Книга Сокрушая врагов - Александр Тестов

– Тятенька не может худого про вас мыслить, – отпрянула от него Квета, – вы же мои избавители…

– Ну-ну, – поспешил успокоить ее Вадим, – это я так просто… к слову сказал…

– Ой, пойду я, – вскочила она из-за стола, – а то нянька искать станет.

– Подумает, что опять сбежала… – улыбнулся Валуй, ловко расправляясь с вяленой рыбиной.

– Да ну, дяденька… скажете тоже…

Девушка, шурша платьем, выскочила из комнаты. Вадим проводил ее взглядом и настороженно изрек:

– Чую, Валуй, ждет нас от боярина ба-альшой подарок…

* * *

В ту же ночь оба дружинника получили от боярина поистине щедрый подарок…

Несмотря на поздний час, они еще не спали, а возлежав на постелях, беседовали о том о сем при зажженных свечах. В дверь легонько постучали. Мужчины переглянулись, мол, кто это там…

– Заходи, – дозволил Вадим, положив руку на рукоять меча, что лежал на низкой скамейке у самого ложа.

Дверь приоткрылась и, просунув только голову, девушка робко позвала:

– Валуй…

Они оба узнали вторую парильщицу, что знатно охаживала их в бане вениками.

– Чего? – устало протянул бородач.

– Выйди… надо… – ласково попросила девица.

Валуй лениво поднялся.

– Ну, чего там?

– Ну выйди… надо, говорю, – продолжала настаивать она.

– Ой, Валуй, не ходи, – ухмыльнулся десятник, – смотри, она тебя приворожит… не отпустит.

– Да ну тебя… – отмахнулся Валуй, оправляя рубаху.

Он потянулся было за ремнем, на котором висели ножны с мечом.

– Ага, – подмигнул ему Вадим, – и шлем возьми, как к девке да без шлема…

Дружинник покачал головой, мол, и не стыдно тебе такое говорить. Он подошел к двери и спросил:

– Ну, чего тебе?

Вадим видел, как в проеме мелькнула девичья рука и увлекала Валуя за собой.

– Пойдем, чего скажу… – и дверь закрылась…

Потом Вадим услышал едва различимый шепот и звук удаляющихся шагов, легких, почти неслышных женских и тяжелых, основательных валуевых…

«Вот, повезло, – подумал юноша, – видать, запала девка на бравого вояку».

Полежав несколько минут в гордом одиночестве, он решительно поднялся и задул свечу, потянулся к другой, и тут в дверь вновь постучали.

– Кто?

– Это я, Улита, – приоткрыв дверь, ответила девушка.

– Заходи, – широким жестом пригласил он.

Челядница вошла с небольшим кувшином, плотно прикрыв за собой дверь.

– Вот, вина тебе принесла, – протягивая кувшин, изрекла девушка.

– Вина? – не поверил Вадим, а про себя подумал: «Ни фига себе, вот это роскошь».

Конечно, он знал, что вино в этих краях, и особенно в этом историческом отрезке времени, экзотика, достойная князей. Это ж от каких таких купцов надо было получать сей благородный напиток? И за какие деньги?

– Хозяин узнает, что вино украла, насмерть запорет, – высказался Вадим, разглядывая сосуд с вином.

– Не-е, не выпорет, – со всей ответственностью заявила Улита, – он сам разрешил из этого кувшина вас потчевать.

– Раз так, – радостно подбоченился юноша, – это в корне меняет дело. Наливай!

Две кружки, стоявшие на небольшом столе, моментально наполнились рубиновым напитком.

– Ну, за боярскую милость, – провозгласил Вадим и, чокнувшись с девушкой, разом отпил поло-вину.

– Эх, хорошо винцо заморское, – крякнул от удовольствия юноша, – а ты чего не пьешь?

– А я уже… – ответила Улита и, быстро поставив кружку на стол, встала на цыпочки и дотянулась до его губ.

Вадим не оказал столь стремительной атаке ни малейшего сопротивления, напротив, сам, перейдя в ответную контратаку, принялся стаскивать с девушки платье (каков безобразник!)…

Кто считает время в объятьях симпатичной девушки? Вот и Вадим не считал, только уж больно пить хотелось.

– Налей еще вина, – попросил он ее.

Улита налила кружку до краев.

– Хорошее у боярина вино, не знаешь, у кого покупает?

Она молча покачала головой.

– Ну ладно… твое здоровье.

Разом осушив кружку, Вадим утер усы. Кровь, разбавленная заморским эликсиром, разнесла тепло по всему телу – до чего же хорошо… Ноги его отяжелели, а веки предательски дрогнули.

– А ты… чего… не пьешь? – в который раз уже спросил десятник и уронил голову ей на грудь – хорошо…

* * *

Разбудил его ужасный храп, который, заполнив все пространство, назойливо лез в уши… в мозг…

Вадим открыл глаза и оказался в полной темноте. Он потряс головой, потер глаза – темно. Не может быть. В их комнате точно были два узеньких оконца. Где он уснул? Он шевельнулся, под телом зашуршала солома. Вадим пошарил руками по сторонам, ну так и есть – солома. Он поднялся, сел, спиной оперевшись о бревенчатую стену.

Храп раздавался совсем рядом, справа. Десятник дотянулся рукой и нащупал тело.

– Валуй… Валуй! Валуй, черт тебя дери!

Храп мгновенно оборвался.

– Валуй, кончай ночевать!

– Что?

– Через плечо!

– Что?

– У-у-у-у, – проревел юноша, – зануда… Вставай, говорю.

– Ага, – дружинник принялся ворочаться, шарить в темноте руками, видать, тоже не мог с похмелья определиться в пространстве.

– Да перестань ты елозить, – цыкнул на него командир, – кажись, в порубе мы…

– Как в порубе? А Ждана…

– А Улита? – передразнил его Вадим. – Просыпайся, кинули нас.

Да уж, как-то не вовремя у него вырвалось это москальское – кинули.

– Что?

– Я говорю, в порубе мы… кинули нас в поруб… чего непонятного?

– А Ждана? – как завороженный повторил Валуй.

– Нет, ну чего ты тупишь, товарищ дружинник?! – Вадим был зол сверх меры, кровь закипала, как лава в вулкане, а похмельный мозг быстро просчитывал сложившуюся ситуацию.

Валуй наконец пришел в себя. Видимо, он вчера перебрал с боярским угощением, и не привыкший к вину организм дал серьезный сбой.

– Вадим, почему в порубе?

Десятник услышал, как Валуй, попытавшись встать в полный рост, крепко саданулся о низкий потолок.

– Ох, – почесывая ушибленное место, бородач опустился на солому.

– Видно, мы чем-то не приглянулись нашему гостеприимному хозяину, – ответил Вадим.