Книга Основная миссия - Владислав Конюшевский

Кивнув своим бойцам, я направился к машине и только вышел к дороге, как за кустами раздалась короткая очередь. Не оглядываясь, сплюнул и, запрыгнув в джип, скомандовал Витьке:

– Поехали.

Любопытный Пальцев, порычав стартером, завел машину и поинтересовался:

– Что, товарищ командир, патрульные бандитов порешили? А сколько их было?

– Трое.

Машина как раз в этот момент проезжала прореху в придорожных кустах и водитель, глянув влево, удивленно спросил:

– А откуда еще двое взялись?

Глянув в ту сторону, я увидел, как «лютый» Мишанин пинками гонит к своей полуторке двух вполне целых малолетних налетчиков. Угу… вот почему мне очередь такой короткой показалась. Я уж подумал, что сержант совсем оскотинился и, выстроив смертников в рядочек, прошил им головы. А оказывается, он шлепнул только взрослого, но на пацанов рука так и не поднялась… Ну что, остается только порадоваться за мужика – невзирая на случившееся с ним горе, он человеком остался и, значит, после войны не сопьется, а там, глядишь, и жизнь себе по-новой устроит… Дай-то бог…

Вот так и получилось, что ставший штабным Лисов тоже приложил руку к зачистке на подконтрольной территории. Гусев, когда я ему доложил о случившемся, только крякнул и высказался в том смысле, что не царское это дело уркаганов ловить, но потом добавил, что свинья везде грязь найдет, и, махнув рукой, отстал. А тем временем мужики вместе с ребятами террор-групп, как хорошие рыбаки во время нереста, продолжали тягать из альпийских лесов одну фигуру за другой. То ли фрицы, пробирающиеся тайными тропами в сторону нейтралов, рассчитывали на авось, то ли не думали, что горы можно перекрыть настолько плотно, но улов был постоянный. Пехота и НКВД на дорогах тоже снимали свой урожай, но нашим попадались прямо-таки штучные экземпляры. Вон, например, вчера отловили четверых «ходоков», один из которых оказался первым замом Крихбаума, более известного как «Вилли К». А это вам не какая-то мелочь, это практически человек из верхушки четвертого управления РСХА.

Такими темпами, глядишь, и до «папаши Мюллера» дело дойдет. Хотя группенфюрера, я думаю, отловить нереально. Остальные-то нацистские бонзы попали на свои должности будучи до переворота лавочниками, летчиками, художниками да разной профессурой, подпольной работы толком не нюхавшей. А Мюллер, он ведь бывший опер, и на «земле» проработал большую часть жизни. То есть профессионал. И так как опыт не пропьешь, то уходить он будет исключительно по своим каналам, игнорируя общеимперскую программу эвакуации. Это сработало в прошлой реальности, так наверняка он поступит и сейчас…

Глава 7

А еще через три дня я со всего размаха вляпался в другую историю. Точнее, по образному выражению Гусева насчет «свиньи и грязи», в очередной раз нашел свою обширную лужу. И все из-за гипертрофированной бдительности и повышенной, блин, наблюдательности.

Тогда, уже под вечер, возвращаясь из штаба армии наша колонна весело перла по практически пустой дороге, как вдруг с «УльЗиСа» охраны отчаянно принялись сигналить длинными гудками. Оглянувшись назад, увидел, что ребята почему-то здорово отстали, да и их машина как-то странно дымит. Приказав Пальцеву остановиться, я несколько секунд молча смотрел на внезапно возникшую суету возле остановившегося джипа, а потом озвучил свои мысли:

– На подрыв не похоже. На обстрел тем более. А вот то, что у них с движком что-то приключилось, это к бабке не ходи. Ну-ка, Витек, сдай назад, узнаем, что там произошло.

Палец мягко включил заднюю передачу и мы, покатившись обратно, через несколько секунд оказались на месте. Еще подъезжая, я услышал громкие непарламентские выражения, коими Бондарев «подбадривал» своего водилу, который уже прицеливался нырнуть под капот. Дыма, точнее говоря пара, при открытии капота стало гораздо больше, и я окончательно уверился в своем первоначальном предположении. А сержант, дождавшись остановки «ГАЗона», подскочил с докладом:

– Товарищ подполковник, вот – встали. Двигатель закипел…

Выйдя из машины, я буркнул:

– Вижу, что встали, – а потом, подойдя к «УльЗиСу», за ремень выдернул расстроенного водителя, рявкнув: – Ну куда ты лезешь? Сейчас ведь паром ошпарит! Ты хоть бы тряпку взял…

Стриженный пацан, уши которого малиновыми локаторами торчали из-под пилотки, виновато кивнул и, не поднимая головы, метнулся к ящику с ЗиПом, а Бондарев крикнул ему вдогонку:

– Не суетись! – И после этого, уже обращаясь ко мне, извиняющимся тоном добавил: – Васнецов с утра в санчасть попал – спину ему прихватило, а так как все нормальные водители в разгоне, зампотех нам этого салагу из пополнения за руль посадил. Боец вроде нормальный, но неопытный. Да и я сам больше виноват – не уследил.

– Движок хоть не заклинил?

– Никак нет. Вовремя остановились. А так – скорее всего ремень вентилятора ослаб, поэтому и закипели. Тут еще и дорога в горку постоянно идет…

Пока сержант объяснял ситуацию, Пальцев, который был года на два старше лопоухого водителя и на целую войну мудрее, уже открутил крышку радиатора и, ловко отскочив от взметнувшейся вверх горячей струи, принялся руководить ремонтными работами. Глядя на развернувшееся передо мной действо, я закурил, а потом, кинув взгляд на часы, принял решение:

– Палец, завязывай с этим делом и садись за руль. Сами пусть разбираются, а мы поедем.

Тут заволновался Бондарев:

– Товарищ подполковник, так нельзя! Куда же вы без охраны? Разрешите, я троих здесь оставлю, а сам с двумя бойцами с вами поеду?

Секунду подумав, я кивнул и уже направился к своему «ГАЗону», как восторженное «ух ты!», произнесенное Витькой, привлекло мое внимание. Вопросительно глянув сначала на Пальцева, а потом проследив направление его взгляда, увидел, как к нам, сбрасывая скорость, неторопливо приближается сверкающий черным лаком «Мерседес 540 К». Вот уж действительно – «ух ты!». Вообще, на кабриолетах такого класса раскатывали исключительно высшие германские бонзы да крупные промышленники. Теперь, конечно, в виде трофея она могла достаться кому угодно, но тут тоже есть свои правила. Даже комдиву, усевшемуся в подобный лимузин, могли попенять на личную нескромность. В смысле – мягко попенять и ненавязчиво отжать шикарную бибику в пользу более высокого начальства. Хотя могут быть свои нюансы. Вон, например, как сейчас…

«Мерс», медленно прокатывающий мимо, позволил разглядеть сидящего в нем полковника, который, мазнув нас, толпящихся возле своих вездеходов, мимолетным взглядом, равнодушно отвернулся и что-то сказал своей спутнице с погонами младшего лейтенанта. Хм… морда у полковника незнакомая, а я ведь уже со многими штабными хоть мельком, да пересечься успел. Правда не со всеми – в основном все-таки с начальниками особых отделов дела имел. Так что военный в лимузине может быть кем угодно, вплоть до начпо дивизии или зампотыла армии. И судя по фигуристой мамлейше, а также одиночному «цундаппу»[7], катящему за «мерсом» в виде охраны, выезд у полковника сугубо неофициальный. Небось, в Баден-Баден решил барышню свозить, поразив размахом ухаживаний. И машину он мог под это дело мог просто одолжить, что в общем-то объясняет столь небольшое звание пассажира.