Книга Призрачный свет - Уильям Джеймс Уинтл

странно для места, где тишина царила как в здании, так и за его пределами; но предполагалось, что ветер каким-то образом захватил эту часть постройки и завывал в трубах и щелях. Слышались странные звуки, которые приписывались птицам под карнизом или крысам под полом, — во всяком случае, место было шумным и непригодным для тех, чей сон был чутким.

Оно было известно как старая опочивальня, потому что, — с западной частью монастыря под ним, — составляло единственную уцелевшую часть древнего монастыря, который был разрушен, когда было построено нынешнее аббатство. Оно датировалось началом тринадцатого века, но было значительно преобразовано внутри. Первоначально это была одна длинная открытая опочивальня, в которой вдоль стен можно было разместить около двадцати кроватей, но теперь она была разделена на так называемые кельи, хотя это были просто кабинки, открытые к проходу в центре.

Таким образом, в то время как обитатели келий имели некоторое уединение, они могли видеть любого, кто проходил по дортуару; а так как перегородки между отделениями были всего около восьми футов высотой, то большая часть старой дубовой крыши была видна из каждого.

Мальчики были очень разнообразны и, как правило, хорошо ладили друг с другом; но мы сейчас ведем речь только об одном из них. Это был брат Бернард, который, будучи самым старшим и прилежным, был назначен старшим учеником. Это означало, что он отвечал за всех остальных перед монахом, который был их непосредственным начальником, — в том числе за их хорошее поведение. Это был семнадцатилетний юноша, и у него было полно дел!

Его келья находилась рядом с лестницей и была устроена так, что из нее открывался гораздо больший вид на опочивальню, чем из других. В его обязанности входило следить за тем, чтобы все находились в своих отделениях сразу после вечерней молитвы, и чтобы через полчаса все огни были погашены. В этом старинном здании не имелось ни газового, ни электрического освещения: опочивальня была довольно слабо освещена висевшими масляными лампами.

Заботой брата Бернарда было потушить их и проследить, чтобы к этому времени все уже легли спать. Затем он возвращался в свою каморку, и обычно через четверть минуты ровное дыхание возвещало, что он крепко спит. И ровное дыхание, как правило, не прекращалось до тех пор, пока утром не звонил колокол, чтобы разбудить общину.

Но однажды ночью он внезапно проснулся и как раз успел услышать, как часы аббатства пробили полночь. Он перевернулся на другой бок и попытался снова заснуть, но безрезультатно. У него было странное ощущение, что рядом кто-то есть. Но все было совершенно спокойно и безмолвно.

Тогда он впервые заметил свет в спальне, событие, которому суждено было иметь столь странное продолжение. Он сонно смотрел в пустоту, — потому что смотреть было не на что, — когда увидел это. Это было просто пятно света на крыше примерно на середине комнаты.

Он сразу подумал, что кто-то из учеников достал из ризницы огарок свечи и наслаждается тайным чтением. Это было запрещено, и он должен был прекратить это. Поэтому он выскользнул из постели и тихо пошел по коридору между каморками. Но все, казалось, крепко спали; ни в одной из кабинок не было света, и не пахло задутой свечой. Когда он снова взглянул на крышу, свет уже исчез.

Это было весьма любопытно, но брат Бернард был слишком юн, чтобы ломать себе голову по такому пустяку. И только когда примерно через неделю все повторилось снова, он начал задумываться. Много читая детективы, написанные людьми, которые никогда не были сыщиками и не разговаривали с сыщиками, этот юноша решил, что он — прирожденный сыщик, и с удовольствием принялся за работу, чтобы разгадать тайну света в спальне.

Мог ли он исходить из какой-нибудь из келий? На этот вопрос он смог дать довольно решительный отрицательный ответ. Он знал, что ни у кого нет потайного фонаря или чего-нибудь в этом роде; кроме того, он убедился, что никакая свеча не горела. Он также вспомнил, что пятно света было слишком маленьким и слишком резко очерченным, чтобы быть вызванным таким образом. Свеча осветила бы значительную часть крыши, а не маленький клочок.

Может быть, источник света находился снаружи? И снова он был вынужден ответить: «Нет». Старая опочивальня освещалась днем узкими стрельчатыми окнами. Если бы свет пробивался сквозь одно из них, это была бы длинная полоса света, а не маленькое пятно. Кроме того, окна выходили на монастырский двор, в который никто не мог войти ночью, так что о мощном фонаре на этом дворе не могло быть и речи.

Но вскоре таинственный свет стал еще более таинственным. В следующий раз, когда брат Бернард проснулся ночью и увидел его, произошла перемена. Раньше это было смутное пятно, но теперь оно стало более отчетливым и имело форму креста. Он протер глаза и подумал, не снится ли ему сон. Потом он посмотрел еще раз, и это был явно крест. Мгновение спустя крест исчез. Но исчез он довольно необычным образом. Он не исчез ни внезапно, ни постепенно, но словно бы погас. Сначала исчезла одна линия креста, затем вертикальная, а затем и другая. Представьте себе, что крест был скрыт перемещающейся темной ширмой, и вы получите ясное представление о том, что произошло.

Должно быть, примерно в это же время, если не в ту же ночь, одному из монахов приснился странный сон, о котором он рассказал на следующий день во время отдыха. Конечно, брат Бернард ничего об этом не знал и только случайно услышал об этом некоторое время спустя. Монах, о котором шла речь, был очень уравновешенным человеком, его келья выходила окнами на монастырский двор, но со стороны, противоположной старой опочивальне. Он ничего не слышал о странном свете, который был замечен.

Ему снилось, что он стоит в монастыре и видит перед собой монаха, которого не узнает, глядя на него сзади. Монах медленно удалялся от него. По-видимому, это был кто-то посторонний, но он знал, что никто не приходил. И он поспешил пойти за ним, чтобы посмотреть, кто это. Но тот тоже поспешил и завернул за угол, где, казалось, и исчез, потому что через минуту его уже не было видно.

Тогда монаху во сне показалось, что он обернулся и снова увидел перед собой незнакомца. На этот раз он стоял неподвижно и наблюдал, как тот достает какой-то предмет из складок своего одеяния. Чем бы ни был этот предмет, он, казалось, испускал слабый свет, падавший на крышу монастыря.