Книга Сон Брахмы - Роман Светлов

– Посмотрите на кисти, – Макарий ткнул пальцем в схематически изображенный пучок кисточек, зажатых в руке богомаза. – Он – как раз напротив нашей «северной столицы».

– Петербурга?

– Вот именно.

– Но ведь тогда никакого Петербурга даже в замыслах не было.

– Значит, имеется в виду не город, а место. С какого места Петр стал застраивать Питер?

– С Заячьего острова.

* * *

– Все это очень умозрительно.

Сергей Сергеевич подозрительно смотрел на Матвея и Макария, разложивших перед ним свою импровизированную карту.

– Умозрительно, и не вовремя. Через два дня Новый год. Не просто Новый год – Миллениум. Перед ним в стране… произойдут некие перемены. Мы должны контролировать ситуацию, будут заняты почти все наши люди. А после Нового года страна будет пить. Без просыху. Неделю. Вы уверены, что наши «друзья» из клуба Владимира Николаевича станут терять время зря? А если у них есть копии этих фотографий – из пресловутого издательского архива? И они не считают подобные наблюдения умозрительными? Узнав, что оригиналы фотографий остались у нас, они вполне могут сами направиться на Заячий остров. Хотя бы для того, чтобы навсегда скрыть от нас то, что там находится. Все это похоже на сказку, – покачал головой Компетентный человек. – Вы всерьез полагаете, что есть место, откуда можно прямиком оказаться на небесах? Прямо так, в костюме и в зимней куртке? Этакая дверь, которая на самом деле – лазейка в Рай?

– Понятия не имею, что это такое, – ответил Матвей. – Дверь, пещера, люк, лаз. Пока мне все равно. Но нужно дойти до конца. И опередить наших «друзей».

На следующий день Матвей понял, что сомнения Сергея Сергеевича – не более чем игра. На всю их компанию были заказаны билеты и ранним утром 29 декабря они садились в Шереметьево на самолет. Вместе с Матвеем летели отец Макарий, отец Евпатий и фотограф. Шереметьев-старший остался в Алексеевской. После возвращения в Москву Матвей так и не успел повидаться с ним: слишком мало было времени. А по телефону всего не скажешь. Однако отец Иоанн почувствовал, что его сын готов на какой-то отчаянный поступок и сказал в трубку:

– Боюсь благословлять тебя на то, что ты задумал. Боюсь даже предполагать, что ты задумал. Ведь ты едешь в Питер не для того, чтобы перекапывать Петропавловскую крепость?.. Молчишь?

– Я не знаю, ради чего еду. Честно. Может быть, чертежи Макария – детская фантазия. Перекопать всю Петропавловку невозможно. Да никто и не даст это сделать. Мы должны найти знак. Или того, кто что-то помнит. Какую-то легенду об основании крепости, о Петре. Если таких нет, обещаю, что буду пить водку под бой курантов и заливать шампанским, а первого приеду в Алексеевскую, чтобы замаливать грехи и таскать камни для храма.

– Жду. Молюсь о тебе… Будь настороже.

В самолете Сергей Сергеевич усадил Матвея рядом с собой. Посмотрев на выражение лица Шереметьева, он усмехнулся:

– С моим коллегой тоже летели рядом?

Сергей Сергеевич оказался весьма начитанным человеком. Во всяком случае, о Петре I он знал не меньше Матвея.

– Вы знаете, сколько в среднем солнечных дней в году в нашей Северной столице?

– Понятия не имею, – пожал плечами Шереметьев.

– Ну и я точное число вам не скажу. Явно меньше, чем в Москве или Великом Новгороде. Но меня в свое время поразило, что даже в Выборге солнечных дней больше, чем в Петербурге. Я уже не говорю о Нарве.

– К чему это вы?

– Вся долина Невы – одна аэродинамическая труба. Резкие перемены погоды, постоянные ветра, дикая влажность – словно ты не на севере, а в тропиках. Жить в Петербурге сложно. Это – постоянно вымирающий город. Дети рождаются с врожденными пороками, да и немного их рождается. Поэтому численность населения поддерживается постоянным притоком извне.

– Как в Москве?

– Не-ет. В Москве не вымирают. Москва просто пухнет от приезжих, но и своих здесь достаточно. А в Петербург народ всегда завозили. Начиная с Петра, который согнал сюда людей из новгородских деревень, а потом прислал тысячи и тысячи хохлов, которые помирали посреди болот от холода, сырости, лихорадки. Потом ехали в Петербург из соображений престижа – все-таки государев двор… Но постоянно ругали климат. Петербург построен в месте, почти непригодном для жизни. А тем более – для столицы.

– Мне кажется, вы преувеличиваете… Ведь были еще и военные, политические мотивы. Транспортный путь, выход на Балтику.

– Все то же самое можно было сделать в Нарве.

– Но Нарву-то еще нужно было взять.

– Ну и взяли же в конце концов. Но Петру просто кровь из носу оказалась нужна дельта Невы. Это мне всегда казалось странным, пока я не узнал кое-какие подробности из жизни нашего первого императора. Например, что он, не афишируя это, привечал при дворе западных астрологов. Ему отовсюду свозили какие-то «тайные книги» и переводили со старинных языков. Те же самые интересы, что и у вашего Скопина-Шуйского, к слову. Только возможностей у Петра было больше… Нет, Петербург строили на Заячьем острове не потому, что Петр был гениальным политиком, а потому, что он был мистиком. Дельта Невы – особенное место, и Петр хотел его застолбить за собой. Ну и за Россией.

Проговорив все это, Сергей Сергеевич откинулся на спинку кресла и стал смотреть на ватную пелену облаков, над которой летел самолет.

– Почему же вы раньше не начинали поиски? – спросил Матвей.

– А что было искать? Одни сплошные подозрения. И ни одного настоящего факта.

– А теперь факт есть?

– Кто его знает. Может быть, обманка. Думаю, процентов семьдесят за то, что мы принимаем желаемое за действительное. Еще процентов двадцать, что наши подозрения основательны, но найти мы ничего не найдем. Так что наши шансы – один к десяти.

– Тогда зачем вы помогаете нам?

– Один к десяти – это не так мало. Я проверяю слухи о всевозможной чертовщине, даже если понимаю, что шансы на правду ничтожны. Один к десяти – это даже много.

Остаток пути они провели в молчании. В Пулково-1 прошли через особый выход, миновав пустынный зал. На улице медленно кружились снежные мухи, было теплее, чем в Москве, и… влажно. Матвей автоматически вспомнил слова, которые Сергей Сергеевич говорил ему в самолете.

Подъехал новенький японский микроавтобус, в который загрузились московские гости и неизвестно как материализовавшиеся молчаливые молодые люди, похожие на тех, что недавно брали Владимира Николаевича. Сергей Сергеевич ехал отдельно – на этот раз не в «мерседесе», а в черной «альфа-Ромео». И эта машина оставляла впечатление тяжелого и агрессивного животного. Усаживаясь в нее, Компетентный человек махнул микроавтобусу рукой – и «альфа-Ромео» умчалась вперед, оставив микроавтобус далеко позади.

* * *

В Петропавловскую крепость они приехали много позже Сергея Сергеевича. Пока микроавтобус пробирался через пробку на Московском проспекте, Компетентный человек успел развить бурную деятельность. В администрации музея их уже ждало местное начальство.