Книга НеКлон - Anne Dar

пробила в поисковике информацию о том, как в Стокгольме оригиналы пользуются общественным транспортом – эта информация должна была помочь мне с передвижением по городу, но так как я всё ещё не раздобыла денег, с передвижением у меня сразу же возникли дополнительные вопросы. Как заработать денег? Что такое “няня”, “дизайнер”, “маркетинг” и многие другие непонятные слова, требующие опыта работы… Я многого не поняла, хотя что-то и вынесла из полученной информации: одни люди продают другим людям часы своей жизни, а уже за полученные деньги пытаются выживать в остающиеся им часы. Странная система. Даже безжалостная. Хотя, это ведь оригиналы, придумавшие выращивание клонов – себе подобных – с целью их убийства. Так что сильного удивления от полученной информации об общепринятой методике добывания денег я не испытала. Единственное, что поняла чётко: в систему мне точно не вписаться, а значит, нужно понять, как я смогу существовать вне её границ.

Я хотела посмотреть содержимое врученной мне флешки. Голос 11112 звучал в моей голове: “…На этой флешке записаны все издевательства Марисы Мортон, Эбенезера Роудрига и совсем всех оригиналов, работающих здесь. Издевательства над нами, клонами. Материал по тебе отсортирован отдельно, в папку под номером один – это мой тебе подарок. В ней совсем всё, что происходило с тобой в Миррор, вплоть до пыточной и сегодняшнего дня. Можешь удалить эту папку, и тогда никто не узнает, что ты отсюда, из Миррор. Но остальной материал… Обнародуй его. Обязательно обнародуй. Чтобы все оригиналы, а не только те, кто создал себе клонов, узнали правду о том, что здесь делали с нами, чтобы они не создали новый Миррор…”. Чтобы не создали новый Миррор – он так сказал. Он уже тогда знал, какая участь ожидает это место, потому что лично – но не в одиночку – организовал её, подписал приговор всем… И мне? Я спаслась случайно, потому что рассказала ему о своём плане побега? Наверное, этот вопрос никогда не перестанет мучить меня.

В итоге я не посмотрела содержимое флешки – уверенно вернула её назад в сумку, на самое дно. Не захотела увидеть со стороны собственные мучения: как меня избивают палками, ногами и кулаками, притапливаю в бочке, оставляют спать в подвешенном состоянии, обливают ледяной водой, запирают в шкафу с гвоздями… Нет. Может быть, посмотрю когда-нибудь потом, но не сейчас. Ещё слишком мало времени прошло. Ещё несколько дней назад я жила той жизнью. Пока же нет желания так быстро оживлять её проекцию в моей обновлённой реальности. Может, это желание и вовсе никогда не возникнет…

Заметив на столе блокнот с чистыми белыми листами и набор простых карандашей разной мягкости, лежащий на выступе окна, я решила нарисовать портрет 11112. Оригинал моего друга – единственный пункт в моём чёрном списке, на который у меня не было совсем ничего: ни примерного местожительства, ни знания имени или хотя бы возраста – только визуальный образ самого 11112, сохранившийся в моей голове. Значит, стоит начать с того, что есть.

Под звук видео из интернета, интересно повествующего историю Стокгольма, я дорисовывала блеск глаз на портрете 11112, когда входная дверь отворилась. Подняв голову, я увидела Брэма с несколькими разноразмерными бумажными пакетами в руках. Разувшись, он направился прямиком к столу, за которым я сидела, поэтому я интуитивно прикрыла портрет 11112 предплечьем, перед этим позаботившись о том, чтобы рукав моей кофты не задрался и не обнажил мои иссиня-красные запястья – о пальцах, пребывающих не в лучшем состоянии, я уже не задумывалась.

– Прикупил тебе некоторые вещи, – с этими словами он поставил на стул слева от меня пакеты и начал вынимать из них вещи, и почти сразу же забрасывать их обратно. – Зубная щетка, шампунь, расческа… Кстати, расческу для таких густых волос было сложно найти. Прокладки и тампоны – не знаю, чем ты пользуешься, поэтому взял оба варианта.

– Я пользуюсь прокладками, – я не знала, что эта тема для оригиналов щепетильна, поэтому говорила свободно. – Менструация у меня нескоро, но эта вещь очень нужная. Большое спасибо.

– Так, ладно, если тебя не смущают разговоры о менструациях, тогда тебя не должно смутить и то, что я купил тебе немного шмоток: джинсы, хлопковые штаны, пара футболок, кофта, рубашка, комплект носков и несколько комплектов нижнего белья. Вещи стандартные, и тем не менее стоит очень сильно понадеяться на то, что мой глазомер не сбоит и всё это на тебя налезет. В противном случае придется оформлять возврат.

Я не была готова к такому. К тому, что он или его знакомые разберут меня на органы, я, несомненно, была готова на все сто процентов, но к такому… Обычно я заставляла себя не смотреть ему в глаза, но сейчас я, напротив, не могла заставить себя посмотреть на него.

– Ты должен был меня прогнать, – я сдвинула брови.

– Любопытная мысль. Почему?

– Потому что я… Не знаю…

– Странная?

Я сдвинула брови ещё сильнее. Значит, я всё же странная…

– Потому что я ничего хорошего тебе не делаю. Потому что я занимаю пространство в твоём жилище, ем твою еду, пользуюсь твоей душевой комнатой… И потому что я странная, – я сдалась. Мои брови начали дергаться, голос немного засипел.

– Из всего вышеперечисленного ничто не совпало с тем, что меня раздражает.

– А что… Раздражает? – я всё же посмотрела на него.

– Что ты не отвечаешь на некоторые мои вопросы.

– Хорошо, я постараюсь отвечать.

– В таком случае давай начнём прямо сейчас. Откуда ты взялась? Где твой дом? – я закусила губу и отвела взгляд. – Плохо стараешься или я неправильно спрашиваю? – в его голосе не было злобных нот, хотя он и был напряжен. – Ладно, когда захочешь рассказать – просто дай мне знать, и я выслушаю, хорошо?

– Не хорошо.

– Что это значит?

– Я не захочу рассказать. Ни тебе, никому. Никогда.

– Хм…

– Говорю это, чтобы ты не надеялся на то, чего не будет. Я не хочу тебе врать. Поэтому говорю правду.

– Ллладно, – упершись руками в бока, он поджал губы и перекатился с носков на пятки. – Поживём – увидим. Смотришь историческую передачу про Стокгольм, но смотришь на английском языке.

– Я знаю шведский, английский, испанский, чуть хуже французский и немецкий языки.

Нас обучали языкам на тот случай, если вдруг шведские клоны начнут поставляться за границу, чего так за всю историю существования Миррор ни разу и не произошло. Миссис Франссон утверждала, будто клонов до сих пор не поставляют по всему миру только из-за узколобости политиков других стран.