Книга Помочь можно живым (сборник) - Александр Бачило

– Ты понимаешь, – говорил он, – выскакивают четыре здоровенных бандита… Головорезы, честное слово! Руки вяжут, ноги вяжут, глаза, понимаешь, тоже завязывают. Я давай милицию кричать, а они мне затычку в рот и понесли. Куда несут, не вижу, но долго несут. Потом слышу – народ разговаривает. Я стал брыкаться, но тут они меня на землю поставили и глаза развязали. Смотрю – кругом лес. Ох, какой лес, дремучий совсем.

Под деревьями кругом вроде люди стоят, но там темно, не рассмотреть, а посередине на пеньке мальчишка сидит, совсем обыкновенный мальчишка, посмотрел на меня и спрашивает:

– Это еще кто такой?

Ребятишки, которые меня ловили, беспокоиться стали, переглядываются, говорят:

– Как это – кто? Шпион.

Но тот их и слушать не стал, махнул рукой.

– Ерунда, – говорит, – не было никакого шпиона, я шпионов уже давно отменил. Где вы его взяли?

– Возле Кощеева царства, – отвечают.

Тут мальчишка совсем злой стал.

– Да вы что? – кричит. – Да ведь это же, наверное, Булат Балагур! Ему же давно каменеть пора… то есть окаменеть! Там же Серега из-за вас небось второй час с Кощеем бьется, и Лелька в замке замерзла совсем! Немедленно несите его туда, откуда взяли, пусть идет за смертью Кощеевой!

Потом поворачивается ко мне:

– А ты, – говорит, – что же? Тебя только за смертью посылать! Ты что, не мог им сразу все объяснить?

Я, понимаешь, мычу, головой мотаю. Ну, спохватились они, вытащили из меня эту затычку, я и говорю:

– Не надо мне каменеть, сынок, мне домой надо. Или лучше обратно в поликлинику, потому что я, кажется, совсем больной.

Он удивился очень, долго смотрел на меня, а потом спрашивает:

– Так вы, дяденька, снаружи, что ли?

– Я не снаружи, – говорю, – я из поликлиники. А вообще-то я всего год, как из Чимбая приехал.

– У-уу! Так он настоящий! – все кинулись меня развязывать.

– А мы вот играем тут… – говорит мальчишка, – хотите с нами? У нас как раз некому кочевниками командовать, будете Чимбай-ханом.

Я огляделся – лес кругом, позади четыре шайтана стоят, морды одинаковые. Вверх смотрел – неба не видно. Играют они!

– А что я должен делать? – спрашиваю.

– Да это же очень просто, – обрадовался мальчишка, – а ну-ка…

Почесал он в затылке, прищурился, и вдруг – хлоп!

Повисли на мне все эти доспехи. Я прямо подпрыгнул от неожиданности. Подпрыгнул, а назад не опускаюсь, полетел, честное слово! Все исчезло: и лес, и ребятишки, – и я с огромной высоты упал прямо в седло.

Оглядываюсь – ай, нехорошо! Скачут за мной какие-то с саблями, с луками, вопят, понимаешь, на всю округу, и я скачу, не то с ними, не то от них, а в руке у меня копье. Ну, думаю, плохо дело. Не дотянул до пенсии, совсем немного не дотянул – с ума сошел! Ах, как нехорошо! Больше ничего не мог придумать. Так и скакал, пока тебя не встретил. А уж как обрадовался! Дорогой ты мой! Вдвоем, может, продержимся как-нибудь…

Рустам Махмудович закончил рассказ и стал выбираться из зарослей, чтобы осмотреться. Я пополз за ним.

По дороге от города двигалась колонна. Это возвращалась, безусловно с победой, Красная Армия. Над полем летела знакомая песня. Через полчаса голова колонны поравнялась с кустами, где залегли мы с Чимбай-ханом. Всадник в бурке ехал на белом коне среди красноармейцев и говорил:

– Я тебе где командир? Я тебе в бою командир. А тут – я тебе товарищ. Ты приходи ко мне в полночь. Я чай пью – садись со мной чай пить. Я обедаю – пожалуйста, кушай. Вот я какой командир. Я правильно говорю – правильно говорю?..

Колонна уже давно прошла, а мы все еще лежали, не шевелясь, не зная, что подумать и как отнестись ко всему происходящему.

Игра, думал я. Неужели все это – лишь придуманная таинственным Венькой игра? Ведь это наверняка с ним встретился Рустам Махмудович, и наверняка не без его участия чапаевцы спасли древнерусский городок от кочевников, и волк преследовал Красную Шапочку явно по Венькиному приказу. Кто же он такой, этот Венька? Где его искать? А найти его непременно нужно, хотя бы для того, чтобы выбраться отсюда. К сожалению, Рустам Махмудович представления не имел, в какой стороне находится то место, где он разговаривал с Венькой, знал только, что где-то в лесу. Ну, что ж, лес перед нами, придется идти наудачу.

Оставив лошадей в зарослях кустарника, мы отправились в путь. Под деревьями царил душный полумрак, вверху перекликались птицы. Скоро нам посчастливилось наткнуться на узенькую тропинку, ведущую куда-то в глубь леса.

Два часа пути не принесли никаких результатов, и мы уже собирались расположиться на отдых, когда местность начала вдруг быстро меняться. Кроны деревьев над нашими головами поредели, и стало светлей.

Впереди показалась черная прогалина, на которой ничего не росло, только несколько обломанных стволов торчали из земли. Тропинка проходила через самый центр прогалины, а за ней снова начинался лес, но более редкий. Мы увидели низкое серое небо и быстро несущиеся по нему клочья облаков.

– Нехорошее место, – сказал Рустам Махмудовпч. – Наверное, не надо туда ходить.

– Мм-да… Но больше идти нам и некуда. Без тропинки через лес не продраться.

Стараясь ступать как можно тише, мы вышли на открытое пространство. Ветер шумел в вершинах деревьев, птичьих голосов уже не было слышно, и нам почему-то хотелось покинуть эту мрачную поляну.

Миновав центр прогалины, мы приободрились, все было спокойно, и вдоль тропинки стала попадаться молодая изумрудная травка.

Но вдруг огненная черта пересекла небо, и раздался тот реактивный грохот, который я уже слышал сегодня.

Мы замерли на месте. Рустам Махмудович повернул ко мне зеленовато-белое лицо.

– Что это? – прошевелил он губами.

Ответить я не успел. Впереди над деревьями поднялась гигантская голова на длинной чешуйчатой шее. Вид и размеры ее были ужасны: саблевидные зубы, острый блестящий рог на носу, длинный раздвоенный язык, то появляющийся, то исчезающий в кипящей пасти, и маленькие равнодушные глазки.

Голова повела глазами и уставилась прямо на нас. Широкая пасть раскрылась, и низкий хриплый рык пронесся над лесом. Тотчас рядом с первой появились еще две головы, и Змей Горыныч (а это был, несомненно, он) двинулся нам навстречу. Лес впереди затрещал, грузные шаги сотрясали землю. И вот уже гигантская лапа, смахнув по дороге пару деревьев, ступила на прогалину. Рустам Махмудович вскрикнул, схватил меня за руку и рванулся назад. Сейчас же сверкнула молния, и я упал в высокую траву.

Это меня поразило так, что я даже забыл о Змее. Какая трава? Здесь же кругом только что была голая земля! Я приподнял голову и осторожно огляделся. Змея не было. Впереди, там, где колыхались высокие стебли, слышалось невнятное бормотание Рустама Махмудовича.