Книга Преступление - Ирвин Уэлш

— Мы просто болтали, — повторяет пай-мальчик.

— А кто вам право дал?

— Не понимаю, мистер, из-за чего вы шум подняли. — Счастливый отец смотрит на Тианну. — Не вам шуметь, раз вы позволяете дочери так одеваться. Да сколько ей лет? Знаете, что я думаю? А думаю я вот что: уноситека отсюда свою задницу, пока я копов не вызвал. Они такого сукина сына, как вы, мигом в обезьянник отправят.

-Что?

Тианна вспыхивает.

— Они всего лишь... Я хочу сказать, мы всего лишь разговаривали. Он не соврал. — Тианна кивает на младшего мальчика.

Леннокс смотрит сначала на отца семейства, потом на Тианну. В первый раз замечает, что девочка накрашена: тени, тушь, помада. Она выглядит много старше своих лет. Так вот зачем ей в уборную понадобилось. Из ярости, как из мяча, будто воздух выпустили; Леннокс принимает решение отступить.

— Что ж, от разговоров никакого вреда. Пойдем, солнышко, — кивает он Тианне, — а то дядя Чет небось уже заждался.

Супруги провожают их подозрительными взглядами. Леннокс при каждом шаге внутренне содрогается. Они могут заявить в полицию, и тогда мне конец. Какой же я болван. Тут Диринг замешан, а я разбушевался. Леннокс думает об эдинбуржце по имени Кении Ричи[13], который в ожидании смертного приговора провел в тюрьме Огайо двадцать лет, а ведь даже власти штата признавали, что Ричи просто физически не мог совершить преступления, в котором его обвинили. «Здесь — как, впрочем, и везде — судебная система от средневековой недалеко ушла. Нужны деньги и связи; в противном случае не докажешь, что ты не верблюд. У здешней судебной системы свой цвет — зеленый.

Тут правосудие двух видов — правосудие Родни Кинга[14]и правосудие О. Дж. Симпсона[15]».

Не обращая внимания на трезвон телефона-автомата, Леннокс с Тианной садятся в «фольксваген», Леннокс жмет на газ, в зеркало заднего вида наблюдает, как удаляется взбешенное семейство. Они минуют жилой квартал, раздробленный парковками и торговыми центрами с малодоходными предприятиями вроде дешевых страховых контор, мастерских по ремонту электроприборов и магазинов «Все для домашних питомцев».

По ошибке Леннокс сворачивает на север, на Двадцать седьмую авеню. Квартал раскален от злобы чернокожих юнцов, что стаями отираются на перекрестках, оккупируют ветхие террасы. На подсознательном уровне Ленноксу понятны их чувства. Юнцы живут в гетто, в условиях экономического и социального карантина — потребность пинать закрытую дверь вполне естественна.

— Главное, на светофорах не останавливайся, — волнуется Тианна. — По-моему, это Либерти-сити.

По возможности подчиняясь, Леннокс рулит на запад, поворачивает на юг, снова на запад.

— Тианна, а ты всегда так одеваешься? — интересуется он как бы между прочим.

В ответе сквозит мрачный вызов:

— Да, а что?

— А другие девочки в школе тоже так ходят?

— Конечно.

По мере того как здания становятся все ниже, а потом и вовсе сходят на нет, Ленноксовы сомнения относительно правильности выбранного пути усугубляются. Тианна что-то достает из рюкзака. Это карточки; бейсбольные карточки. Девочка перебирает их, Леннокс включает радио.

Колонки лязгают популярным диско. Леннокс ощупью находит нужную кнопку, прибавляет звук. На измученное тело музыка действует подобно кокаину — Леннокса передергивает, как от электрического разряда, в голове наступает никчемное просветление. Металлический долбеж подобен клинку под ребром. У Леннокса чувство, что он поступает противозаконно: интересно, оно оправданное или нет? Он тщится справиться с нервным тиком. Полжизни готов отдать за свои успокоительные. Жаждет прокрутить, как пленку, похмелье и, подобно цветку, раскрыться для потребления даруемых жизнью благ.

Тианна понимает, что болтовней с мальчишками огорчила Леннокса. Она сразу просекла, куда старший смотрел. «Так я ему и дала, ага, щас. Меня теперь никто не проведет. Тем более обычный пацан, почти ровесник. А шотландец-то, Бобби-Рэй! Он вроде как ревновал! Наверно, если девочка может быть женщиной, то и мужчина может быть мальчишкой». Тианна опускает оконное стекло, встряхивает головой (волоры подхватывает ветер), высовывает локоть. Эх, сюда бы еще стильные солнечные очки!

Через некоторое время «фольксваген» въезжает на парковку внушительного торгового центра.

— Почему мы остановились? — спрашивает Тианна.

— Потому что Тебе нужна новая одежда.

— Вот еще!

— Я сам выберу, — заявляет Леннокс, распахивая дверцу. — Во всяком случае, без моего одобрения ничего куплено не будет.

Как-никак ты со мной едешь. И нечего губы надувать.

Тианна вылезает из машины, захлопывает дверь. Смотрит на Леннокса поверх крыши, щурится на солнце. Очередное модельное обезьянничанье.

— А что ты мне за это купишь?

Тианна приближается дразнящей походкой, от которой Леннокса тошнит.

— Молочный коктейль. — Он кивает на вывеску над ларьком с мороженым. — Видишь, написано: «Мы делаем лучший шейк во Флориде».

Тианна резко поворачивается на пятках, мелко трясет бедрами и провозглашает:

— Лучший шейк во Флориде делаю я!

Леннокса разбирает смех — очень уж забавно у Тианны получается. Однако она ведь не стриптизерша, в ее возрасте так вести себя — неправильно. Леннокс в зародыше душит нервное хихиканье, хмурится.

Тианна улавливает его очевидное недовольство.