Книга Боец Арнаутов - Александр Анатольевич Айзенберг

было две причины, первая и основная, уничтожение немецкой авиации, за то время, что он уже успел повоевать, немецкая авиация была у него уже в печёнках, так что получив возможность рассчитаться с ней за всё хорошее на земле, он хотел использовать по полной программе. Второй причиной были наши летуны, за то время, когда мы захватили первый немецкий аэродром и отправили к себе всех набравшихся тогда лётчиков, у нас снова набралось их под сотню, и из освобождённых пленных, и вышедших к нам в лесу, или просто перехваченных нашими патрулями. Согласно данным разведки, по пути следования как раз был большой аэродром, а мы к нему как раз выходили к вечеру, так что времени на всё должно было хватить с избытком. Сначала разумеется снова перерезали телефонные кабеля, а затем наши радисты приготовились забивать волну, так что вызвать помощь немцы не смогут точно. Выехавшие вперёд танки издали орудийным огнём уничтожили зенитки, которые могли представлять для нас угрозу, а затем вместе с бронетранспортёрами с десантом рванули вперёд. Пленные нам были не нужны, так что на каждый чих и движение со стороны противника отвечали массированным огнём из всех стволов. Очень скоро любое не то что сопротивление, а просто движение прекратились и мы приступили к зачистке, так как даже не смотря на такой интенсивный огонь выжившие находятся всегда. Главное, сами самолёты и склады со всем необходимым не пострадали, так что после полной зачистки, мы пустили на лётное поле пернатых. Кроме лётчиков, набралось и с десяток авиамехаников, вот они и стали изучать трофейные аппараты, а на аэродроме оказалось два штафеля бомбардировщиков Ю-88 и эскадрилья из 12 истребителей Ме-109, а кроме них на аэродроме к радости, как меня, так и рудакова с Ильичёвым оказались два транспортника Ю-52, прозванные у немцев «Тётушка Ю», в них могли поместиться два десятка человек.

Официально, по техническим характеристикам самолёт Ю-52 имел 2–3 человека экипажа и 18 пассажиров при грузоподъемности в 1500 килограмм.

Несколько лётчиков, имевших опыт полёта на немецких самолётах, принялись объяснять остальным, как именно управлять вражеской техникой. Наших самолётов тут не оказалось, вернее исправных, в углу нашлось с десяток машин, но даже мне было ясно, что они своё уже отлетали. Пока лётчики изучали самолёты, техники принялись их заправлять и вооружать, загружая снаряды, патроны и подвешивая к бомбардировщикам бомбы. Лётчики решили не лететь порожняком, а выразить немцам свою горячую признательность гостинцами с неба. Прицельно бомбить они не собирались, но как под ними окажется какая немецкая часть, просто вывалить на них сверху бомбы и лететь дальше. Когда самолёты были полностью готовы к вылету, а лётчики их хоть немного освоили, засели за картой полёта. Незадолго до рассвета вылетели, на все самолёты нашлись пилоты, кроме того забрали и всех авитехников, им легко нашлись места в кабинах бомбардировщиков, а в транспортники загрузили наших раненых, хотя потери мы почти не несли, но раненые всё же были, а нормальных врачей нам пока так и не попалось. По пути, когда до линии фронта осталось всего ничего, а небо уже начало светлеть, внизу показалась какая-то воинская часть немцев, вот по ней с высоты спокойно и отбомбились, тем самым устроив им раннюю побудку. После пересечения линии фронта, самолёт лейтенанта Прокофьева резко ускорился и рванул вперёд

Полевой аэродром Энского ИАП.

Это утро начиналось самым обычным, но когда небо уже достаточно посветлело, то над аэродромом неожиданно показался одиночный немецкий самолёт, он сделав над ним несколько кругов, внезапно сбросил вниз белое полотнище, оказавшееся обычной простынёй, а затем, покачивая крыльями, снова сделал пару кругов и пошёл на посадку. Снизу за ним внимательно наблюдали, но огонь по нему не открывали, да по большому счёту и стрелять было почти не из чего, вся ПВО полка состояла из двух счетверённых установок М-4, которыми разве что попугать противника можно.

М-4, счетверённая зенитная пулемётная установка 1931 года, предназначалась для ведения огня по воздушным целям на высоте до 1400 метров и скорости не более 500 км/ч.

Можно конечно было попробовать сбить, или хотя бы отпугнуть этого немца, но во-первых, командование не хотело обозначать себя тут, а во-вторых, этот немец их заинтересовал, а тут он явно пошёл на посадку, так что, когда самолёт сел. То к нему рванули две полуторки с бойцами БАО, а также полковой особист. Когда самолёт сел, и из открывшейся кабины на землю спустился лётчик, то первой к нему подскочила машина со старшиной Нечипоруком. Не успел старшина начать говорить, как лётчик, кстати в нашей форме, обернулся и старшина узнал в нём лейтенанта Прокофьева, который примерно неделю назад не вернулся с задания в тылу врага. Тут к ним подлетела вторая полуторка, в которой оказался особист полка, старший лейтенант Звягинцев. Особист тоже узнал Прокофьева, а тот немедленно к нему обратился.

— Товарищ старший лейтенант, мне надо немедленно поговорить с командиром полка, важные сведенья.

Как не хотелось Звягинцеву сразу устроить Прокофьеву допрос, но поняв, что дело действительно серьёзное, немедленно взял его с собой и рванул к штабу полка, где уже собралось всё начальство. Когда полуторка подъехала к нему, Прокофьев вместе со Звягинцевым выпрыгнули из кузова и прошли в штабную палатку к начальству.

— Прокофьев, ты⁈

Майор Сенцов, командир полка с удивлением смотрел на своего пропавшего неделю назад лётчика, а тот не теряя времени принялся докладывать.

— Товарищ майор, я не один, примерно через полчаса на наш аэродром начнут садиться трофейные самолёты, два штафеля Ю-88 и эскадрилья худых, а кроме них два транспортника с ранеными.

— Откуда⁉

Сказать, что всё начальство оказалось ошарашено этой новостью, это ни чего не сказать, все выглядели полностью обалдевшими.

— Я, когда меня сбили, на земле попал к манёвренной группе подполковника Рудакова, а у него кроме меня оказалось много наших сбитых лётчиков, вот он вчера вечером и захватил один из немецких аэродромов. Всех немцев уничтожили, а самолёты захватили, вот на них мы перед рассветом и вылетели. Я просто раньше рванул, что бы предупредить вас, а то как-то не хочется быть сбитым своими. Раз мы сюда летели, то меня и послали, а то если бы был кто другой, могли и не поверить.

— А думаешь тебе поверим?

— Это вставил свои пять копеек особист.

— Мне быстрей, да и чем вы рискуете?

— Ладно! — Решил майор Сенцов. — Поднять БАО в ружьё, и навести зенитные установки на взлётное поле.

О таком