размышления у меня особенно не было, но я никакого неудобства не ощущаю.

Он вывернул руль и выехал на дорогу, оставив Бойла позади.

— Волка видела? — спросил он.

— Видела. Бойл не вдавался в подробности — у нас все время народ толпился, — сказал только, что ты тоже видел. Но в моем случае это была скорее тень. — Мира повернулась к нему и нахмурилась. — Нет, все-таки не вполне тень, ведь он скалил клыки, и я их отчетливо видела, и его красный камень тоже. Это ты прислал Ройбирда?

— Не потребовалось, он сам к тебе полетел. Но от него я узнал, что волк сопровождал тебя всего пару минут.

— Этого хватило, чтобы кони учуяли. Если честно, я больше всего боялась, что лошади понесут. Это было весьма вероятно. Хорошо, группа подготовленная попалась. А они, кстати, ничего и не заметили.

— Я тут размышлял, что да почему. Хочу теперь послушать, что Брэнна с Фином скажут. И еще хочу тебя попросить переночевать сегодня у нас.

— Я вещей с собой не взяла, — попробовала возразить она.

— У нас лежат кое-какие твои вещи — хватит, чтобы переночевать. Смотри на это так, будто мы с тобой чередуемся. Останься сегодня, Мира! Раздели со мной постель.

— Ты просишь, потому что хочешь, чтоб я разделила с тобой постель, или потому что боишься оставлять меня одну?

— И то и другое, но если ты не согласишься, я тогда поеду ночевать к тебе. И разделю с тобой постель в твоем доме.

— Хороший ответ, — решила она. — Меня устраивает. Ладно, останусь.

Остановив машину перед домом, он взял Миру за руку и подался к ней. Их губы еще не встретились, а он уже чувствовал, как все его тело трепещет в предвкушении поцелуя.

Внезапно машина задрожала, как от землетрясения. Ее резко тряхнуло — это ударил волк.

Зверь оскалил клыки, глаза и камень на шее засверкали красным, после чего хищник с победным рыком отскочил. И был таков.

— Господи Иисусе! — только и сумела воскликнуть Мира, а Коннор уже выскочил из машины. — Погоди, стой! Вдруг он еще там! — Она потянула свою дверь, дернула, но та не поддавалась.

— Черт побери, Коннор, выпусти меня!

Он едва взглянул в ее сторону, а на плечо к нему уже спикировал Ройбирд.

В этот момент Мира его с трудом узнавала, настолько он весь пылал гневом и энергией. Вокруг него взвился светящийся вихрь, подобный электрическому разряду: казалось, тронь — и ударит.

«Знаю его всю жизнь, перестав дышать, — подумала в этот миг Мира, но его подлинное естество вижу впервые только теперь, когда в полной мере проявились кипящие в его жилах сила и ярость».

Тут из дома выскочила Брэнна, с нею рядом зашелся лаем Катл. За спиной у нее развевались черные, как вороново крыло, волосы. В одной руке она сжимала короткий клинок, а в другой уже формировался огненный шар голубого цвета.

Мира видела, как брат и сестра встретились взглядами. И в этом безмолвном контакте было единство, которого ей с ним никогда не достичь, которого она никогда даже не знала. Единство не только силы и магии, но и крови, и предназначения, и знания.

Это было родство такой глубины и такого масштаба, что с ним не могла сравниться даже любовь.

Мира еще не успела прийти в себя, как примчался Фин на своей шикарной машине. Они с Айоной дружно выскочили из кабины. И четверо магов встали, образовав колдовской круг, в котором свет плескался и распространялся все шире и шире, ярче и ярче, пока не стало больно глазам.

Потом свет померк, и лишь ее друзья и ее возлюбленный остались стоять перед симпатичным домиком, утопающим в цветах.

Она снова попыталась открыть дверцу автомобиля — и та поддалась без усилия.

Она сразу побежала к Коннору и толкнула его с такой силой, что он вынужден был отступить назад.