Книга Рейвенор - Дэн Абнетт

Флаер вылетел за пределы города. Заэль прижался к иллюминатору, но разглядел только ночную темноту. Мальчик снова уселся на свое место. Он ничего не увидел за стеклом, но мог ощущать легкое покачивание. В животе что-то медленно поднималось и опускалось. Заэля даже начало подташнивать. Значит, вот что такое лететь.

Еще один член банды «Кресла» сел рядом с ним. Его звали Фраука, и было в нем что-то сверхъестественное. Каждый раз, когда Заэль оказывался рядом, у него начинала болеть голова. И еще Фраука постоянно курил.

— Хочешь что-то спросить? — произнес Фраука, выдыхая дым из ноздрей.

Заэль покачал головой.

На самом деле дым пах довольно приятно и напоминал о пивнушках в стеках. Прошло уже несколько дней с тех пор, как он употреблял какие-либо стимуляторы. Поначалу мальчика трясло, но сейчас уже стало легче. Он не отказался бы от флекта, «взглянул» хотя бы мельком, но это желание перестало быть всеобъемлющим. Складывалось ощущение, что «Кресло» что-то изменил в его голове. Ничего плохого, просто ослабил напряжение. Успокоил. «Выдернул жало».

«Кресло» был вполне способен на такое. Заэль не удивился бы, узнав, что он может сделать вообще все, что угодно. Мальчику очень хотелось увидеть, что же скрывается за этим обтекаемым, матово-черным корпусом. Он никогда не встречался с инквизиторами, а в стеках одно упоминание о них приводило людей в ужас. «Кресло» совсем не казался Заэлю страшным. Не таким, как Кыс, Матуин или Парень. Скорее, он походил на то, чем Заэлю представлялся Бог-Император. Тихий, безликий, могущественный, добрый.

А может, он стал так думать, потому что «Кресло» что-то сделал с его сознанием?

Заэль посмотрел вдоль прохода в сторону кабины. Сразу за креслом пилота сидел измученный, забрызганный кровью мужчина. Его приковали к сиденью цепями. Мальчик слышал, как его называли Дюбо, и даже стал свидетелем его задержания в Карниворе. Это был очередной «первый опыт». Заэль никогда прежде не бывал в цирке. Интересно, что же сделал Дюбо? Мальчик даже сочувствовал ему. Не хотел бы он оказаться пленником в компании Кыс, Тониуса и Матуина.

Еще трое пассажиров флаера держались особняком. Они были в одинаковых дорогих серых костюмах, но совсем не походили друг на друга. Один уж очень большой, даже больше, чем Парень. Мускулы так и натягивали пиджак на его плечах. Темная, хотя и не такая черная, как у Матуина, кожа, тонкая полоска усов, блестящий штифт в левой брови, как у кланстера. Густые короткие черные волосы. Было в его облике что-то примитивное, грубое. Вел он себя очень спокойно. А вся его фигура напоминала Заэлю виденные когда-то пикты — изображения огромных ящериц с распахнутыми пастями, неподвижных и способных дремать на солнце несколько дней подряд, а потом вдруг взорваться яростью и сожрать что-нибудь живое.

Женщина, казалось, была среди них главной. Звали ее Мадсен. Заэль слышал, как ее представили Каре. Стройная и светловолосая, с суровым узким лицом, вполне симпатичным, если бы не постоянное напряжение. Время от времени она тихо переговаривалась с двумя спутниками.

Третий был самым противным. Мальчик мог вспомнить его облик: белые волосы, залысины, неправильные черты лица. Но почему-то всякий раз, глядя на него, Заэль видел только размытое пятно. Будто этого отвратительного типа на самом деле на месте и не было. Или словно в кресле сидели сразу два блондина, и от этой двойственности его образ казался размытым.

Один раз, когда Заэль смотрел на этого жуткого мужчину, тот обернулся и посмотрел на него в ответ, будто что-то почувствовав. Взгляд отвратительного человека напоминал раскаленный прут и говорил: глазей на что-нибудь еще, маленький выродок.

Заэль потупился.

Теперь он глядел в окно. Флаер дрожал, набирая высоту. Внезапно мальчик увидел пятна света в темноте и вскрикнул.

— Что, черт возьми, случилось?! — раздраженно спросил Фраука.

Заэль ткнул пальцем в иллюминатор.

— Звезды. Это звезды. Ты что, никогда их раньше не видел?

Еще одно новое впечатление.

Он думал, что их ждет торжественная встреча, пышная церемония с фанфарами или нечто подобное — ведь, в конце концов, это КОСМИЧЕСКИЙ КОРАБЛЬ.

Но все закончилось глухим ударом и скребущим звуком. Люк флаера отодвинулся в сторону, а за ним оказался другой люк, который тоже открылся в сырой, грязный коридор с металлическими стенами.

И все, кто находился на борту шлюпки, просто встали и вышли. Заэль почувствовал себя обманутым. Он хотел видеть корабль и понимать, куда идет. А эта заляпанная маслом палуба вполне могла оказаться какими-нибудь задворками стеков Общего Блока J.

«Кресло» скользнул мимо него.

— Найди каюту для нашего друга и убедись, что ему там будет удобно.

Парень кивнул и повернулся к Заэлю:

— Иди сюда, мальчик. Я должен…

— Найти для меня каюту и убедиться, что мне удобно, — сказал Заэль.

Парень заколебался.

— Да… верно.

Заэль увлекся процессом поднимания одной ноги за другой и опускания их на решетку палубы. Странное, тягучее ощущение заставило его улыбнуться.

— Что такое? — спросил Парень.

— Странно, — сказал Заэль.

— ИГ, — произнес Парень.

— А что это?

— Искусственная гравитация корабля. Ты к этому привыкнешь.

— А что такое «гравитация»?

Над мостиком «Потаенного света» бушевала классическая музыка. Чья-то там «Девятая симфония» гремела струнными инструментами, медными трубами и литаврами. Своеобразный маленький ритуал, причуда хозяйки судна. Ей нравилось покидать орбиту под что-нибудь соответствующее моменту. Кроме того, она утверждала, что это помогает навигаторам прокладывать курс.

— Потише на три пункта! — приказала она, когда увидела, как я поднимаюсь на мостик.

Музыка стала значительно тише.

— Тониус сказал, что мы направляемся к Флинту?

— Для начала, — ответил я через вокс-транслятор. Я делал это из уважения, поскольку по какой-то причине она не любила, когда я использовал ментальную речь. — Рейс может получиться довольно длинным. Если потребуется, доберемся даже до Ленка.

Циния Прист надула губы:

— Ни один придурок больше не суется в Ленк.

— Некоторые придурки еще суются. Вроде тех, за которыми мы охотимся. Я рассчитываю перехватить их раньше. И уж конечно, прежде, чем они вырвутся в Протяженность Удачи.

Она громко рассмеялась, запрокинув голову, затем резко смолкла и взглянула на меня, недоверчиво прищурившись.

— Ты шутишь?

— Не сейчас.

— Дерьмо! — Прист отвернулась и повторила: — Дерьмо! Я отказываюсь, категорически отказываюсь вести своего малыша в Протяженность Удачи.