Книга В трясине миров. Книга первая - Алексей Пашковский

внизу и бездонная глубина пропасти не оставляли и капли надежды на спасение.

«Ну вот видимо и все!» — подумал мальчишка, но вдруг чей-то голос успокаивающе зазвучал в его голове. Это были слова той женщины, анестезиолога, которая вводила ему лекарство в операционной:

«Ничего не бойся! Все будет хорошо! Больно не будет ни капельки, верь мне! Ты сейчас просто уснешь. А когда все закончится, ты проснешься в своей палате и твоя мама будет рядом с тобой!»

И вдруг страх гнавший его сюда, к этому обрыву исчез, растворился внутри, не оставив и следа. Руки перестали дрожать, голова стала ясная и все тревожные мысли ушли, оставив место чему то глубокому и неимоверно сильному. Тому, что спало в каждой его клеточке до этого самого момента.

Леша вскинул пистолет и направил в сторону густой зелени кустов. Отыскав сбоку флажок предохранителя он щелкнул им и нажал на курок. От выстрела зазвенело в ушах. Леша направил оружие на мелькнувшую по близости в кустах фигуру.

Пять огромных мужчин подходившие с разных сторон к щуплому, маленькому мальчишке, пригнулись и присели. Леша даже не оборачиваясь чувствовал пропасть за своей спиной. Но она его уже не пугала.

— Не стрелять! — Скомандовал крепкий, среднего роста мужчина лет сорока, по всей видимости главный из них. Он вышел из густых зарослей и встал напротив мальчишки. Он смотрел прямо в глаза Леше, а тот держал тяжелый пистолет в вытянутой руке и не мигая глядел на него.

Один из бандитов вышел вслед за главарем и сделал шаг в сторону мальчишки. Тот мгновенно, напрягшись как пружина, перевел оружие на него, готовый в любую секунду нажать на курок.

— Захар, назад! — скомандовал старший и слегка усмехнувшись глянул назад:

— Ну-ка разошлись все, я сам тут все решу.

Все молча и беспрекословно отступили, в недоумении поглядывая на своего главаря и щуплого мальчишку.

— Ты две бутылки Майсена разбил, ты теперь мне должен.

— На жирного запиши, по его морде стекало. Я ни капельки не попробовал.

Старший весело рассмеялся:

— Ты с приюта сбежал?

— Не успели до приюта довезти.

— Понятно. Куда дальше? Вниз? Ну прыгай. Мои люди тебя отсюда не выпустят.

Мальчишка промолчал.

— Ну хочешь стоять, стой.

Старший развернулся и не оборачиваясь пошел прочь.

Леша опустил затекшую руку с пистолетом и остался один на краю пропасти.

Солнце скрылось за горизонтом и на темном небе появились первые звезды. Леша лежал на остывающей после дневной жары каменистой земле, возле обрыва. Желудок урчал, хотелось есть, но сильнее всего хотелось пить. Свернув куртку под голову, он лежал с вытянутой вверх рукой. Он поднял пистолет в черное звездное небо и водил им, целясь то в одну звезду, то в другую. Он понимал что за ним сейчас наблюдают и его не оставят тут без присмотра. Если он уснет, то… А что они сделают? Пристрелят? Давно уже могли это сделать.

Он опустил руку и нечаянно нажал на курок. Выстрел в темноте громыхнул неожиданно и очень сильно. Леша сам испугавшись выстрела, подскочил. На ярко освещенной площадке замелькали фигуры, в кустах послышалось шуршание и раздался голос старшего.

— Ты застрелился тут что ли?

— Не дождетесь, — беззлобно огрызнулся мальчишка в сторону темной фигуры, стоявшей где-то позади.

— Воды дайте, чтоб я у вас тут в потемках не шарил.

Тяжелая фляжка упала на землю возле его ног. Мальчишка схватил ее и отвинтив крышку взахлеб стал глотать теплую воду.

— Эй, принесите хорьку пожрать, — крикнул старший мелькавшим на освещенной площадке фигурам:

— Только близко не подходите, что б он вас не искусал.

Через пару минут возле него шлепнулась на землю большая лепешка. И еще через мгновение рядом глухо ударилась консервная банка. Жестяная банка покатилась к краю обрыва и Леша кинулся на нее в темноте, слыша только ее звук.

— Ножик дайте! Чем я ее открою? — Леша сидел на краю скалы и вертел пойманную в последний момент банку в руках.

— Обойдешься. А то прирежешь еще кого-нибудь ночью. — раздался ставший уже знакомым голос.

Леша вздохнул, перевернул банку завальцованным ребром вниз и с усилием начал тереть ей о каменную поверхность скалы. Он видел как-то в интернете, что можно ее так открыть. Но вот испытать этот метод ему довелось только сейчас. Скрежет жести о камень в темноте раздавался на всю долину.

Когда скрежет стих, а камень под банкой стал сыреть, Леша быстро перевернул ее. Он осторожно приник губами к острым и зазубренным краям горячего металла. Осушив жидкость до конца, он еще немного поскрежетал жестянкой по камню. Наконец банка щелкнула и мальчишка осторожно ее перевернул.

— Я вас и без ножа, пустой консервной банкой разделаю, — бубнил он себе под нос, отрывая острый тонкий металл под которым так аппетитно пахли крупные куски тушеного мяса.

— Что ты с ним возишься, не понимаю, — тихо спросил один, из стоящих в темных зарослях у другого.

— Вот именно что ни хрена ты не понимаешь, — ответил второй, чья темная фигура вот уже полчаса как неподвижно стояла тут, в темноте. Он кивнул на мальчишку, сидящего на краю обрыва и скребущего по полупустой банке согнутой жестяной крышкой.

— Это мелкий хорек десятерых таких баранов как вы стоит.

— Потом они стали брать меня с собою на рейды. Вы даже не представляете что они вытворяли, — Зевс потянулся к высокому блюду с жареной рыбой и ухватив одну за хвост переложил к себе в тарелку. Рут и Дед молча слушали его рассказ. Они смотрели с каким аппетитом он уплетает пойманную Дедом и пожаренную Максимом рыбку.

— И однажды они привезли вас. Я когда взял ваши телефоны и полистал информацию, то не поверил своим глазам. А там в сарае, когда вас увидел, сразу понял что это вы и есть.

— Меня чуть приступ не тяпнул, когда мне Максим рассказал кто ты такой, — усмехнулся Дед и положил Леше в тарелку запеченной картошки.

— А теперь