Книга Любовь мексиканского сыщика - Наталья Александрова

– Ты как хочешь, Вася, а это факт. А ты сам понимаешь – с фактами не поспоришь.

– Как же так… – протянул Куликов, – значит, эта моя Болотникова – вовсе не Болотникова? А кто же она тогда?

– Больше ничем тебе помочь не могу, – ответила ему Валентина, – и так я уже по дружбе нарушила все должностные инструкции!

Василий Макарович понял намек.

– Ты, Валечка, когда сегодня заканчиваешь? – спросил он тоном прожженного ловеласа.

– В семнадцать ноль-ноль, как обычно! – ответила Валентина и взглянула на часы. – То есть через полчаса.

– Ты… это… как бы сказать… – Куликов совершенно растерялся и запутался.

– Что это ты, Вася, бекаешь и мекаешь? – удивленно взглянула на него Трубникова. – Еще что-то узнать хочешь? Так говори скорее, а то рабочий день уже заканчивается!

– Да нет… то есть да… то есть я хочу узнать… ты со мной поужинать не хочешь? – наконец с трудом выдавил Василий Макарович.

Он решил, что Валентину необходимо отблагодарить за оказанную услугу.

– Ой! – Валентина снова зарделась, как школьница. – Ой, Вася, надо же! То-то ты сегодня такой нарядный… – Вдруг она переполошилась: – А я-то по-простому… знала бы, оделась бы поприличнее… а самое главное – не причесана я! – И Трубникова, поспешно вытащив из ящика стола зеркало, неодобрительно уставилась на свое отражение.

– Да что ты, Валечка! – с некоторым запозданием спохватился Куликов. – Ты очень даже хорошо выглядишь! Просто даже замечательно! И прическа вполне ничего…

– Ой, Вася, что ты говоришь! – отмахнулась Валентина. – Я же вижу, что на голове черт-те что…

– Так я все же не понял, – спохватился Куликов, – ты согласна или нет?

– Да согласна, конечно, согласна! – поспешила Валентина, пока он не передумал.

Пристально взглянув на оживившуюся Трубникову, Василий Макарович подумал, что его смутные подозрения подтверждаются: все разговоры Валентины, все просьбы взять ее в свое детективное агентство – это только так, дымовая завеса, которую она выпускает для отвода глаз, а на самом деле капитан Трубникова вынашивает коварные планы, покушается на его свободу и независимость, проще говоря – замышляет женить Куликова на себе.

«Надо с ней того… поосторожнее!» – подумал Василий Макарович.

Женитьба вовсе не входила в его планы. Он считал, что в его возрасте это уже неактуально.

Валентина тем временем, извинившись перед Куликовым, удалилась куда-то в глубину своего подвала и через несколько минут вернулась преображенная.

До этого момента она выглядела самой настоящей архивной крысой: сухая, бледная, выцветшая, одетая в бесформенный костюм нежно-крысиного цвета, удивительно гармонировавший с обстановкой полутемного архивного подвала.

Теперь же… нет, костюм был тот же самый, но она повязала на шею шелковый платочек ядовито-розового цвета и подкрасила губы такой же розовой помадой.

Пообщавшись с Василисой, Василий Макарович начал немного разбираться в женской одежде и косметике, и сейчас он видел, что платочек и помада совершенно не идут Валентине, не оживляют ее, а, наоборот, подчеркивают нездоровый цвет лица, приобретенный в подвале. Однако, как человек воспитанный, он не мог этого сказать, наоборот, он с трудом выдавил:

– Идет тебе, Валечка… и помада, и платочек…

– Правда? – засияла Валентина. – Заметил? Ну, Вася, и правда что-то с тобой случилось, комплименты говорить научился!

Через полчаса два ветерана отделения внутренних дел вышли из здания Управления и дружно зашагали по Литейному проспекту.

Теперь перед Василием Макаровичем встала новая и очень серьезная проблема: он почти никогда не посещал кафе и рестораны и совершенно не представлял, куда повести Валентину.

Нет, то есть когда-то он ходил с покойной женой в симпатичное заведение под названием «Погребок», там им подавали хорошее жареное мясо и по бокалу советского полусладкого шампанского, но это было… дай бог памяти… лет двадцать пять назад, сейчас этого заведения наверняка уже нет в природе.

– Я… это… не знаю… – замялся Куликов, увидев справа по курсу вывеску с названием «Уютный уголок». – Может, вот сюда? Написано, что уютный…

– Что?! – ужаснулась Валентина. – Вася, как ты можешь! Ты бы меня еще в пирожковую пригласил! Я же все-таки приличная женщина…

Увидев в глазах своего спутника растерянность, переходящую в панику, она сжалилась над ним и проговорила:

– Вася, тут неподалеку есть хороший итальянский ресторанчик, он не слишком крутой, можно даже сказать, довольно скромный, но кухня хорошая…

Через пять минут они спустились в скромно обставленный подвальчик.

В дверях их встретила приятная женщина лет тридцати, спросила, курят ли они, и усадила за уютный столик в зале для некурящих.

Дядя Вася растерянно уставился в меню.

– Валя, – сказал он после тягостного раздумья, – ты извини, но я в этом ничего не понимаю. Вот что это такое – тальятелли? Или вот это – фарфалле?

– Это, Вася, такая паста, – со знанием дела пояснила Трубникова.

– Паста? – переспросил Василий Макарович, изменившись в лице. – Что же они тут – людей зубной пастой травят? Раньше, бывало, бомжи из зубной пасты самогон готовили…

– Ну что ты, Вася, – улыбнулась Валентина. – Паста – это так по-итальянски называются блюда из теста. Ну, как бы тебе понятнее объяснить… макаронные изделия.

– Что? – испуг на лице Куликова сменился недоумением. – Это что же – теперь в приличных ресторанах макаронными изделиями кормят? Я, бывало, раньше готовил макаронные изделия, когда жена уезжала. Тоже разные были – макароны, лапша, рожки… еще, конечно, вермишель, ракушки и эти… звездочки. Ну, так это я по-простому, чтобы не возиться. Ну да – ты же говорила, что это скромный ресторан. А что – с маслом и тертым сыром – ничего, есть можно, особенно мне простые макароны нравились – такие серые, толстые… сваришь их, бывало, а потом обжаришь на сковороде, чтобы хрустели…

– Вася, – покровительственно проговорила Валентина, – все-таки ты очень отстал от жизни. Паста – это тебе не простые макароны, она очень вкусная и разнообразная.

– Мне бы чего попроще! – взмолился Куликов.

– Ну, тогда бери спагетти карбонара – проще уж некуда!

Василий Макарович согласился. Они сделали заказ, добавив тарелку итальянских закусок – антипасти, как выразилась подкованная Валентина, и по бокалу домашнего белого вина. Кофе и десерт они решили заказать позднее.

Вино оказалось очень хорошим, и настроение у Куликова заметно улучшилось. Он посматривал на Валентину с симпатией и уже начал думать, что женитьба – это не такая уж глупая мысль и не такой уж у него преклонный возраст…

Валентина же снова завела разговор о своем будущем.