Книга Лучший коп Мегаполиса - Лариса Куницына

до неё не доберёшься. Ну ладно, пусть постоит там, у них под присмотром. Пока обойдусь… Ну погоди, генерал… Ты наверно уже сейчас локти кусаешь. Зря ты меня злил. Теперь пожалеешь… Не думаешь же ты, что я попадусь в лапы твоим шармам, это с моим-то опытом партизанской борьбы в условиях современного города… Я до тебя ещё доберусь, трусливый шакал. Ты вечно только и мог, что протирать свои генеральские штаны в мягких креслах. Обвинить меня в том, что я…

Он смолк, видимо, вспомнив о распечатке ментоскопирования. Некоторое время шёл молча, а потом снова заговорил тем же хриплым голосом и тем же монотонным тоном. В ином случае меня это давно привело бы в бешенство, но сейчас я понимала, что он сам вряд ли осознаёт, что говорит и делает. Видимо, потрясения последних часов так подействовали на его психику, и он начал понемногу заговариваться. Противоречить ему сейчас было просто опасно, и я молча шла следом, время от времени оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к тревож­ной тишине ночного Мегаполиса.

Этот небольшой переулок с самого начала показался мне подозрительным, потому что света в нём было ещё меньше, чем на улице, а затем я уже явственно уловила впереди движение и приглушённые звуки тяжёлого дыхания. Я догнала Лонго и положила руку ему на плечо. Он остановился, и в тот же момент из темноты появилась огромная жёлтая кошка с облезшей шкурой и висящей свалявшимися патлами гривой. По­зади послышался тихий смешок. Из-за ближайшего угла появились три грязных субъекта, отдалённо напоминающих огородные пугала.

— Стоп, дорогуши… — сипло произнёс облезлый тигролев. — При проходе по нашей улице следует оставлять здесь ненужные ценные вещи.

— Эй, да ведь это коп… — хихикнуло одно из пугал.

— И с девочкой, — добавило другое. — И какая девочка!

— Не золотое б правило… — вздохнуло первое.

— А что мне золотое правило! — тигролев оскалил жёлтые клыки. — Тем более что никто ничего не узнает. Я давно мечтал задрать паро­чку легавых!

Он шагнул вперёд и оказался в круге света. Я увидела, что пря­мо из шерсти над его ухом торчит изогнутая «лапка» с клеммой на конце. К таким клеммам подключались электростимуляторы, раздражающие центр удовольствия, что-то вроде нейронаркотика. Ожидать от этого типа благоразумия было бы странно.

— Оставь его… — тоненьким голоском попросило третье пугало. — Узнают, ушлют в посёлок, а там хо-о-олодно…

— Во! И стимуляторов нет, — веско добавило второе.

— Кто скажет? Ты?.. — тигролев открыл чёрную пасть и пугала попятились. — Никто не узнает, а у меня давно уже…

— Иди сюда… — тихо прорычал Лонго, словно внутри у него по­степенно закипала раскалённая лава. — Иди, шарм… У меня на таких, как ты, давно руки чешутся, тем более что никто не узнает. Я тебя голыми руками задавлю, не таких давил.

Он не спеша закатал рукава рубашки, а тигролев, у которого шерсть встала дыбом от ярости, опустился на согнутых передних ла­пах, прижал уши и, оскалившись, двинулся к нам. Он был метра четыре в длину и, несмотря на полусгнившие зубы, представлял некоторую опасность. Лонго смотрел на него, сжав кулаки и недобро улыбаясь. Тигролев припал к земле, готовясь к прыжку, но первой с места сдви­нулась я. Сделав несколько не слишком быстрых шагов к нему, я оста­новилась перед его изумленной мордой и привычным движением вынув из кобуры бластер, направила его в лоб кошки, как раз между глазами.

— Исчезни отсюда до того, как я сосчитаю до трёх, киска, — проговорила я, и мой голос прозвучал низко и холодно. — В противном случае я сделаю в твоей большой голове маленькую дырочку. Вторая, в затылке, будет куда больше. Начинаю отсчёт: один…

Тигролев снова прижал уши и медленно, ползком отступил, глядя перепуганными глазами в дуло «Оленебоя».

— Два…

Он развернулся и беззвучно скользнул в темноту.

— Три.

Я убрала бластер в кобуру и обернулась. Пугал уже и след про­стыл. Лонго стоял, опустив голову.

— Куда мы идём? — спросила я.

— В участок, — со вздохом произнёс он.- Нам нужно оружие и флаер.

II

В дежурном помещении двадцать шестого участка было несколько детективов. Лонго, ни на кого не взглянув, прошёл к двери своего кабинета. Идя за ним, я заметила, как дежурный тихонечко потянулся к трубке экстренной связи, но находившийся рядом Хорн без лишних слов выдернул из боковой панели провод со штекером.

В кабинете в лейтенантском кресле сидел Клайд. Он внимательно посмотрел на Лонго и сообщил:

— Пришёл приказ немедленно арестовать тебя, если ты появишься. Объявлен розыск по всему городу. Перекрыты все дороги.

— Я так и думал, — кивнул тот и подошёл к стенному шкафу. От­крыв дверцу, он достал оттуда штатскую одежду и, бросив её на стул рядом, начал молча стаскивать с себя полицейскую форму. Клайд хмуро наблюдал за ним.

Лонго надел чёрные льняные брюки и кожаную длинную куртку. На талии с усилием затянул широкий пояс с медными бляшками, в ножны которого вложил тот самый нож с потемневшей деревянной рукояткой, что ещё недавно сверкал у шеи комиссара Торсума. Последним аккордом он защёлкнул на шее цепь зеленоватого серебра с грубоватым маленьким медальоном, на котором была кустарно отчеканена отрубленная рука, сжимающая лучемёт.

— Я должен выполнить свой долг, — проговорил Клайд.

— Выполняй свой долг, — равнодушно отозвался Лонго, осторожно поднимая со дна шкафа сверкающий сталью лазерный карабин «Поларис».

— Долг перед кем?

— Перед кем посчитаешь нужным… — он, наконец, взглянул на сер­жанта. — Мне нужен флаер.

Клайд молча смотрел на него, потом покачал головой.

— Я не могу дать тебе флаер.

— Тогда я сам возьму.

— Возьми.

Сержант подошёл к щитку, на котором висели электронные ключи от флаеров и, не говоря ни слова, закрыл стеклянную дверцу и тщательно запер замок. Потом обернулся и выжидающе посмотрел на Лонго. Тот подошёл и без разговоров ударил угловатым прикладом по стеклу. Дверца со звоном осыпалась на пол. Клайд молча снял один из ключей.

— Только что из ремонта. Аккумуляторы заряжены под завязку. Постарайся не свернуть себе шею.

Лонго поймал брошенный им ключ и, не прощаясь, вышел. В дежурке скользнул взглядом по лицам детективов.

— Никто никуда не звонил, мой лейтенант, — промычал Хорн.

— Позвоните, — бросил Лонго и направился к выходу.

Оказавшись на улице, я увидела, как выскользнул из ворот гара­жа