Книга Ирландская принцесса - Эми Фетцер

— Я сам все разрушил, верно?

На нее накатила волна сострадания и жалости. Жестокий наемный убийца исчез, и теперь перед ней стоял просто терзаемый горем человек, лишенный своей грубой брони, своих титулов и прав. Растерянный и несчастный. Не приученный жизнью к преданности и любви. Он едва успел испробовать это на вкус и так отчаянно возжелал добиться большего, что не побоялся бросить к ее ногам свою душу. Сиобейн вольна была либо исцелить его раны, либо окончательно его добить.

Она сама не заметила, как шагнула к нему, и Гэлан замер, не смея гадать, что ждет его в следующий миг. Воздух наполнился ароматом ее любимых цветов, когда Сиобейн протянула руку и осторожно убрала с его лба прядь волос. Он зажмурился и вздрогнул, обезоруженный этой лаской.

— Любые руины можно восстановить — было бы желание.

— Значит, ты можешь меня простить? — В его взгляде вспыхнула неистовая, ослепительная надежда.

Сердце Сиобейн сладко замерло.

— Я должна.

Он недоуменно поднял брови.

Она придвинулась еще ближе, положила руку ему на грудь и услышала, как часто и сильно бьется его сердце.

— У меня нет иного выхода, кроме как простить тебя, Гэлан. Ты для меня значишь больше, чем гордыня и гнев!

Он вдруг обмяк, накрыл ее руку своей и поднес к губам. Черт побери, он действительно недостоин этой женщины!

— Сиобейн… Сиобейн, прости меня! Я…

— Тс-с-с, тихо, я все знаю. Все прошло! — Она погладила его по щеке. — А я… — она перевела дыхание и прижалась к нему, — я так скучала без тебя, Гэлан!

Он вздрогнул всем своим сильным, большим телом и робко положил руку ей на талию.

— Мне так хочется тебя обнять, — сокрушенно признался он, — что я боюсь переломать тебе ребра!

— Не бойся! Пожалуйста!

В следующий миг он прижал Сиобейн к груди и спрятал лицо у нее на плече. Она обвила руками его шею и всхлипнула. Гэлан застонал — облегчение затопило его жаркой, душной волной. Черт побери, как это тело, что он едва не раздавил в объятиях, может казаться одновременно и податливым, и властным?

— Какой же я дурак! — невнятно пробормотал он, все еще пряча лицо у нее на плече.

— Да, это верно!

Ему хотелось смеяться и плакать. Он целовал ее шею, гладил по плечам и спине, пока не решился взять в ладони ее лицо и нежно припасть к горячим, податливым губам. От ее слез руки его стали мокрыми, и он не смог сдержать дрожи.

А потом оба рассмеялись, уже не скрывая счастливых слез.

Он готов был без конца гладить ее милое лицо и осыпать его поцелуями, и она отвечала ему с такой же страстью. Ах, если бы сейчас можно было оказаться в постели, чтобы на деле доказать, как сильно Гэлан скучал без своей принцессы!

В дверь громко постучали, и у Сиобейн вырвался горестный стон. Это Меган хотела узнать, не принести ли хозяевам ужин в спальню.

— Нет, — ответил Гэлан, не отрывая глаз от своей любимой, — мы спустимся к столу! — И добавил шепотом, погладив ее по плечам: — Все-таки у нас в гостях О'Нил!

— Да, конечно.

Разочарование в ее голосе ранило его в самое сердце, и он поспешил утешить Сиобейн:

— Зато мы можем рано лечь в постель!

— Как рано?

— Чем быстрее ты переоденешься… — протянул он с лукавой улыбкой, указав взглядом на ее испачканное платье.

Сиобейн мигом вскочила, на ходу стаскивая платье, и полезла в сундук в поисках нового наряда. Гэлан не спеша, опустился в кресло: он не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на ее нежную спину и крутые бедра, пока она доставала темно-синее платье и стояла перед зеркалом, вычесывая из волос солому и сооружая наскоро какую-то прическу.

Дверь снова задрожала от ударов.

— Мама!

— Что, милый? — оглянулась Сиобейн.

— Я есть хочу! Ты идешь?

— Если ее отпустят! — вдруг буркнул Гэлан, и она застыла от неожиданности. А он улыбнулся так, что Сиобейн вспыхнула от желания.

Гэлан встал с кресла.

Сиобейн отшатнулась.

Коннал снова забарабанил в дверь.

Сиобейн укоризненно посмотрела на мужа и повернулась к двери, но он остановил ее.

— Я за ним присмотрю.

Он прижал Сиобейн к себе изо всех сил. Они постояли так несколько мгновений, не в силах разомкнуть объятия. Наконец Гэлан отпустил ее, шутливо хлопнув пониже спины.

— Поторопись, женщина! — И вышел из комнаты.

Сиобейн улыбнулась, услышав, как он говорит с Конналом, и радуясь ласковым, мягким нотам в его голосе. Поспешно завершая туалет, она наткнулась взглядом на сундук, закрывавший вход в потайной туннель, и напомнила себе, что должна рассказать о нем Гэлану. Но это все подождет, а сейчас она торопилась в главный зал — к своему мужу и любви, которую собиралась возродить вместе с ним этой ночью.

Глава 23

О'Нил следил за молодой парой, стараясь скрыть удивление: былая вражда исчезла без следа, и ей на смену пришли ласковые взгляды и прикосновения. С их появлением атмосфера за столом так резко изменилась, что Лохлэнну стало завидно. Сиобейн была неотразима в роскошном темно-синем наряде, отделанном старинным серебром. Лохлэнн стиснул кубок и влил в себя дорогое вино, не заметив его вкуса. Тайгеран дурак, если мог пренебрегать ею.

О'Нила принимали очень гостеприимно, поместили в самой удобной комнате, предложив оставаться в замке столько, сколько он пожелает. Ничего похожего на его предыдущий визит в Донегол. И Лохлэнн решил воспользоваться радушным предложением, чтобы выяснить для себя, что послужило причиной раздора влюбленных, и уговорить Пендрагона вплотную заняться разбойниками.

Пендрагон старательно занимал беседой знатного гостя, однако не забывал и о женщине, сидевшей' рядом с ним. Сиобейн, еще не оправившаяся от страха из-за недавнего случая с сыном, не сводила с него глаз. Однако мальчика явно раздражала столь открытая опека, и в конце концов он с недовольной гримасой выбрался из-за стола, обошел ее кресло и подобрался к Пендрагону.

Коннал потеребил Гэлана за рукав, и тот обернулся к нему с ласковой улыбкой:

— Устал, малыш?

— Задница немножко болит, — признался тот смущенно, — но я в порядке! Спасибо за ваш урок, милорд!

Коннал впервые обратился к нему по всем правилам, и у Гэлана сладко заныло в груди. Пусть даже Тайгеран не был Конналу отцом — какая разница? И какой позор — подозревать в неблаговидных поступках его Сиобейн! Ведь она-то никогда не пыталась копаться в его прошлом! Разве одних кровных уз достаточно, чтобы семья стала настоящей семьей? Он прожил полжизни, запрещая себе иметь детей, и только благодаря этому мальчику понял, как не хватает ему собственного сына. Маленького доверчивого человечка, которого так легко сделать счастливым и который не боится говорить то, что думает, ему в лицо. Черт побери, не эта ли дерзость казалась ему такой привлекательной в самой Сиобейн?