Книга Неделя зимы - Мейв Бинчи

Они скрепили свой договор рукопожатием, а потом сели в машину и покатили обратно в Стоунхаус.

Их путь лежал мимо местного гольф-клуба. Несколько особо рьяных игроков уже бродили по полю. У ворот был припаркован ярко-розовый потрепанный фургон.

— Ну надо же, Фрэнк уже тут — пьет свой горячий виски, — вздохнула Орла.

Внезапно Джон резко затормозил.

— Пожалуй, я тоже не откажусь от горячего виски, — сказал он.

— Вам нельзя, вы не член клуба. К тому же, сейчас еще утро.

Но Джон уже припарковал машину и решительно шагнул в главные двери.

Встревоженная Орла бросилась за ним.

За стойкой бара на табурете сидел всклокоченный старик, читавший газету через большую лупу. Когда входная дверь с шумом распахнулась, он поднял глаза и увидел, как в бар входит какой-то незнакомец чуть за пятьдесят, в дорогой кожаной куртке.

— Так-так, а вот и он, старина Фрэнк Хэнратти, не сойти мне с этого места! — сказал тот.

— Хм… Да? — Даже люди, прекрасно знавшие Фрэнка, редко заговаривали с ним, не говоря уже о незнакомых.

— Как поживаете, Фрэнк, дружище?

Фрэнк осмотрел его с головы до ног.

— Вы Корри Салинас, — воскликнул он, не веря собственным глазам.

— Ну да. Кто же еще!

— Но откуда вы знаете меня?

— Вчера подслушал один разговор в пабе. Там говорили, что вы большой поклонник кино, и вот сегодня я наткнулся на вас в клубе.

— Но как вы узнали, что я здесь? — Бедняга Фрэнк был потрясен.

— Разве это не ваш фургон во дворе? — из уст Джона это звучало как нечто само собой разумеющееся.

Фрэнк задумчиво кивнул. Объяснение его удовлетворило.

— Угостить вас горячим виски, хм… Корри? — предложил Фрэнк.

— Вообще, по утрам я стараюсь воздерживаться от алкоголя. Но я бы с удовольствием выпил чашечку кофе. Вы знакомы с моей подругой Орлой?

Они присели и заговорили о кино; молоденький официант подал им кофе.

— Не могу поверить, что вы захотели повидаться со мной. — Еще никогда в жизни Фрэнк не был так счастлив.

Орла и Джон обменялись многозначительными взглядами.

Сделка начинала приносить свои плоды.

Генри и Никола

Когда Генри получил диплом врача, родители попытались уговорить его продолжить обучение и пройти специализацию, например, стать хирургом. Его мать и отец, оба доктора, сожалели, что не стали учиться дальше. Ты только подумай, сколько возможностей у тебя будет, — убеждали они сына.

Но Генри стоял на своем. Он станет терапевтом.

Он не собирался претендовать на практику родителей — они с Николой поищут себе какой-нибудь уголок, где смогут прижиться и стать своими. У них родятся дети; они будут частью местного общества.

Генри познакомился с Николой сразу после поступления на медицинский факультет. Хотя оба были очень молоды, уже через несколько недель они поняли, что нашли свою судьбу. Родители с обеих сторон отговаривали их от свадьбы — пускай роман идет своим чередом, к чему спешить. Четыре года спустя они объявили, что не собираются больше ждать.

Очаровательная свадьба в тесном кругу состоялась в родном городке Николы. Гости неоднократно повторяли, что в современном мире, полном тревоги и смут, Генри с Николой стоят словно две скалы среди бурного моря, непоколебимые в своей любви.

Они вместе готовились к будущей карьере семейных врачей: полгода проработали в родильном доме, потом в кардиологической клинике и в педиатрии. Когда стало ясно, что они имеют полное право повесить на дверях медную табличку со своими именами, Генри и Никола начали искать место, где им хотелось бы поселиться, и одновременно попытались завести ребенка. Время пришло.

Найти подходящее место жительства оказалось нелегко, зачать — еще сложнее. Они ничего не понимали. Оба были врачами и знали все об оплодотворении и женских циклах. Медицинское обследование не выявило никаких проблем. Им посоветовали стараться дальше, что Генри с Николой делали и так. Через год они попробовали искусственное оплодотворение — безрезультатно.

Им приходилось терпеть оброненные, словно невзначай, замечания родителей о том, как они мечтают понянчить внуков, и предложения друзей посидеть с их будущими детьми.

Чему суждено произойти — произойдет. Вместе они справятся с чем угодно. Они уже пережили страшную трагедию: прямо у них на глазах в отделении скорой помощи, обезумевший от наркотиков юноша застрелил свою подругу и застрелился сам.

Со стороны могло показаться, что Генри с Николой ни на минуту не утратили самообладания: впоследствии им вынесли благодарность за то, как они справились с ситуацией и бросились на защиту других пациентов. Однако оба пережили глубокий шок; им никогда не забыть, как однажды утром прямо перед ними, на расстоянии нескольких шагов, трагически оборвались сразу две жизни. Они привыкли сталкиваться со смертью, но эта была слишком кровавой, бессмысленной и жестокой. Потрясение не прошло бесследно. Они не хотели искать практику и о ребенке сейчас не думали. По сравнению с тем кошмаром, свидетелями которого они стали, все казалось мелким, теряло смысл.

Однажды Никола увидела в газете объявление: на круизный лайнер, курсирующий по Средиземному морю, требуется врач. Оба посмеялись — что за работа: настольный теннис, коктейли с капитаном, а из болезней разве что солнечные ожоги да несварение желудка. Сплошной праздник! Внезапно будто что-то щелкнуло у них в головах. С ранней молодости они много работали; у них ни разу не было возможности съездить в отпуск за границу. Пожалуй, это именно то, что им нужно.

Солнце, покой, смена обстановки. Возможно, им наконец удастся стереть из памяти тот злополучный день, избавиться от чувства вины за то, что они не предугадали намерений разбушевавшегося наркомана.

Они отправили свои резюме и получили приглашение на собеседование.

Судоходной компании требуется только один врач, но они могут ехать вместе, если второй подыщет себе какое-нибудь занятие на корабле.

Никола предложила обучать отдыхающих бриджу и отвечать за судовую библиотеку.

— Хочешь, ты поедешь как доктор, — предложил Генри, — а я займусь чем-нибудь еще.

— Они заставят тебя танцевать с разными престарелыми дамами. Так что лучше оставайся в медицинском кабинете, — смеясь, отвечала Никола.

Контракт был подписан.

На корабле их сразу же полюбили; жизнь там текла непринужденно и легко. Пассажиры были преимущественно восторженными и неискушенными; их проблемы со здоровьем обусловливались разве что пожилым возрастом. Им требовались ободрение и поддержка, и тут Генри не было равных.