Книга Викинг-незнакомец - Вайолет Уинспир

— Джил! — Линда вскочила и, подойдя к подруге, обняла ее. — С тобой что-то не так, это я могу сказать совершенно точно! Это не только из-за пикника и из-за того, что я обманула маму, — мне кажется, что ты почему-то несчастна. У тебя что-то не так в магазине или ты тоскуешь по Англии?

— Наверное, я скучаю по нашим полям и родной речи, — вздохнув, согласилась Джил, — но это не важно. Так ты расскажешь своей маме о сегодняшнем дне, правда?

— Ну… думаю, что да, Джил-паникерша. — Линда дотронулась до зеленого шейного платка под воротником медовой рубашки Джил. — А теперь вернемся к нашему разговору. Так что же тебя тревожит? Мы же подруги, Джил. Ведь с самого первого дня, когда я зашла в ваш бутик, мы понравились друг другу, и я знаю, что мама ошибается относительно тебя. Я знаю, что ты не кокетка, но, если честно, мне совсем не нравится видеть тебя… влюбленной в Роже Френэ…

— Я не влюблена в Роже! — Джил рассмеялась, услышав нелепое предположение подруги. — Что за абсурд!

— Мама сказала, что он открыто целовал тебя.

— В руку, потому что он француз, а у них это значит не больше, чем простое рукопожатие. А теперь помоги мне налить кофе в термос, а сок в бутылку, а то мальчики будут здесь прежде, чем мы управимся.

Упоминание о мальчиках благотворно подействовало на Линду.

— Джил, тебе придется одолжить мне какую-нибудь одежду для пляжа. Я не осмелилась взять ее с собой: вдруг мама заглянула бы в мою сумку!

— Ну пошли, выберешь себе что-нибудь. — Девушки направились в спальню, и это напомнило обеим тот вечер в Лондоне, когда Джил примеряла белое платье Линды, собираясь в театр с ней и ее дядей.

— Кажется, тот вечер был сто лет назад, — заметила Линда, собирая волосы в конский хвост. — Так гораздо лучше, теперь я чувствую себя совершенно готовой к тому, чтобы как следует повеселиться и поиграть.

Девушки вернулись на кухню готовить налитки. Джил уже собралась засунуть в соковыжималку апельсины и вдруг расхохоталась:

— Держу пари, мальчики привезут с собой пепси и пиво. Вряд ли они станут пить сок!

— Ну разве мы не дурочки? — вслед за подругой рассмеялась Линда, но ее щеки тут же побелели — у коттеджа раздались голоса главных героев веселья. В руках у нее был пузатый кофейник, который она от волнения неуклюже попыталась сунуть куда-то между табуретом и столом, на котором уже красовались термос и бутылка. Джил, увидев, что кофейник с горячим кофе опасно завис прямо над ногами Линды, не защищенными плетеными сандалиями, прыгнула и выхватила его из дрожащих рук подруги. Обжигающий кофе выплеснулся на пол, но часть его все-таки попала прямо на руки Джил, прежде чем она поставила кофейник на стол. Девушка отступила назад, задохнувшись от боли и тряся обожженными руками. Линда замерла в безмолвном ужасе.

— Привет! — В кухню просунулась светловолосая голова. — Есть здесь желающие сыграть в волейбол — скажи, девочка Джил…

Увидев, что происходит, Рой влетел в кухню, за ним Киф, и следующие несколько минут жизни Джил прошли в полной неразберихе. Кто-то сунул ее руки под холодную воду, чтобы смыть остатки кофе и хоть немного остудить их, кто-то сказал, что заживут быстро, потом очень осторожно ее пальцы обернули чистым кухонным полотенцем и торопливо вывели пострадавшую из коттеджа на яркое солнце.

Глава 7

— Как ты, Джил? — тревожно смотрел на нее Рой, когда все четверо торопливо направлялись к припаркованной у ланаев машине мальчиков. Она кивнула и сказала, что надо ехать в больницу, чтобы обработать руки как следует, думая про себя, что злосчастный пикник так или иначе неизбежно закончился бы какой-нибудь катастрофой.

Рой помог ей усесться назад, к ней присоединилась Линда, бледная как полотно, мальчики сели вперед, и наконец они поехали… но отнюдь не на пикник — веселиться, играть в волейбол и есть жаренные на костре сосиски.

— Бедная Джил, — чуть не плакала Линда, — это все я виновата, неуклюжая дуреха. Тебе, наверно, ужасно больно?

— Немного жжет — вот и все, — с напускной бодростью соврала Джил. — Ничего, доктор смажет, забинтует, и через несколько дней они будут словно новенькие девятипенсовики.

Но на руках уже появились огромные волдыри, и в конце концов Джил вышла из больницы с повязками на обеих руках, уколы, которые ей сделали, немного уменьшили боль, а из кармана брюк торчала белая карточка.

— Мне надо будет прийти сюда завтра утром, — сообщила она дожидающимся ее приятелям и подняла забинтованные руки. — Вы только посмотрите, что они натворили с моими руками.

— Ты же не сможешь одна справляться со всем в коттедже, — неожиданно совершенно справедливо заметила Линда и тут же объявила о своем решении: — Ты поедешь ко мне домой, Джил. И вы, мальчики, тоже! Мы проведем выходной у меня.

Джил не стала возражать. Во-первых, она чувствовала себя какой-то сонной, а во-вторых… она зевнула и поудобнее устроилась щекой на кожаной спинке сиденья автомобиля… было правильно, что Киф открыто приглашен в дом Мэнитов. Мама Линды убедится в том, что дочь хочет встречаться с Кифом и не собирается скрывать этого, а Джил знала, что, когда ты оказываешься лицом к лицу с неизбежным, находишь в себе силы принять его честно и смело.

И вообще, как бы то ни было, Карен — из рода Норлундов, а Норлунды отличаются прямотой, унаследованной от старого датчанина, который всегда был внимателен по отношению к своим служащим, он защищал их права и заботился об их комфорте…

Джил задремала, уткнувшись в бок обнявшей ее Линды, и внезапно проснулась от громкого восклицания Роя:

— Вот это да, Линда, так это и есть та лачуга, в которой ты живешь!

— Твоя мама удивится, увидев нас, — заметил Киф, заводя машину через открытые ворота во двор. — Ты уверена, что она не будет возражать, чтобы мы с Роем остались?

— Уверена, — убежденно отрезала Линда. — Вы мои друзья, так что добро пожаловать.

Миссис Мэнит сидела в патио, когда четверка молодых людей вошла в дом. Услышав их голоса, она немедленно поспешила в комнаты, как всегда элегантная и ослепительная, затянутая в серый шелк.

— Линда! — Она внимательно оглядела дочь с головы до ног, потом взглянула на мальчиков и в последнюю очередь на Джил. Та, бледная, с забинтованными руками и кофейными пятнами на медового цвета рубашке, тем не менее не утратила способности вызывать в людях симпатию к себе. — Моя дорогая девочка! — встревоженно воскликнула Карен. — Что такое с тобой случилось?

— Я такая неловкая, опрокинула на себя кофе… — начала была Джил.

— Джил хочет сказать, что это я такая неловкая, что чуть не опрокинула на себя кофейник с кипящим кофе, — перебила ее Линда, — а Джил вырвала его у меня из рук и ошпарилась. Мы отвезли ее в больницу, там ей сделали укол, и теперь ей надо бы лечь в постель…

— Моя крошка…

— Я не крошка, мама. — В голосе Линды появились новые, уверенные нотки. — Я привезла Джил сюда, потому что сейчас она в коттедже одна и за ней некому присмотреть, Я хочу, чтобы она осталась здесь, пока не заживут ее руки, — Джил не пострадала бы, будь я немного поосторожнее!