Книга Джек. Поиск возбуждения - Антон Ульрих

– Мисс Хлоя, позвольте представить вам моего лучшего друга, – сказал Джимбо, подталкивая меня к креслу.

Девушка повернула ко мне свое прелестное личико и с милой улыбкой подала руку. Только остатки самообладания позволили мне собраться с силами и, склонившись в глубоком поклоне, поцеловать руку.

– Прекрасный выбор, Джордж, – через силу произнес я.

– Да? – удивленно спросил Джимбо. Малыш Саймон расхохотался.

– Джек, старина, это не будущая невеста Джорджа. Это ее сестра, – объяснил Джимбо, хохоча следом за Саймоном. – Мисс Хлоя, а где Джулия?

– Сэр, – отвечала девушка, не сводя с меня взгляда своих прекраснейших в мире глаз, – я думаю, вам лучше знать, где скрывается ваша нареченная. Так ведь, сэр Джек? – И, не дождавшись моего ответа, она приняла приглашение от какого-то щеголя и ускользнула вместе с ним в круг танцующих.

Я проводил девушку долгим-долгим взглядом. Джимбо, наблюдавший за мной все это время, промолвил:

– Похоже, наш невозмутимый Джек на этот раз потерял голову. Не правда ли, хороша?

– Да, – только и смог сказать я, подходя к столу и принимая от лакея бокал с шампанским.

– Это младшая дочь лорда Солсбери, чьими гостями мы имеем честь быть, – пояснил сэр Джордж Мюррей. – Я, если хочешь знать, тоже нахожу ее чрезвычайно привлекательной. Если уж быть до конца откровенным, то намного привлекательнее моей невесты Джулии.

Я недоуменно посмотрел на товарища.

– Но, видишь ли, мы все стараемся как можно удобнее устроиться в этой жизни, старина Джек, – тихим и немного печальным тоном произнес Джимбо, беря меня под руку и направляясь в курительную комнату. – Поэтому из двух дочерей лорда я выбрал старшую.

Мы вошли в курительную комнату, куда лакей тотчас принес канделябр с зажженными свечами и бокалы с шампанским.

– Мисс Хлоя – очаровательное создание, но, как это бывает у младших и слишком избалованных детей, она привыкла быть в центре внимания. В отличие от старшей. Моя Джулия не такая. Она будет ухаживать за мной. Тот же, кто возьмет замуж мисс Хлою, принужден будет сам за ней ухаживать, да еще и глаз с нее не спускать. Так-то вот. – Джимбо отсек перочинным ножиком кончик сигары и раскурил ее от пламени свечи.

В этот момент в курительную комнату вошел благообразный старик в сопровождении крепкого с виду пожилого мужчины. Старика я знал прекрасно, это был Великий магистр ложи, лорд Пальмерстоун, глава Скотленд-Ярда. Его спутника мне представил Джордж:

– Лорд Солсбери. Мы раскланялись.

– Могу ли я поинтересоваться, какова ныне тема разговоров у молодежи? – учтиво поинтересовался, усаживаясь в кресло и раскуривая сигару, лорд Пальмерстоун.

– Мы с моим другом говорили о прошлогоднем покушении Родерика Маклина на ее величество, – без тени смущения соврал Джордж.

– Ужасное, ужасное преступление, – закивал головой старый лорд, напоминавший мне более всего павиана, недавно привезенного в Лондонский зоопарк, который я посещал в прошлую пятницу. – Какая наглость – поднять руку на обожаемую королеву. Ведь она столько сделала для Англии. У молодежи не осталось ничего святого.

– Да-да, – вторил ему будущий тесть моего университетского товарища.

Похоже, что Джимбо хорошо изучил повадки старых павианов, подумал я, кивая головой вместе с остальными. Внезапно дверь широко распахнулась, и в курительную комнату вбежала моя богиня, цветущая и прекрасная.

– Папа, – громко вскричала богиня, называя лорда Солсбери на французский манер с ударением на последнем слоге, – я хочу поехать завтра в Гайд-парк!

И с видом капризного ребенка, который знает, что он мил, а оттого ему все позволено, прелестница надула губки, давая понять, что она готова к отказу, но месть будет неминуема и страшна. Зная, что на нее смотрят молодые мужчины, она покраснела от удовольствия.

– Ну что за милый ребенок! – воскликнул лорд Солсбери, пытаясь уйти от темы.

– И скажи, зачем тебе ехать в Гайд-парк, дитя мое? – ляпнул Великий магистр собрания Великой английской объединенной ложи старых франкмасонов к вящему неудовольствию отца богини.

– Ах! – воскликнула мисс Хлоя, а именно она казалась мне богиней, преисполненной величия, прелести и красоты. – Там будет выступать Бернард Шоу!

– Но юной девушке не пристало посещать одной подобные общественные сборища, – попытался урезонить дочь лорд Солсбери.

– А я хочу! – заявила богиня и сердито топнула ножкой.

Неожиданно не только для присутствующих, но и для самого себя я решительно подошел к девушке, поклонился и сказал:

– Мисс Хлоя, позвольте мне сопроводить вас завтра в Гайд-парк.

Богиня одарила меня очаровательно благодарной улыбкой и, бросив одновременно гордый и победный взгляд в сторону оторопевших павианов, взяла меня под руку и направилась в зал.

– Сэр Джек, не правда ли? – спросила она меня. – Джордж столько рассказывал о вас, вспоминая университетские годы. Помнится, он называл вас не иначе как величайшим выдумщиком по части развлечений. – Хлоя выразительно посмотрела на меня. – Надеюсь, что ваши таланты распространяются дальше студенческих забав?

Что я мог сказать в свое оправдание? Я испытывал такую сильную страсть к этой жеманнице, мои глаза застилал столь сильный любовный туман, что я не замечал ни одной отрицательной черточки, коими в достатке, как затем выяснилось, была наделена эта девушка, казавшаяся мне идеалом красоты. Она же, понимая всю силу своего очарования, пользовалась этим в полной мере. Едва выйдя в зал, мисс Хлоя тотчас окружила себя поклонниками, беззастенчиво посылая одного за прохладительным лимонадом, другого за оставленной где-то у кресла сумочкой, третьего еще бог знает за чем, но молодые люди, которые, как и я, боготворили этого дьяволенка в платье, только рады были исполнить любую просьбу, любой каприз юной красавицы.

Я знал себе цену, а потому сразу решил, как завоевать сердце ветреницы, по поведению которой сразу становилось понятно, почему бог изгнал Адама и Еву из рая. Не будучи, в отличие от молоденьких воздыхателей, столь ревностным исполнителем капризов богини и не уподобившись ручным собакам, кои стремглав бегут за брошенным предметом в надежде на ласковое слово или же почесывание за ухом, я сторонился подобного к себе отношения, однако не давал повода мисс Хлое сделать вывод, что я также не влюблен в нее. При этом я поощрял в ней привычку помыкать воздыхателями, сам несколько раз прося принести то одного, то другого что-нибудь, разумеется, «для очаровательнейшей мисс Хлои, голубчик, ну что вам стоит, сделайте же милость». Кроме того, мне на руку была моя тогдашняя слава самого блестящего и завидного жениха в великосветских кругах.

Уже через некоторое время подобная политика начала приносить свои плоды. Богиня постепенно спустилась с Олимпа и, осторожно ступив прекраснейшей в мире ножкой на твердь земную, поинтересовалась как бы невзначай, танцую ли я. Только что закончился танец, музыканты собрались грянуть следующий, а потому я, естественно, сказал, что с удовольствием готов пригласить мисс Хлою на танец, потому что если я и соглашаюсь танцевать, то лишь в паре с красивейшими женщинами. Она, покраснев от удовольствия, позволила ввести себя в круг танцующих.