Книга Произвол судьбы - Сергей Данилов

— Понимаешь, в этом ущелье полно призраков. По ночам они разгуливают повсюду и наводят ужас на всех наших. Даже охранники их боятся, а у них ведь оружие. Хотя оружие против призраков не поможет. А каторжники вообще в цепях. Им даже не убежать… Если не принести жертву, то утром в бараках находят мертвеца. Иногда не одного. И всегда самых сильных. А если сбросить в ущелье какого-нибудь человека, призраки спокойно сидят внизу и не высовываются. Поэтому каждый вечер в ущелье скидывают кого-нибудь, кто работает плохо. — Тут Кларис опять зашелся в кашле, и я начал бояться, что конца его истории так никогда и не узнаю. Когда приступ прошел, Кларис вытер кровь, выступившую на губах, и продолжил: — Я возил алмазы из Задохлого тупика. А там случился обвал. Все погибли, кто там был. Их завалило. А я был рядом, но успел убежать. Воздух там ядовитый, и я заболел, начал кашлять. А Косой сказал, что на закате отправит меня к призракам. А когда всех повели в бараки, Гунарт Сильный сломал мои кандалы, и я смог сбежать. Я ушел уже далеко от гор, но все равно боюсь. Если орки возьмут собак, то меня поймают. Только не думаю, что они станут терять на меня время. На рудниках есть лекарь. Он сказал, что все равно я умру, раз уж был в Задохлом тупике.

Почему-то мне стало невероятно жалко этого мальчишку, и я понес всякую успокоительную чушь: мол, Вальдейн отличный целитель, вылечить Клариса для него пара пустяков, ну а когда Кларис выздоровеет, он, если захочет, сможет жить в Черном замке где-нибудь недалеко от кухни, будет есть сколько захочет, а потом я научу его сражаться, и он сможет вернуться на рудники и отомстить всем своим врагам — надсмотрщикам, которые били его кнутом, или вообще кому хочет. В общем, я наговорил столько, что бедный парень окончательно позабыл о своей болезни. Его глаза восторженно блестели, щеки горели каким-то лихорадочным румянцем, принятым мной по неопытности за признак скорого выздоровления, а сам он был готов бежать за мной хоть на край света.

Однако сказать, что отведу Клариса в храм, оказалось значительно легче, чем это сделать. Пройдя немного довольно бойким шагом, он сник и дальше тащился, как старый Васк, конюх из Черного замка, когда хватит лишку на ярмарке в Веселой деревне, то и дело останавливаясь, сильно кашляя и дыша так, как будто через его легкие навылет прошла стрела. Я понял, что в таком темпе, если мы и дойдем до храма Светлых богов, то не раньше, чем наступит зима. Не представляю, как он умудрился сбежать с рудников, ведь догнать его мог бы трехлетний ребенок. В довершение всего он вообще закатил глаза и свалился на землю. Я выругался сквозь зубы, поднял его на руки и побежал изо всех сил, стараясь наверстать потерянное время.

В храме Светлых богов было сухо и тепло. Вальдейн молился, обратившись лицом к солнцу, заглядывавшему в храм через высокое, странной формы окно, выходившее на восток. Он оглянулся на звук моих шагов и удивленно изогнул изящные брови.

— Как, ты вернулся, принц? Керниус был уверен, что ты отправился в Черный замок.

— Нет, я пошел в другую сторону.

— Все-таки в горы? А что заставило тебя повернуть назад? И что это за спящий ребенок у тебя на руках? Никогда не видел таких измученных детей. Где ты его нашел?

— Я тебе потом все расскажу, а сейчас, будь другом, помоги ему. По-моему, он сильно болен, по крайней мере, сам идти не мог. И у него кашель.

Вальдейн взял у меня Клариса, положил на возвышение рядом со статуей богини Земли и стал осматривать. Он подержал его за запястье, послушал что-то там, в груди, то ли сердце, то ли легкие, зачем-то оттянул веко и заглянул в глаза. Лицо его мрачнело все больше и больше.

— Я, конечно, попытаюсь его вылечить, но, боюсь, не смогу. Он должен умереть через час или два, и я не в силах ему помочь, — вздохнул он.

— А Белый маг?

— Керниус ушел, едва кончился дождь. Его не догнать.

Вообще-то чужая смерть мало меня трогает, сам я не раз отправлял на тот свет и более достойных людей, чем бедняга Кларис, и ни разу в моей душе не появилось ни капли жалости. И вдруг, неожиданно для себя, я почувствовал, что судьба малознакомого грязного нищего мальчишки мне не безразлична. В последний раз я так огорчался, когда отравили мою любимую кобылу Соню, мать Счастливчика. И зачем судьба свела меня с ним? Я ведь даже не хотел идти в ту сторону, хотел вернуться в замок. Или не хотел? Так или иначе, но раз уж его жизненный путь пересекся с моим, то я приложу все силы, чтобы ему помочь. Главное было убедить Вальдейна, чтобы тот хотя бы попробовал. Как жаль, что со мной не было Энди. Уж он бы точно вылечил Клариса! Но Энди был далеко, и я, как мог, стал уговаривать эльфа:

— Но, Вальдейн, почему ты решил, что Кларис умрет, он же даже не ранен! С какой стати ему умирать? Еще три часа назад он болтал как ни в чем не бывало, так что не говори глупости. Ну посмотри, он же дышит. Если ты его вылечишь, я хорошо заплачу тебе. Хочешь, я отдам тебе все свои бриллианты? — И я один за другим стал снимать с пальцев перстни.

— Подожди, Рикланд. Я действительно не смогу вылечить его, хоть ты пообещай мне все золото Фаргорда. У этого мальчика тяжелый недуг, который поражает людей или эльфов, долго живущих в сырых подземельях. Болезнь разъедает легкие, и человек задыхается. В самом начале болезнь можно вылечить, но сейчас уже конец. От его легких почти ничего не осталось.

— Проклятье! Стоило тащить его сюда, чтобы услышать, что ты ни черта не можешь сделать!

— Прекрати ругаться, принц, ты в храме! Я же сказал, что попытаюсь!

Вальдейн достал какие-то снадобья и склонился над Кларисом. Эльф колдовал над ним несколько часов. Сначала я смотрел, но потом мне все это надоело, все равно я ничего не понимал. Говорил Вальдейн исключительно на эльфийском, на котором я умею только здороваться, а что он делал, мне было не видно за его спиной. Я походил по храму, умылся в Священном источнике и вышел наружу.

Не могу я ничего не делать, мне становится невыносимо скучно. Я обошел вокруг храма, отломил подходящий сук и стал разминаться, как это обычно делаю с мечом.

— Красиво! — похвалил Вальдейн, появившись на пороге храма. — Ты проворен, как солнечный зайчик. Я не успеваю уследить за твоими движениями! Пойдем. Кларис очнулся и попросил, чтобы я позвал тебя. Он хочет тебе что-то сказать.

Кларис полулежал, прислонившись к алтарю богини Земли, он был очень бледен, глаза его горели лихорадочным огнем и смотрели куда-то мимо меня. Я подошел и присел рядом.

— Эй, Кларис! Как ты?

— А, Рикланд! Ты знаешь, я умираю. Как хорошо, что ты пришел. С тобой мне совсем не страшно. Представляешь, если бы ты не нашел меня, я бы умер прямо в лесу. Или упал бы с дерева и меня разорвали волки. Спасибо тебе за все!

— Не говори ерунды, Кларис! Вальдейн тебя вылечит!

— Нет, Рикланд! Смерть уже стоит у моего изголовья. Я ее вижу. Она очень красивая. Похожа на мою маму, когда она была молодой, а я совсем маленьким. Она совсем не страшная. Знаешь, я мечтал быть похожим на тебя. Но не мог. Про тебя пели песни, как ты мстил оркам за смерть брата. А я слушал и завидовал. Я тоже должен был отомстить. За смерть родителей. И сестры. Но испугался. И попал на рудники. Это боги наказали меня. За трусость. — Кларис виновато вздохнул, внезапно лицо его озарила улыбка. — Эльф сказал, что я попаду в Лучший мир, — заявил он. — Может, там будет и твой брат. Я расскажу ему о тебе.