Книга Солнце любви - Нэн Райан

Не отводя взгляда от высокого худощавого офицера, Эми наблюдала, как он взлетел в седло и пустился вскачь. Она смотрела ему вслед, пока одинокий всадник на большом вороном коне не превратился просто в пятнышко на горизонте. Только тогда она испустила долгий вздох облегчения и отошла от окна.

Несмотря на то что ее мучитель уехал, Эми не сразу вышла за порог после того, как отперла дверь, — сначала она оглядела пустынный коридор. Убедившись, что никого не видно ни слева, ни справа, она еще несколько раз вздохнула, чтобы успокоиться, и только тогда, приподняв юбки своего платья в белую и розовую полоску, двинулась по ступенькам вниз.

Спускаясь по широкой лестнице, Эми ломала себе голову над вопросом: что она скажет Магделене? Велик был соблазн броситься под защиту добрых рук старой служанки и выплакать свое отчаяние у нее на груди. Поведать ей все о долгой ужасной ночи, которую Эми провела во власти неумолимого капитана Кинтано.

Она знала, что не может так поступить. Она была воспитана гордым отцом, внушавшим ей, что слуг не следует посвящать в ее личные заботы. Сколь ни дружна она была с Магделеной, она никогда — ни разу! — не рассказала верной мексиканке, что именно стряслось в тот ужасный вечер, много лет назад.

Было сообщено только, что вышла ссора и братья Салливен вышвырнули Луиса из Орильи. Она сама уверяла, что будет счастлива стать женой Тайлера Парнелла. Она постоянно сохраняла личину женщины, вполне довольной своей судьбой, и никому не давала понять, что глубоко несчастна. Что ее юное сердце разбито. Что не проходило ни дня, ни часа, ни минуты, когда она не терзалась бы мыслью о том, жив или умер ее возлюбленный То-натиу. Эми не стремилась уведомить общество, что ее супруг проводил на стороне — с другими женщинами — больше ночей, чем дома, и что она этому только радовалась.

Дойдя до нижней ступеньки, она выпрямилась и расправила плечи.

Нет, она ничего не скажет Магделене о прошедшей ночи, но, конечно, Магделена узнает сама. Капитан похвалялся, что отправил Магделену и Фернандо в восточное крыло; он довел это до ее сведения, когда злорадно сообщил, что западное крыло всецело принадлежит им — ей и ему.

Магделена — умная, чуткая женщина. Она уж как-нибудь сумеет сложить два и два, и ее материнские инстинкты заставят ее прийти Эми на помощь.

Эми почувствовала себя немного лучше. Магделена защитит ее от порочного и злого капитана. Таких ночей, какую ей пришлось пережить, больше не будет. Магделена не допустит этого.

Эми нашла Магделену в кухне, где та аккуратно нарезала фрукты ломтиками и искусно раскладывала их на фарфоровом блюде. За работой она напевала мелодичную испанскую любовную песню. Когда вошла Эми, Магделена широко улыбнулась. Но слова, которые она произнесла, оказались для Эми совершенно неожиданными. Прервав свое занятие, пожилая мексиканка уперла руки в широкие бока и полюбопытствовала:

— Вы что же, собираетесь сегодня ходить в этом платье?

Эми нахмурилась:

— Я же его надела. Конечно, собираюсь.

— Нет, нет, Эми. Для такого особенного дня это не годится. — Магделена вытерла руки о передник и направилась к дверям. — Пошли. Вернемся наверх и подберем что-нибудь более подходящее.

— Более подходящее для чего?

Темные глаза Магделены сверкнули.

— Для праздничного ленча в обществе красавца капитана Кинтано!

Глава 20

—Для праздничного ленча в обществе… Я не собираюсь сидеть за столом вместе с этим наглым мексиканским офицером, — твердо возразила Эми.

— Что за глупый разговор, Эми Салливен Парнелл! Мы же не о каком-то там незнакомце толкуем. Господи, это же Луис — славный добрый мальчик, который раньше здесь жил! Это его дом!

— Этот славный добрый мальчик — холодный непочтительный невежа, который ночью… — Эми прервала себя, и слова повисли в воздухе. Нахмурившись, она махнула рукой, показывая этим жестом, что говорить больше не о чем.

Магделена растерянно уставилась на хозяйку:

— Да что он худого-то сделал? Провел несколько часов с другом детства? Это преступление? Не пойму я вас. Это вы изменились, а не он. — Она покачала головой. — Иногда я вас просто не узнаю, вот как сейчас.

Эми заставила себя принять более миролюбивый вид. Она улыбнулась и сказала:

— Магделена, прошло уже десять лет с тех пор, когда Тона… с тех пор, когда Луис Кинтано покинул Орилью. Разве нужно напоминать тебе обо всем, что случилось за эти годы?

— Нет, не нужно. Многое изменилось, но… — Смуглое лицо Магделены расплылось в улыбке. — Я помню чудесных детей — мальчика и девочку, которые были неразлучны в то последнее лето. Я не забыла, сколько раз собирала узелки с завтраками, чтобы вы могли захватить их с собой, когда поедете к реке купаться. А вы это помните, Эми?

Эми глубоко вздохнула:

— Да. Помню.

— Разве вы не были лучшими друзьями?

Лучшими друзьями? О Господи, Мэгги, неужели ты не понимаешь, что мы были любовниками?

Что каждый день, который мы проводили на реке тем жарким летом, мы занимались там любовью? Неужели ты не догадывалась, что между нами происходило? Неужели ты не знаешь, что произошло здесь этой ночью ?

— Мы действительно были лучшими друзьями, — тихо подтвердила Эми.

— Так в чем же дело? Почему вы не хотите посидеть с ним за столом? Луис будет разочарован.

— Это разочарование он переживет легко.

— Не думаю. Благослови Господь его сердце, вчера он заглянул ко мне… дело шло к вечеру. Он сказал, что хочет провести весь вечер со своим давним другом — с вами, Эми. Сказал, что скучал по вас. Сказал, что вы оба хотите наносить друг другу визиты, и смеяться, и вышучивать друг друга. И спросил, не согласимся ли мы с Фернандо ночевать в восточном крыле, чтобы никто нас не беспокоил. А я сказала, что, конечно, согласимся, и с радостью.

— Как это любезно с вашей стороны, — саркастически процедила Эми.

— Хм! Вам тоже не мешало бы проявить побольше любезности. — Магделена коснулась плеча Эми. В ее больших темных глазах появилось беспокойно-вопрошающее выражение. — Этой ночью мои детки не порадовали друг друга?

Эми почувствовала, что краснеет.

— Ну… да… мы… это было… — Она прокашлялась и собралась с духом. — Мы очень хорошо провели время. Но… давай уж смотреть правде в глаза… сколько же можно пережевывать детские воспоминания? Мне кажется, что мы с Луисом Кинтано сказали друг другу все, что могли сказать.

Все еще не убежденная, Магделена медленно произнесла:

— Ах, что-то трудно мне в это поверить.

Взволнованная до крайности, устав от препирательств, Эми внезапно бросила:

— Ты что, забыла, что я помолвлена?

Магделена ответила неожиданно проказливой усмешкой: