Книга Сердце в броне - Аркадий Степной

— Спасибо, магистр, — поблагодарил его Георг и посмотрел на командора Бэйли. — Как ты понял, что в конверте «ведьмино дыхание»?

— Я не знал про «ведьмино дыхание», ваше величество, — ответил Бэйли, — но меня сильно насторожил гонец. И я решил перестраховаться.

— Почему?

Бэйли на мгновение замялся, подбирая слова.

— Слишком свежий и слишком чистый, ваше величество, — сказал он наконец.

И верно. Гонец, проскакавший несколько дней почти без передышки, должен был пропитаться насквозь дорожной грязью и валиться с ног от усталости. Убийца же лишь слегка запылился и твердо стоял на ногах.

Георг кивнул:

— Разумно. Что ж, магистр Дей, командор Бэйли, вы свободны. Можете вернуться к своим обязанностям.

Верховный целитель и командор поклонились и вышли из кабинета. В комнате остались лишь трое: король, граф Честер и магистр рыцарей-найманов Корвин.

— Что с письмом? — нахмурился Георг.

— Оно подлинное, ваше величество, — ответил граф Честер. — Видимо, настоящего гонца перехватили, конверт распечатали, установили заклинание и запечатали уже поддельной печатью. Секретарь узнал почерк коннетабля и, скорее всего, не уделил должного внимания печати. Хотя следует признать, что подделка была замечательная. Настоящего гонца сейчас ищут, но думаю, что он уже давно мертв.

— Почему именно письмо коннетабля? Или они уже прослышали о переговорах с королем Эдгаром?

— Не думаю, ваше величество. На мой взгляд, им нужно было любое письмо от человека, которому вы доверяете, с пометкой «лично в руки». Чтобы доставить заклинание точно по адресу. Ну и, конечно, отравленный кинжал на всякий случай.

— Личность гонца установили?

— Да, ваше величество. Анжей Саммерли, глинглокский рыцарь.

Рука короля, лежавшая на столе, сжалась в кулак.

— Опять предательство. Иногда мне кажется, что кругом одни враги. С каждым днем все хуже и хуже. Локсби тоже покончил самоубийством, выпрыгнув из окна, но он хотя бы рассчитывал уйти, если все пройдет успешно, не так ли?

— Так, ваше величество, — подтвердил граф. — У них была запасена веревочная лестница, а внизу их ждали оседланные лошади.

— На что же тогда надеялся этот Саммерли? Ведь у него не было ни малейшего шанса остаться в живых. Убить меня в самом сердце Эрандаля, посреди белого дня, в одиночку… это верная смерть. Что же его сподвигло?

— Ненависть, ваше величество. Его отец, Гуго Саммерли, был конюшим у графа Спенсера. И принимал непосредственное участие в тех самых предательских переговорах с эльфийским герцогом. Незадолго до гибели вашего брата Гарет Спенсер выхлопотал для Гуго баронский титул. А если бы переговоры прошли успешно и Хьюго Спенсер, осуществив свой замысел, стал герцогом, то Гуго стал бы графом. По крайней мере, так ему было обещано. И было вполне закономерно, что старшего Саммерли казнили в один день вместе с братьями Спенсерами…

— Я помню, — тихо произнес Георг. — На этих приговорах моя подпись.

— И видит бог, они это заслужили, ваше величество. — Глаза графа блеснули мрачным огнем.

Георг прикрыл лицо ладонью. Это не было слабостью, ему нужно было собраться с мыслями. В кабинете стало тихо. Магистр Корвин и граф Честер молча ждали распоряжений. Георг вздохнул и, отняв ладонь, посмотрел на Корвина:

— Командору Бэйли мою благодарность и пожизненное содержание в пять золотых ежемесячно. Рыцаря Дитона жалую в наследственное владение замком с поместьем на побережье южного моря. Трех других рыцарей одаряю серебряными кубками с золотой инкрустацией.

Корвин поклонился. Найманы служили не ради корысти. Их орден основывался на чувстве долга. Но понимание, что их усердие оценивается по заслугам, еще больше укрепит ряды ордена.

— Благодарю вас, ваше величество. Но хочу заметить, что сегодня убийца подобрался очень близко. Нужно предпринять дополнительные меры предосторожности. Предлагаю отныне все письма с пометкой «лично в руки» распечатывать в вашем присутствии, но на безопасном расстоянии. А всех гонцов тщательно обыскивать.

Георг не спешил с ответом. Все это неприятно и унизительно, в том числе и для него. Не будь он королем, он бы отказался, несмотря на последствия. Не будь он королем…

— Хорошо, — сказал Георг.

Он посмотрел на графа Честера, и граф едва заметно кивнул, отвечая на его незаданный вопрос.

Почти беззвучный полет над спящим городом. Несущей тяжелый груз гарпии приходится чаще взмахивать крыльями, но теплый восходящий поток помогает ей удерживать высоту. Гарпия недовольна, она злится, что ей приходится действовать против своей воли, но жестокий магический поводок неумолим. И она вынуждена выполнять волю человека, пристегнутого к ее ногам.

Йоллорио потянул за ремень, и гарпия послушно повернула. «Слишком сильно», — подумал Йоллорио и слегка дернул за другой ремень. Гарпия вздрогнула и выровняла курс. Это был не первый его полет с гарпией, и он чувствовал, что она в ярости. Что ж, он бы и сам был в ярости, если бы на него надели кожаную сбрую с наложенным заклинанием и вынудили бы лететь ночью неизвестно куда, неся на себе почти сто килограммов груза.

Показалась темная махина королевского дворца, подсвеченная редкими огоньками. Впереди Йоллорио ждало тяжелое и опасное задание. Пожалуй, самое опасное из всех, что ему до этого доставались. Но он не волновался и не злился, как гарпия. Чувства лишь помеха, спокойствие же помогает сосредоточиться на цели.

Пока еще было время, Йоллорио неспешно проверил свое оснащение: два мотка прочной веревки, две «кошки», кинжал, метательные ножи и два глиняных горшочка с «аглицкой благодатью». Негусто для ближнего боя с бронированными рыцарями, но никто драться и не собирался. Небольшая изящная операция, и до свидания. Позвольте откланяться, дорогие хозяева. Благодарностей не надо…

Дворец уже близко. Йоллорио развел руки с зажатыми в них ремнями в стороны, приказывая гарпии набрать высоту. Гарпия подчинилась. Они пролетели над внешней оградой, освещенной огнями, незамеченными. Йоллорио огляделся, натренированное зрение позволяло прекрасно ориентироваться даже в темноте. Он дотошно изучил предоставленную ему карту дворца и его окрестностей, но, как это часто случается, в реальности все обстояло несколько иначе. Йоллорио повел гарпию по кругу. Наконец ему показалось, что он нашел нужное ему место. Повинуясь его приказу, гарпия спланировала на относительно ровный участок дворцовой крыши. Когда ноги Йоллорио коснулись черепицы, он расстегнул ремни, связывавшие его с гарпией, и, по инерции пробежавшись, резко обернулся и вскинул перед собой руку. Весьма вовремя — разозленная гарпия, избавившись от груза, поначалу взмыла вверх, но тут же бросилась вниз, желая отыграться на человеке за перенесенное унижение. Треугольный символ, вытатуированный на ладони Йоллорио, вынудил ее остановиться.

— Рютема канилиюс, — громко прошептал Йоллорио, — рюкото мариус аналема!