Книга Отдай мне мужа! - Светлана Демидова

Открыв двери квартиры Евы, я опять вздрогнул. Уходя, я не погасил свет, и чужое жилище встретило меня такой же иллюминацией, какой темными вечерами обычно встречал родной дом, когда была жива Лиза. Я точно так же открывал ключом дверь, распахивал ее, чуть жмурился от яркого света, который слепил глаза после плохо освещенного подъезда, и в этот момент в коридор влетала жена. Чаще всего Лиза была в кухонном переднике, ее волосы пахли едой, которую она готовила или разогревала к моему приходу. Это был запах заботы обо мне…

Разумеется, никто навстречу мне не вышел. Чужой дом, что от него ждать… Зачем я сюда пришел? Что-то меня стало тянуть сюда, как преступника на место преступления. А я кто? Я и есть преступник: Германа Панкина сбил насмерть, Лизу не уберег.

Убедившись, что стационарный телефон работает, я сел в кресло с намерением просмотреть записную книжку в мобильнике Евы – может, найду кого-нибудь с фамилией Германа, расскажу о ситуации, пусть-ка займутся делами родственницы. Не успел я вытащить аппарат из кармана, как услышал поворот ключа в замке. Ну, слава богу! Явилась! Конечно, нашлись запасные ключи! Фу-у-у! Прямо гора с плеч!

Я бросил взгляд на часы – похоже, даже успею на конец футбольного матча – и пошел в холл навстречу Еве. Но передо мной оказалась не Ева. Сначала я решил, что женщина мне незнакома, а потом вдруг узнал ее и совершенно обомлел.

– Анна? – удивленно выдохнул я.

Женщина пару раз окинула меня взглядом с ног до головы, и через пару секунд я понял, что и она меня узнала.

– Вы? – не менее удивленно проговорила она. Было очевидно, что наличие моей персоны в квартире Евы ей здорово не понравилось.

Я несколько раз кивнул, будто одного раза было недостаточно, и принялся задавать вопросы, забывая их заканчивать:

– Но как же?.. Вы же должны… Почему вдруг?.. – Последний вопрос все же удался мне целиком: – Что вы здесь делаете?

– Я что делаю? – с большим сарказмом в голосе переспросила Анна с особым ударением на местоимении «я» и тут же ответила: – Я сестра Евы! У меня есть ключи от ее квартиры! – И она помахала перед моим носом связкой ключей. – А вот что вы здесь делаете?!

Я не нашел ничего лучше, как дурацким голосом повторить ее вопрос с таким же ударением на «я»:

– Я что делаю?

– Да! Что вы делаете в чужом доме? Может, мне сразу вызвать полицию?

– С какой стати?! – Я рассвирепел. Ничего себе ситуация! Через два с половиной года перед моим взором вдруг появляется особа, осужденная за убийство моей Лизы на шесть лет, и собирается сдать меня полиции! Неслыханная наглость! – Мне кажется, полиция скорее вас уведет под белые руки туда, где вы должны сейчас находиться!

Анна усмехнулась и надменно произнесла:

– Я нахожусь там, где и должна!

– Вам ведь дали шесть лет! Я, конечно, был несколько не в себе на суде, но приговор помню четко. Мне показалось, что вам мало дали, и потому мне очень странно видеть вас здесь!

– Приговор был обжалован.

– И что?

– Мне изменили меру наказания!

– Как? С какой стати?!

– Так! Вас не спросили… Два года… И те условно… Но и они уже прошли…

– Почему вдруг два года?! Из-за вас погибла моя жена! Ее не вернуть, а вы тут… разгуливаете…

– Не путайте, пожалуйста! Ваша жена погибла из-за вас! Вообще все из-за вас! Навязались на нашу голову!

Я задохнулся от возмущения.

– Да вы же… вы же… убийца! – ошарашенно произнес я. – Отравительница! И на свободе…

– Ничего подобного! Я никого не травила! Никто не заставлял вашу жену пить виски! Я ее вообще не знала, никогда не видела, а потому не могла желать ей смерти!

– Тем не менее она умерла!

– Да! В конце концов, суд квалифицировал мои деяния как убийство по неосторожности. От умышленного убийства оно отличается тем, что в таком случае нет намерения вызвать смерть! Неужели вам непонятно, что я не хотела смерти вашей жены!

– Да, но вы хотели смерти Евы!

– С чего вы взяли? – холодно спросила Анна, неприятно усмехнулась и посмотрела на меня, как на душевнобольного, с жалостью и презрением.

– Но вы же согласились, что в ампуле был яд!

– Вы ошибаетесь, мы с вами вообще не говорили о ядах. Где бы я могла достать яд, сами-то подумайте! Я действительно приносила сестре ампулу… С сильнейшим снотворным. Она давно мучилась бессонницей и просила меня об этом. Ваша жена по неосторожности выпила из стакана с растворенным лекарством, что наложилось на сильное алкогольное опьянение. Все это в сочетании вызвало острую сердечную недостаточность и как следствие – летальный исход!

Анна говорила быстро и бесстрастно, будто читала заученное и давно осточертевшее стихотворение.

– Что вы такое несете? – Я обомлел от ее наглости. – Я же сам достал ампулу из машины Германа… И вы мне признались, что…

– Чушь! – перебила меня она. – Я ни в чем вам не признавалась!

– Да как же… Да вы же… Это вообще… – от волнения я опять перестал заканчивать предложения, а женщина, стоящая передо мной, была абсолютно спокойна.

– Яд – это ваши пьяные фантазии! – сказала она.

– Пьяные? Почему вдруг пьяные?!

– Да потому что был предновогодний вечер, вы хорошо приняли на грудь, вот и насочиняли.

Я в изнеможении привалился к картине Оллингтона. Мне хотелось втиснуться в нее и найти прибежище среди геометрических плоскостей. Я даже готов был к тому, что они, эти плоскости, перережут и меня на несколько частей, как изображенных на полотне людей. Тогда не пришлось бы слушать эту женщину…

– То есть на самом деле вы белая и пушистая?.. – проговорил я. – А я… сумасшедший.

– Заметьте, не я это сказала!

– Но Ева… Я не понимаю, почему она допустила пересмотр дела. Из-за вас же погиб ее муж!

– Вы опять что-то путаете, милейший! – Анна неприятно рассмеялась. – Это из-за вас погиб ее муж! Скажите спасибо, что вас за это не осудили, а ведь могли.

– Не могли! Были свидетели, которые видели, как Герман Панкин сам шагнул под мою машину!

– Свидетелей можно найти любых! Интернет пестрит объявлениями типа: «Мы увидим все, что пожелают клиенты нашей фирмы»!

Я ошарашенно смотрел на женщину и медленно прозревал. Как же я сразу не догадался, что все дело в деньгах, в больших деньгах… Конечно, она же сестра Евы… У нее же тоже наверняка денег – куры не клюют…

– Ну, я вижу, что вы все поняли правильно! – Анна опять усмехнулась. – А теперь будьте любезны все же объяснить, что вы делаете в квартире моей сестры!

Я понял, что дальше не готов обсуждать тему ее освобождения. Пока не готов. И потому можно, пожалуй, ответить на поставленный вопрос: