Книга Алмаз раздора. До и после Шерлока Холмса - Артур Конан Дойл

— Кэбмен, — сказала полная леди дрожащим голосом, — хотелось бы, чтобы вы помогли нам в этом печальном предприятии. — Именно так и сказала.

— Разумеется, мэм, — отвечаю я, чуя хорошую плату. — Чем могу служить молодой леди и вам? — Я сказал и про вторую, пытаясь, что ли, утешить ее, ведь всхлипывала она под вуалью очень горестно.

— Дело в том, кэбмен, — говорит пожилая, — что этот джентльмен — муж моей дочери. Они поженились совсем недавно, и мы тут неподалеку находились в гостях у друзей. Мой зять только что вернулся совершенно пьяный, и мы с дочерью вывели его на улицу в надежде найти кэб и отправить его домой. По ряду очень веских причин мы очень не хотим, чтобы наши друзья видели его в подобном состоянии, и они пока ничего не знают. Вы нас премного обяжете, если довезете его домой и там оставите, а мы сможем легко объяснить хозяевам его отсутствие.

Мне это дело показалось подозрительным, но я согласился. Не успел я и рта раскрыть, как пожилая открывает дверь, и они вместе с молодой, не дожидаясь, пока я помогу, втискивают его внутрь.

— Куда везти? — спрашиваю.

Джон Гримшоу. Омнибус в Клэпхеме

— Дом сорок семь, Орандж Гроув, Клэпхем, — наставляет она. — Его фамилия Гоффман. Вы без труда разбудите слуг.

— А как насчет платы? — интересуюсь я, ведь там от прислуги вряд ли что получишь.

— Вот, возьмите, — шепчет молодая и незаметно сует мне в руку монету, на ощупь похожую на соверен, и вроде как в знак благодарности стискивает мне ладонь. Мне показалось, что вот я сейчас уеду и сразу же избавлю ее от неприятностей.

Ну, поехал я, а они остались стоять у дороги. Лошадка моя совсем притомилась, но все же нашли мы номер сорок семь по Орандж Гроув. Большой такой дом, весь темный и тихий, сами понимаете, в такой-то час. Я позвонил, долго ждал, и наконец спустился слуга.

— Я вашего хозяина привез, — говорю.

— Кого — кого? — не понял тот.

— Ну, мистера Гоффмана, хозяина вашего. Вон, в кэбе, не в себе он. Это номер сорок семь, так?

— Да, сорок семь, все верно. Но мой хозяин — капитан Ритчи, он сейчас в Индии, так что вы ошиблись домом.

— Мне этот адрес дали, — ответил я, — Может, он чуть — чуть пришел в себя и что-нибудь объяснит. Час назад он был мертвецки пьян.

Мы вдвоем спустились к кэбу и открыли дверь. Седок мой сполз с сиденья и грудой валялся на полу.

— Эй вы, сэр! — крикнул я. — Просыпайтесь-ка и давайте нам ваш адрес.

Ответа не было. Я хорошенько его встряхнул.

— Да просыпайтесь вы! — проревел я ему в ухо. — Как вас зовут и где вы живете?

Опять молчание. Я даже не слышал его дыхания. Меня вдруг охватило странное чувство, и я положил ему руку на лицо. Оно было холодным, как лед.

— Слышь, приятель, да он мертвый, — прошептал я.

Слуга чиркнул спичкой, и мы посмотрели на моего пассажира. Это был молодой симпатичный парень с перекошенным от боли лицом и отвисшей челюстью. Он был не просто мертв, а мертв давно.

— Что делать-то будем? — прохрипел лакей. Он сам побледнел, как полотно, волосы у него стояли дыбом от страха.

— Поеду в ближайший полицейский участок, — решил я. Так я и сделал, а слуга остался на тротуаре, дрожа от ужаса. В полиции я сдал своего «клиента», и с тех пор никогда его не видел.

— И вы больше об этом ничего не слышали? — поинтересовался я.

— Не слышал, как же! Да я дождаться не мог, пока кончатся все эти расследования, дознания и прочие слушания. Врачи сказали, что он был уже мертв, когда его запихнули в мой кэб. Перед самым следствием у него на одной стороне шеи проступили четыре маленьких синих пятнышка, а еще одно — на другой стороне. Говорили, что все они подходили только под женскую руку, поэтому вынесли вердикт «умышленное убийство». Но, Господи, помилуй, они провернули все это так чисто, что не было ни малейшей ниточки, никакой зацепки, что это за женщины и кто такой тот мужчина. В карманах у него ничего не нашли, так что и опознать-то его не смогли. Да — а, полиция долго ломала голову над этим делом. Я всегда думал, что мне здорово повезло, когда я сразу взял деньги. Если бы мне тогда не заплатили вперед, я вообще бы ничего не получил.

Герберт Маршалл. Флит-стрит с церковью св. Дунстана

На этом месте мой приятель — кэбмен вдруг как-то странно захрипел и закашлялся, к тому же он заметно сбавил ход, когда неподалеку показался большой паб. Я понял этот красноречивый намек и смущенно предложил ему остановиться и выпить еще джину, на что он с радостью согласился. Дамы выпили по бокалу вина, я же последовал примеру своего спутника, так что все мы немножко освежились и снова тронулись в путь.

Джон Гримшоу. В золотых сумерках

— Да уж, с полицией мне приходилось сталкиваться не раз, — продолжал он предаваться воспоминаниям. — Они лишили меня самого лучшего моего клиента. Если б они погонялись за ним подольше, я б себе целое состояние сколотил!

Тут наш кучер явно начал хитрить и кокетничать, подогревая интерес к своим словам. Он зачем-то принялся озираться по сторонам и переключился на погоду.

— Так что там было с вашим клиентом и полицией? — спросил я.

— Да нечего особо и рассказывать, — вернулся он к начатому разговору.

— Ехал я однажды утром по мосту Воксхолл, как тут меня с другой стороны окликнул сгорбленный такой старикан в очках с большим кожаным саквояжем.

— Везите меня, куда хотите, — говорит он, — только не очень быстро, а то я уже старый, того и гляди — растрясете меня, я и развалюсь на кусочки.

Он запрыгнул, заперся изнутри и окна все завесил. Катал я его часа три, потом он постучал — дескать, хватит. Когда я остановился, он вышел, сжимая в руках свой саквояж.