Книга 40000 лет назад - Дед Скрипун

выбора парня. — Итак, все решено вами — решено самостоятельно и без давления. Назад дороги нет. Сейчас нам предстоит небольшое путешествие с неприятной встречей в конце.

— Стоять. — Выскочил шишок, замахав руками от возмущения. — Как это сделан?! Меня что тут нет?! Почему меня никто не спрашивает?!

— Так ты же всегда одиночкой пакостливой был. Я потому тебя и не спрашивал, знал ответ. Ты только нагадить можешь, а тут дела серьезные, трудов будут стоить немалых. Не выдержишь ты. Сбежишь. — Голос деда прозвучал холодно и скептически.

— Много ты про меня понимаешь. — Обиделся Илька, забавно отвесив нижнюю губу. — Я, так как с ними, еще и не жил никогда. Прятался по углам, сплетни подслушивал, да пакостил от скуки, а вот что бы так, по-настоящему, да еще так весело… Нет, никогда. — Он с вызовом посмотрел на духа жизни и выкрикнул: — Плечом к плечу и до конца, Морена меня побери.

— Ох удивил ты меня. Не ожидал. Не ожидал такого от тебя. Но видимо действительно тут без матери богини не обошлось. — Чащун засмеялся, мотая головой, и было видно, что он доволен. — Принимаю твое слово. — Он вдруг стал серьезен, с словно выше ростом. — Но, если предашь и бросишь. Берегись. Ты меня знаешь. Лучше сразу сдохни. — И вновь стал довольным и милым дедушкой. Словно только что не плевался ядом в затихшего и сжавшегося в страхе коротышку.

— Ну что же. Хорошо. С этим разобрались. Теперь к делу. — Он вновь сел и окутался дымом. — Впереди у нас встреча с Ягирой.

При этих словах Яробуд нахмурился, а Илька удивленно присвистнул.

— Да. Не удивляйтесь. При переносе сюда нашего богатыря. — Дед мотнул головой в сторону Федора. — Пришлось воспользоваться ее помощью. После этого у нас возник конфликт, который едва не перерос в драку. Слава Перуну, вмешался. Но пришлось принять ее условия: «За год Федогран должен стать воином». Год прошел, пора выполнять договор, и предъявлять нашего героя.

Как она будет проверять выполнение договора я не знаю. Скорее всего гадость какую-нибудь устроит, как всегда. Надо быть готовым. Отказаться нельзя, договор засвидетельствовал сам бог, и потому сам будет следить за его выполнением. Так, что собирайтесь и по коням.

Чащун встал. Крякнул по-старчески, и вдруг засвистел, так, что иголки с елок посыпались. Из леса показалась рысь, и прыжками приблизилась к путникам.

— Ну с богом. — Произнес дед.

— Плечом к плечу. — Эхом ответили ему друзья.

Глава 19 Волот

Все та же поляна. Все тот же костер рядом с поваленным деревом. Сидит старуха, опершись острым подбородком на кривую палку-посох, и не мигая смотрит на огонь. Она словно спит с открытыми глазами, не обращая внимание на приближающихся гостей.

В сгущающихся сумерках темный ельник, выпускает, на поляну, одного за другим, угрюмых всадников. Все замерло, в ожидании чего-то необычного и страшного. Даже ветер не шевелит кроны деревьев, словно взяв паузу, чтобы не пропустить предстоящего представления. Хрустит хвоя под копытами лошадей, и больше не звука, вечно гомонящие птицы, и те смолкли, даже мошка, и та попряталась в траве, боясь нарушить тишину.

— Садитесь. — Старуха повернула голову к спешившимся около нее всадникам, сверкнув кровавым отражением пламени в глазах. — Поговорим.

С ней рядом пристроился Чащун, отпустив перед этим в лес рысь, остальные остались стоять, держа на поводках всхрапывающих лошадей.

— Отведите коней подальше и стреножьте, нечего животину пугать. Мы тут на долго. — Скомандовал дед, окутавшись клубами дыма, и повернулся к Ягире. — Мы выполнили твои условия и привели воина, в которого вырос за этот год немощный юноша. Свою зрелость он доказал поступками. Договор выполнен. Ты должна подтвердить это.

— Этого мало. — Глухо прозвучал голос старухи.

— Чего тебе не хватает, дух смерти? Что ты задумала?

— Я должна все видеть сама, разговоры — это перемалывание воздуха. Сплетни из труса способны создать героя, а из великого воины наоборот — труса. Тебе ли это не знать, старик? Федогран сразится здесь, перед нами, прямо на этой поляне. До смерти. Так как я люблю. Я должна видеть собственными глазами, во что он вырос. Соперник его скоро подойдет. Если мальчишка победит, то договор выполнен, я это признаю. Если же нет, то его душа и тело будет принадлежать мне. Все согласно договору. Ты чем-то недоволен? — Она посмотрела на поморщившегося Чащуна. — Говори, пока есть время. Я могу забрать твоего пацана еще живым, прямо сейчас.

Ее скрипучий смех гулким эхом прокатился по поляне, отражаясь от замерших в ожидании елок, и застыл довольной улыбкой на бледных губах. И вновь тишина, нарушаемая лишь встревоженным всхрапыванием обеспокоенных лошадей. Чащун кивнул подошедшим к нему спутникам, приглашая присаживаться рядом, и укутавшись дымом, словно одеялом, погрузился в себя, угрюмо рассматривая огонь. Ему нечего было ответить.

Безлунная ночь накатила на небо, усыпав его миллиардами звезд. Федор восхищенно смотрел в верх на это чудо. Прожив до шестнадцати лет, он раньше их не видел. Нет он смотрел конечно на них в своем, потерянном навсегда мире, но не видел так как здесь, вот так, задрав голову, и погрузившись в бесконечность. Никаких мыслей в голове, только восторг. Реальная жизнь где-то далеко, а здесь…

Все изменилось очень быстро. На поляну, тяжело вступая кованными сапогами, с огромным топором на плече вышел гигант.

— Волот!!! — Удивленно воскликнул колдун. — Не может быть! Как ты ту оказался?

Великан, появившийся в этот момент, в свете костра, был представителем некогда многочисленного племени, когда-то густо населяющим эти края. Увы их время давно кануло в вечность, оставив только воспоминания о них в древних сказках. На поляну вышел последний выживший лесоруб-воин. Где его нашла ведьма? Останется навсегда загадкой.

Скрипучий смех Ягиры, словно жуткое приветствие зазвучал одновременно с вспыхнувшим пламенем костра, залившим поляну кровавым светом.

— Узнал дух жизни своего бывшего побратима?! И как тебе мой поединщик? Много ли у твоего сосунка шансов устоять перед мощью настоящего богатыря.

Федор завороженно смотрел на остановившееся неподалеку, огромное тело в блестящей спускающейся до колен кольчуге. Страха перед соперником не было. Только какая-то бесшабашная, накатившаяся волной, и так и оставшаяся в душе безрассудность. Может тому виной лицо застывшего в недоумении от происходящего великана. Смотрящего с высоты двух с половиной метров добрыми, светящимися лаской огромными голубыми глазами, на круглом румяном лице, с толстыми улыбающимися губами, и большим мясистым носом. Ничего не внушало в его облике страха. Он скорее походил на дедушку с седой бородой, пришедшего рассказать сказку на ночь, чем на грозного воина.

— Вот пришел дружище Чащун,