Книга Личный враг императора - Василий Иванович Сахаров

где-то молодой Вальдер, несмотря на юные года, уже успел с боярами сцепиться. Да и неправильный подход к нему в начале обучения в университете, конечно же, сказывается. Его фамилия была в «особом списке». Вот юношу и пытались давить. Без фанатизма. Но неприятности у него в МГУ были.

— Ну а сам как считаешь, Савелий Матвеевич, нужен нам такой человек среди родичей?

— Решать, конечно, вам, государь. Но мне думается, что да. Перспективный молодой человек. Горячий, довольно агрессивный и даже где-то озлобленный. Однако я уверен, что у него большое будущее. И если мы не предпримем попыток привязать его к себе, через брак или общее дело, то это сделают другие. Сейчас в империи нет серьезной оппозиции. Однако что будет через пять лет, десять или двадцать? Такие люди, как молодой Хортов, наше будущее и когда они вырастут, станут серьезной силой. Поэтому я считаю, что необходимо наладить с ним контакт. Особенно с учетом того, что вы с Максимом Хортовым ударили по рукам.

— Я тебя понял, Матвеич, — кивнул император, немного подумал и задал новый вопрос: — Кстати, а что насчет Шатрова, кто натравил его на мальчишку?

— Пытаюсь разобраться, Ваше Величество, но пока похвастаться нечем и складывается впечатление, что Шатров сам решился на поединок.

— Вот так просто? Сидел себе имперский офицер в Подмосковье на даче, а потом ему моча в голову ударила, и он заехал в ресторан, куда в этот вечер попасть смог не каждый, а потом решил подраться и как раз зачарованные клинки прихватил? Не юли, Матвеич. Ты уже что-то нарыл. Говори, как есть.

Боярин тяжело вздохнул и ответил:

— Предварительно могу сказать, что все ниточки ведут к Хабирову из Тайного приказа. Это он Шатрова на юношу натравил.

— И зачем ему смерть мальчишки?

— Когда сотрудники Тайного приказа готовили удар против Хортовых, операцию курировал боярин Иннокентий Петров, третий заместитель Стрелецкого. Хортовы боярина убрали. А Петров жених дочери Хабирова. Вот он и задумал отомстить.

— Насколько понимаю, он в Тайном приказе не один такой мстительный? — император недобро прищурился.

— Так точно, Ваше Величество, не один. Была пролита кровь и за гибель убитых сотрудников многие хотели бы поквитаться.

— Надо этот вопрос с местью как-то закрыть. Подумай, что можно сделать, не прибегая к кардинальным мерам. А то Максимка Хортов снова ко мне среди ночи во дворец заявится. Я его не боюсь и смерти в глаза смотрел не один раз. Всякое в жизни случалось. Но и помирать, когда есть возможность жить, желания нет. Да и договорились мы с ним, что против его семьи никто из имперцев не пойдет.

— Я вас понял, Ваше Величество. Лично поговорю со Стрелецким.

— Хорошо. С мальчишкой на сегодня все. Присматривай за ним и держи меня в курсе. А теперь давай новости про османов. Что они опять задумали?

* * *

А куда я отправился на следующее утро после поединков в ресторане «Боярский кус»? Ни за что не догадаетесь. Не в университет и не на прогулку, а в церковь.

Наш особняк находился в Пересветовом переулке. До храма Тихвинской иконы Божьей матери рукой подать. Вот в него, прихватив зачарованные клинки, которые были спрятаны в прочном футляре, я и направился.

Несмотря на бурную ночь в компании двух девушек, сил много и чтобы выспаться хватило трех часов. Так что в храм пришел рано, в начале седьмого. Но здесь уже было открыто и мне в этом месте понравилось. Никогда не был религиозным человеком. Ни в прошлой жизни, ни в этой. Однако обстановка храма навевала спокойствие и умиротворение. Даже странно. Ведь мы в огромном мегаполисе, а тут тишина, птички поют, и никто никуда не торопится. А еще я чувствовал многочисленные реликвии с элементами святости. Что ни икона, так намоленная. Руки так и тянутся взять эти сокровища и утащить в Отстойник. Видимо, имеет место профессиональная деформация личности.

Ко мне подошел молодой священник, покосился на перстень с гербом и поинтересовался, какая нужда привела меня в храм. Я ответил честно — желаю очистить заговоренное оружие. На что священник отреагировал очень спокойно и проводил меня куда-то на задворки, где стоял котел со святой водой. После чего, подхватив трофейные клинки заранее приготовленными щипцами, я опустил их в воду, подержал там несколько минут, вынул и, положив обратно в футляр, дополнительно обработал магией.

Не знаю, как было раньше, до открытия порталов. Возможно, мои действия показались бы людям прошлого сплошной ересью и дикостью. А сейчас, спустя почти полтора века, это норма. В каждом более-менее крупном храме стоит подобный котел со святой водой, и каждый может очистить какую-то вещь. Не обязательно зачарованное оружие. Ведь есть много предметов, которые системщики притаскивают из Отстойника. Да и маги периодически что-то создают, а потом от этого страдают простые люди. Особенно от молодых и неопытных некромантов. Поэтому в моих действиях не было ничего необычного.

Когда я покидал храм, заметил, что неподалеку, наблюдая за мной, крутились крепкие батюшки. Не иначе как охрана, которая оберегает иконы и другие реликвии от системщиков вроде меня. Но я не в обиде. Все понимаю. Такая у них служба.

Вернувшись в особняк, встретил Максима Петровича. Он поинтересовался, какие у меня планы на первую половину дня, а я сказал, что если через несколько часов нам отправляться в Кремль, в университет смысла ехать нет. И он с этим согласился.

До полудня провел время с девчонками. Болтали и шутили. Сплошной позитив. А потом мне выдали парадно-выходной костюм, который я надел с явной неохотой, и мы отправились в Кремль.

Годовщина восшествия на престол нынешнего официального императора, событие, конечно же, серьезное. По крайней мере, праздник считается государственным. И я знал, что на этот день намечено много интересных мероприятий. Будет раздача сувениров и подарков от лица Его Величества в московских парках. Везде по Москве сегодня бесплатный проезд в общественном транспорте. Пройдут концерты популярных и не очень артистов. С утра в храмах читают молитвы во здравие монарха. А ночью обязательно будет салют. Но нас все это не интересовало. Мы приглашены на обед в Грановитую палату. Место историческое и очень красивое. Однако я ожидал чего-то большего. Не знаю, чего конкретно, но хотелось, чтоб душа развернулась, а потом снова свернулась. Вот только этого не было и все вышло как-то обыденно.

Мы приехали в Кремль, нас встретили и проводили в Грановитую палату. Там я немного полюбовался на роспись стен и нашу троицу усадили невдалеке от места, которое займет государь. Гостей было не очень много, меньше сотни. И когда появился Андрей Борисович, все встали. Он произнес торжественную речь. К счастью, недолгую, и мы снова упали за стол. Поели. Послушали здравицы в честь императора. Подхватили общий крик «Долгие лета!» и выпили вина.

Что еще вспомнить? Да, по сути, вспомнить нечего. Никто на нас не нарывался и не пытался предъявлять претензии. Вызов на дуэль мне тоже никто не бросил, хотя недоброжелательных взглядов от бояр хватало. Вот, в общем-то, и все.

Наконец, вернулись в особняк и тут, словно заранее сговорились, мне стали названивать представители боярских семей, которые желали выкупить родовые перстни. Сначала Сулеймановы. Потом Митрофановы, Шатровы и Скварчалупи. Я цену не загибал. Она общеизвестна. Двадцать тысяч за родовой перстень и все с этим согласились. Только итальянец, я так понял, дядя покойного бретера, попытался торговаться, но и он особо не упирался. Деньги пообещали перечислить уже сегодня, а перстни заберут доверенные лица. И когда я уже подумал, что Шершины, которые потеряли наследника и наемного мага, плюс два перстня, не позвонят, они все-таки вышли на связь и со мной пообщался лично глава этого рода. Так что я немного напрягся. Вдруг не выдержит и объявит кровную месть? Будет повод повоевать и повеселиться. Но нет. Глава Шершиных говорил спокойно и сдержанно. Его интересовал только выкуп перстней, и мы сговорились на стандартных условиях. Хотя я понимал, что зло эта семья на меня затаила и стоит ожидать с их стороны подлого удара.

Так скоротал время до вечера. Мы поужинали и девушки, конечно, были вместе с нами за одним столом. Все-таки они тоже наша семья. А когда мы насытились, Максим Петрович вежливо попросил подруг оставить нас и, посмотрев на меня, снова решил завести разговор о наболевшем и спросил:

— Вот скажи мне, Вальдер, что у тебя в голове творится?

— В смысле? — не понял я его. — Можно поконкретней, в чем суть очередной претензии?

— В том, что ты меня не слушаешь, внук.

— Неправда, — возразил я. — Перед тобой, деда, практически