Книга Ледяной палач - Николай Иванович Леонов

в голову придет, что этот Черепанов очень уж неудобный свидетель, и он решит его убрать? Мы, конечно, и с Ренатом вдвоем бы управились, но кто знает, что там за сторож и кто, кроме него, там еще живет-стережет.

– Понял, Лев Иванович, постараюсь все сделать быстро. Только вот города я не знаю. Боюсь, придется долго искать нужную улицу.

– Так ты туда не один езжай. Спроси у дежурного, кто из шоферов свободен, и скажи, что срочно нужна машина. Скажи, что начальство добро дало. Пусть, если хотят, проверяют твои слова…

– Ладно. – Варежкин быстро вышел.

Гуров остался один и, вспоминая слова, сказанные ему Ащеуловым, пробормотал:

– Ащеулову дали от ворот поворот, потому как кого-то не устроило, что он из другого города. У нас, мол, свои инвесторы и застройщики есть. Это не Москвина ли Регина Михайловна имела в виду? Какие-то у них между собой дела уже тогда были. Надо бы в администрации с кем-нибудь на эту тему переговорить. Думается мне, что много интересного можно услышать.

– Лев Иванович, идемте. – В кабинет заглянул Сладков.

– Ты уже выпустил Котелкова?

– Слышали бы вы, как он кричал и возмущался! Грозился адвоката на меня науськать и в суд за произвол подать.

– Ничего он не сделает. Будет сидеть тихо, как мышь. Знает, что мы Шершенева и Михайлюка взяли, можно сказать, с поличным, и потому будет делать вид, что не при делах и их знать не знает, – ухмыльнувшись, ответил Гуров, пока они со Сладковым шагали по коридору к техническому отделу криминалистики.

– Вы где пропали? – этим вопросом их встретил один из техников и, пожав оперативникам руки, сказал: – Идемте со мной, я все покажу и расскажу.

– Вот, смотрите, – стал он объяснять, когда все расположились вокруг одного из ноутбуков криминалиста. – Во-первых, видеокамеры в клинике двух видов. Одна – обычная, которая работает на движение в обычном режиме, а вторая – скрытая и со специальной программой для ночного видения. Когда сигнализацию включали, обычные камеры отключались и не работали. Мы созванивались с фирмой, которая устанавливала камеры в этой клинике, и там нам объяснили принцип работы видео. А вот вторая камера – та, которая скрытая… Устанавливал ее кто-то другой, и кто – неизвестно. По всей видимости, Пропп сам кого-то левого нанимал и ставил с расчетом, чтобы об этих камерах никто не знал. Надо искать в его записях или в телефоне, кто их ставил.

– Интересно, для чего ему это понадобилось? – вопросительно посмотрел Сладков на Гурова, но Лев Иванович только пожал плечами. – Ладно, давай дальше, – кивнул Ренат компьютерщику.

– Так вот, обычное видео, о котором все знали, включилось вечером тридцать первого числа. Вот, смотрите. – И он включил воспроизведение.

Гуров и Сладков вначале увидели на экране темную картинку, потом в темноте мигнул огонек и что-то зашевелилось, а потом огонек пропал.

– И что это означает? – не понял Гуров.

– Отключили сигнализацию, вошли в помещение, а красный огонек – это камера, которая среагировала на движение. Ну а потом все камеры отключили специальным устройством. Есть такая штучка, – загадочно пояснил компьютерщик.

Он хотел было разъяснить все подробней, но Сладков его перебил:

– Это ты в отчете напишешь. Ты нам сейчас объясни короче и без всяких ваших там терминов, что было дальше.

– А дальше те, кто вошел в помещение, включили фонарик, – чуть обиженным голосом продолжил техник и, что-то переключив на компьютере, открыл перед сыщиками еще одну видеокартинку. – И вот смотрите теперь, что показала другая, скрытая камера. И обратите внимание на время. Вот счетчик времени, внизу, – показал он на маленькие циферки.

Оперативники увидели, как по коридору клиники идут двое мужчин, и узнали в них Кота и Шеста. Похоже, Кот и Шест явно знали, куда нужно идти, и направились прямиком, как угадал Гуров, к кабинету Проппа. Открыли его ключом, а не отмычкой, что было очень хорошо видно на видео, и вошли. Тут же камера переключилась на кабинет, и сыщики стали наблюдать, как преступники быстро обыскивают комнату. Оба в перчатках, а на ногах у них были надеты бахилы. Они аккуратно, как и положено профессиональным уркам, открывали и закрывали ящики, и если брали и осматривали какую-то вещь, то потом клали ее на то же место, где она и лежала.

– Поэтому и не было в кабинете бардака. Эти ребята не хотели, чтобы кто-то знал, что они там были и что-то искали, – понимающе покивал головой Гуров. – А Пропп – молодец, он даже своей помощнице не сказал, что поставил дополнительные камеры. Берестова утверждала, что кабинет ее босса – единственное место в клинике, где нет камер. Не считая уборной, – ухмыльнулся он.

– А это значит, что наш дантист был не так прост, как казался другим, – сделал вывод Сладков. – Что-то он имел на этого Москвина, и это «что-то» он прятал с особой тщательностью. И при этом опасался, что рано или поздно к нему в кабинет нагрянут с таким вот, – опер кивнул на монитор, – обыском. Вот и позаботился.

– Вот только что же они все-таки искали? – Лев Иванович посмотрел на компьютерщика. – Вы открывали уже ноутбуки Проппа?

– Да, один, который домашний, – ответил техник. – Он был незапаролен, и в него было проще войти. Я пошарился в нем, побродил по всем недавним вкладкам, посмотрел фото. Ничего особенного пока не нашел. В соцсетях его нет. Причем нигде – ни в «Фейсбуке», ни «ВКонтакте». Все глухо и чисто. Но у него, а вернее у клиники, есть свой сайт. И он туда иногда заходил, просматривал отзывы в основном.

– Много отзывов?

– Да, порядком, – ответил специалист. – Оказывается, «Ариэль» весьма популярна не только во Владимире.

– Говорят, что Пропп был специалистом высшего класса, – подтвердил Сладков. – Хотя я о нем, пока убийство расследовать не начали, и не знал ничего.

– А у тебя что, проблемы с зубами? – покосился на него техник.

– Нет у меня проблем, – нахмурился Ренат.

– Поэтому и не знал. Да этот Пропп к тому же, по всей видимости, недешево за работу-то брал. Вон какую клинику отгрохал, – усмехнулся компьютерщик.

– Кстати, о клинике, – вспомнил Лев Иванович, не переставая внимательно следить за действиями бандитов на экране. – Не помню кто, но кто-то говорил, что строили ее на городские деньги. Я тут подумал, что надо бы в администрацию наведаться и кое-какие вопросы там позадавать. Сдается мне, что Пропп знал что-то, что не понравилось Москвину, – он выразительно посмотрел на Рената. – Что-то связывает Патрушеву и Москвина помимо амурной связи.

– Насчет строительства клиники я и говорил, – ответил Сладков. – На эту тему я нашел