Книга Грешный ангел - Джулия Лэндон

Господи, она тоже не может и за это почти ненавидит его.

— Прошу вас, не говорите так. Не надо, — прошептала она и вышла, прижимая к груди шар.

Глава 14

Алекс в одиночестве сидел в своем кабинете, уставившись на груду бумаг. Работать он не мог; мешало беспокойство, которое поселилось в нем в последнее время и, казалось, никогда не пройдет.

Накануне у Дарфилдов он понял, как страдает Лорен, и мысль об этом буквально жгла его.

Что, черт возьми, с ним происходит? Почему эта женщина вывела его из состояния равновесия? Ничего подобного с ним раньше не бывало. С того вечера, когда он встретил Лорен на приеме у Грэнбери, она не идет у него из головы.

Охваченный отвращением к самому себе, Алекс поднялся из-за стола, подошел к ореховому буфету и налил себе хереса. Осушив стакан, он уже хотел налить второй, когда дверь открылась и вошел Финч.

— Ее милость герцогиня и леди Марлен, — объявил он.

Алекс кивнул и поставил стакан; ему совершенно не хотелось болтать с Марлен.

Его удивило беспокойство на лице матери. Она быстро вошла в кабинет вместе с Марлен.

— Матушка? Что случилось?

— Ах, милый, мы с Марлен и леди Уитком обсуждали детали свадебного завтрака, когда пришла ужасная весть! — воскликнула Ханна.

У Алекса болезненно сжалось сердце, и он бросился к Марлен. Та опустила глаза. Алекс взял ее изящные ручки в свои.

— Какая весть, Марлен?

— Бабушка, — сквозь рыдания проговорила она. — Ах, Алекс, ей стало хуже! Мама и папа поедут в Тэрритон прямо сейчас! — Из уголка ее глаза выкатилась слеза.

Он нежно смахнул ее пальцем.

— Тогда вам следует не мешкая отправляться к бабушке. Финч, распорядитесь подать ландо.

— Слушаю, ваша милость.

Марлен засопела, мужественно сдержав слезы. Алекс обвил рукой плечи девушки и привлек ее к себе.

— Ах, дорогая, мне так жаль, — пробормотал он. Вдруг она схватила его за лацканы сюртука.

— Вы ведь поедете со мной, да, Алекс? Мысль о том, что я поеду одна, кажется мне невыносимой, просто невыносимой!

Он напрягся, потому что в этот момент подумал о Лорен.

— Марлен, когда нужно, вы бываете очень сильной. Она опять захлебнулась слезами.

— Нет, Алекс, я не сильная, вовсе нет! Мне так тяжело! Я хотела, чтобы бабушка увидела нас женатыми, я это ей обещала. О, прошу вас, поедемте со мной!

Он колебался — в голове, к его удивлению, в тот же момент появилась масса поводов для отказа. Он бросил взгляд на мать, но быстро отвел глаза. Ее взгляд обжег Алекса. Она смотрела на него с неодобрением, больше того, с упреком, который он, конечно же, заслужил. Через несколько недель Марлен станет его женой, а он колеблется, нет, хуже, всеми правдами и неправдами старается уклониться от поездки к ее безнадежно больной бабке. Господи, что же это с ним творится?

— Я… я понимаю, что вы нужны здесь. Знаю, как важна ваша работа, — пробормотала Марлен, очевидно, пытаясь убедить в этом саму себя. — Но… но Тэрритон всего в двух часах езды от Лондона. — Она посмотрела па пего своими большими блестящими карими глазами, и его тут же охватило раскаяние.

— Конечно, я поеду, — примирительно проговорил он и запечатлел поцелуй на ее лбу, презирая себя и свое вероломство.

Три дня — с тех пор как они приехали — в Тэрритоне, большом поместье к северу от Лондона, не переставая моросил дождь. Алекс не помнил такого случая, чтобы во время его посещения Тэрритона обошлось без дождя. Это ужасное место казалось еще ужаснее оттого, что в доме, на верхнем этаже, лежала умирающая женщина. Вот уже три дня в ее состоянии не было никаких перемен. Ни в лучшую, ни в худшую сторону. Время от времени она приходила в сознание, но по большей части просто спала.

В первый день, когда началось семейное бдение у смертного одра, Алекс занимался бумагами, которые взял с собой; закончив работу, он отослал их в Лондон еще до того, как легли вечерние тени. Второй день он начал с бесцельного блуждания из комнаты в комнату, отчего беспокойство его только усилилось. Он попытался читать, но не смог сосредоточиться. Во второй половине дня побеседовал с лордом Уиткомом о необходимости парламентских реформ, но понял, что тому не до политики, поскольку в семью пришла беда. Алекс попытался успокоить Марлен, но та была безутешна.

Ужин проходил в тягостном молчании. Кто-то завел разговор о свадьбе, но убитая горем Марлен отказалась его поддержать. В общем, за ужином Алексу было не по себе. Почему-то разговоры о свадьбе угнетали его не меньше, чем бодрствование у постели умирающей.

На четвертый день с самого утра он отправился на верховую прогулку, чтобы немного взбодриться. В Тэрритоне он чувствовал себя словно в ссылке, здесь только и было разговоров, что об умирающей и о грядущей свадьбе. Возбужденный и злой, Алекс провел в седле больше часа, промокнув до нитки, но беспокойство не прошло — он так и не сумел выбросить из головы мысли о Лорен.

Испробовав все известные ему способы в своем стремлении избавиться от беспокойства и потерпев неудачу, Алекс сидел в одиночестве в кабинете, глядя невидящими глазами в широкое окно. В комнате стояла мертвая тишина, слышно было только, как Алекс постукивает пером о стол.

Его охватило уже знакомое чувство вины. Вот как он отплатил Марлен за верность — мечтами о Лорен, постоянным стремлением к ней. Он пытался взглянуть на Марлен иначе, как на желанную женщину, но ангел с сапфировыми глазами прочно поселился в его сердце. Какой же он глупец! Ведь у него есть перед Марлен моральные обязательства. И не проходит дня, чтобы он не терзался сознанием этого.

Почему его так заинтересовала сельская девчонка с весьма сомнительным графским титулом? Ведь это она перевернула всю его жизнь, спокойную и размеренную. Что в этой Лорен такого, что он обезумел от страсти? Спору Нет, она красива. Но он знал множество красивых женщин, однако ни к одной его так не влекло, и дело было даже не в похоти, впрочем, похоти тоже хватало с избытком.

Может быть, дело в ее остроумии, или в необычной способности к языкам, или в забавной манере вставлять в разговор цитаты из литературных произведений?

В уме, конечно, ей не откажешь. Но его никогда не интересовали умные женщины.

Может быть, дело в ее доброте? Она обладала определенными качествами, вызывающими у него восхищение и зависть. Он вспомнил ее очаровательный рассказ о Картофельном Человеке; вспомнил, как она настояла, чтобы он протанцевал с этой мышкой Шарлоттой Притчит, потому что это будет хорошо. А как терпимо она относится к невыносимо скучной болтовне тети Пэдди! И видит Бог, Эбби Ингрэм считает ее просто святой, потому что она растит этих несчастных детей в Роузвуде.

Постукивая все быстрее пером по столу, Алекс пришел к выводу, что Лорен вскружила ему голову и с этим ничего не поделаешь. В полном отчаянии он отбросил перо и, встав из-за стола, подошел к окну. Господи, ему до боли хотелось заглянуть сейчас в ее сапфировые глаза, ощутить под собой ее тело, услышать ее переливчатый смех. Услышать, как она поет, как читает стихи, увидеть ее чарующую улыбку.