Книга Жара - Виктор Степанычев

Несколько раз звучала тема ядерной безопасности, однако она уже не единожды обсуждалась на всех уровнях. Объектов, использующих ядерные материалы, таких, как реактор Курчатовского института, по Москве насчитывалось не менее шести. В последние годы в связи с террористической угрозой их охрана была значительно усилена. Халифу со своими горными орлами к этим объектам не подобраться. А даже если и доберутся, максимум, что они смогут совершить, так это устроить «грязный» взрыв, грозящий радиоактивным заражением относительно небольшого по московским меркам участка территории. Правда, можно просчитать взрыв под соответствующие направление и силу ветра, чтобы расширить «грязный» сектор, но это не уровень Халифа с компанией.

Так же обстоят дела и с ближайшими к Москве атомными станциями. Вероятность второго Чернобыля полностью исключить нельзя, однако трагическое развитие событий маловероятно.

Хотя опять же, если учесть погодные условия и розу ветров, радиоактивное облако может пойти на Москву. Однако и в этом случае урон будет более моральный, правда, с неприятными последствиями: паника населения, шум в российских и мировых СМИ. Столица в целом сильно пострадать не должна, слишком велика ее территория, направление ветра по высотам в разных районах города не даст сплошного поражения. Но это все из области теории, а на практике проведение теракта на атомной станции силами отдельной группы боевиков сведено если не к нулю, то к нему стремится.

Вопрос о применении террористами зарядов как малой мощности, так называемых «ядерных дипломатов», так и большой не обсуждался. Кому, как не специалистам антитеррора, не знать, что измышления желтой прессы по поводу исчезновения ядерных зарядов во время распада Советского Союза не более чем блеф и бред дилетантов. Все ядерные боевые части в то время находились под строжайшим контролем как эксплуатирующих, так и специальных служб и были эвакуированы с территорий новых независимых государств еще до того, как взявшие власть князьки пришли в себя после эйфории легкой победы над «большим братом». А похищение ядерного боеприпаса из хранилища или арсенала, так это действительно голливудская тема.

Народу известно о «ядерном чемоданчике» Президента и большой красной кнопке, на которую надо жать, чтобы взорвать ядерный боеприпас. Все примерно так и обстоит, но только на деле процесс намного сложнее и технологичнее. Для того чтобы задействовать головную часть баллистической ракеты или ядерную авиационную бомбу, требуется не один десяток специалистов и куча различной аппаратуры. Необходимо снять блокировки КБУ, шифры которых хранятся именно в том пресловутом чемоданчике Президента, и заставить сработать ступени предохранения, замыкающие цепи на определенной высоте, ввести данные цели и характер взрыва… И все это возможно произвести только обученным специалистам при наличии соответствующих приборов и устройств. Не менее сложно подготовить к применению и ядерный фугас.

История с отравлением Литвиненко полонием-210 заставила поднять данные по пропажам радиоактивных материалов. За последние годы подобных случаев в мире насчитывалось сто три. Пропадали изотопы не оружейного типа различных наименований и, как правило, в небольших объемах. Теоретически создать ядерное устройство из похищенного было возможно, вот только поверить, что все эти материалы стекались к Халифу — из Индии и Китая, России и Пакистана, стран Ближнего и Среднего Востока, Европы и Северной Америки, — реальным не представлялось. Это не уровень Мадаева.

Рассуждениям «специалиста», что десятью граммами полония-210 можно отравить сотни тысяч человек, обыватель внимает с ужасом. Вот только, чтобы наработать десять граммов этого изотопа, необходим год работы реактора, подобного курчатовскому. В реалиях счет идет на миллиграммы, а это не тема уничтожения Москвы. Максимум — «грязная» бомба ограниченного радиуса воздействия.

В общем, ядерную тему приняли к сведению и внесли в план будущих мероприятий в раздел «усилить» в смысле контроля, охраны и обороны.

Вопрос применения группой Халифа боевых отравляющих веществ проходил по той же графе. Государства, в настоящее время обладающие ОВ, а их можно пересчитать по пальцам, строго следили за сохранностью своих запасов. Плюс к этому — мониторинг хранилищ контролерами, действующими под эгидой ООН. Сигналы о пропаже со складов боевых отравляющих веществ в последние годы не проходили ни по российским, ни по мировым каналам.

Версия, что террористы могут поднять со дна Белого или Балтийского моря снаряды с ОВ, которые были захоронены в сороковые-пятидесятые годы, отвергли с большой долей вероятности. Спускаться к проржавевшим боеприпасам, поднимать их на поверхность, приводить в состояние, годное к применению, может прийти в голову или откровенному идиоту, или самоубийце.

С биологическим оружием было сложнее. Лабораторий по работе с опасными вирусами по миру разбросано немало, и не все они находятся под неусыпным оком государств и спецслужб. Проследить утечку и организацию производства штаммов сибирской язвы, лихорадки Эбола или бубонной чумы в какой-нибудь подпольной баклаборатории весьма сложно, хотя в принципе возможно. На совещании было принято решение данное направление разрабатывать особенно тщательно.

Активно обсуждалась тема безопасности Московского метрополитена. Веклемишев помнил историю с радиоактивным таллием-189, «зеленой веткой», легким изотопом, который террористы планировали распылить в берлинском метро. Расчеты, правда, показали, что, если бы данный план осуществился, людские потери были бы сведены к минимуму, а вот материальный ущерб исчислялся миллиардами евро в связи с тем, что метрополитен на несколько месяцев, если не лет должен был встать на дезактивацию. Это не считая паники, парализовавшей бы Берлин на долгие недели. Подземка — идеальное место для проведения подобных акций.

А если распылить в часы пик в Московском метрополитене не таллий, а споры сибирской язвы или этой африканской гадости Эбола? Последствия будут ужасные, с многочисленными жертвами. Эпидемия в считаные дни, если не часы поразит москвичей. Тут уж действительно можно вести речь об уничтожении значительной части многомиллионного населения столицы. И для осуществления такой акции вполне хватит дюжины боевиков, которые находятся в подчинении Халифа. На каждого — по ветке метро…

Это были лишь предположения специалистов, но все их требовалось проверить, просчитать и попытаться обнаружить предпосылки к осуществлению террористического акта. Естественно, работа в этом плане в подразделениях Национального антитеррористического комитета велась постоянно, аналитический отдел ежедневно набирал материал и тщательно его обрабатывал. Мониторинг осуществлялся по информации, поступающей как из-за рубежа, так и с родных российских просторов. Сейчас, когда угроза приобрела реальные черты, по крайней мере, стал известен организатор и координатор акции Халиф, приданные к группе Ветлугина аналитики помимо проработки версий самого террористического акта сосредоточились на сборе информации о жизни и деятельности Мадаева в последние годы. Опыт показывает, что даже небольшой эпизод, штрих к портрету террориста может помочь в раскрытии готовящегося преступления. Параллельно шла работа по идентификации личности Нино Арселиани, о которой упомянул Муса Дагаев.