Книга Волчья сотня - Наталья Александрова

– Я ухожу, – сказал он и отвернулся, – ядолжен отдать приказ.

Он накинул кожанку и не глядя протянул руку за кобурой.

– Ты идешь в депо? – спросила Варя.

– Ну да, – раздраженно проговорил он, шаря постолу в поисках «нагана», который куда-то подевался. Я все решил, и больше мына эту тему разговаривать не будем.

– Не будем… – как эхо повторила Варя.

Почувствовав что-то в ее голосе, он обернулся, но лампасветила в лицо, и в ее колеблющемся пламени он увидел, что Варя сжимает в рукеего «наган». Выстрела он не услышал, только что-то сильное толкнуло в грудь, исвет лампы померк в глазах.

Варя выбежала на улицу, хлопнув дверью, и остановилась укалитки. Вдруг сзади ее окликнул приглушенный голос:

– Варвара Андреевна!

Варя вздрогнула и обернулась. После того, что она совершила,душу ее переполнял ужас и вместе с тем бесконечная решимость, казалось, что онаголыми руками может справиться с любым врагом, лишь бы… лишь бы это помоглоспасти Бориса. Позади, стараясь не выглядывать из тени полуразвалившегосялабаза, стоял коренастый красноармеец средних лет, прижимая палец к губам –тише, мол.

– Кто такой? Что надо? – спросила Варя незнакомцасердито, но негромко.

– Вы ведь Бориса Андреича сестрица будете? –спросил красноармеец полуутвердительно. – Я как вас увидел, сразудогадался – очень уж вы с ним на личность схожие, а также походка, жесты – всекак у него.

Варя шагнула ближе к этому непонятному человеку – просточтобы разговаривать, не повышая голоса, и снова спросила:

– Ну, чего надо?

– Вы меня только не пугайтесь, я Саенко, как быординарец ихний. Это я в такую форму оделся, чтобы сподручнее было по городуходить. Борис-то Андреевич все только про вас и говорил – как бы вас найти дакак бы отыскать. Как матушка-то, сказывал, ваша померла, так и кинулся он васискать по всей России.

– Мама умерла? – Варя прижала руку к губам ипокачнулась. – А почем я знаю, что ты не врешь? – вскричала она снедоверием.

– Вы уж не сердитесь да на слово мне поверьте. – Вмаленьких глазках Саенко появилась некоторая обида. – Некогда нам с вамидолгие разговоры вести, нужно братца вашего выручать – в нехорошую он попалпеределку.

– А как ты меня нашел?

– А утром видел я вас у депо, – ласково пояснилСаенко, – видел, как вы переглянулись. И понял сразу, кто вы ему есть. Асейчас под окошечком сидел, слышал, как вы со своим-то беседовали… да что потомприключилось… Сейчас нам с вами скорее уходить отсюда нужно, а то не ровен час,товарищи набегут, на выстрел-то…

Саенко подхватил Варю за локоть и потащил в какую-то щельмежду сараями. Варя подчинилась скорее от испуга и растерянности, чем отдоверия. Сзади уже слышались суета, окрики, хлопанье дверей. Саенко быстропровел ее переулками, пустырями, в одном месте пролезли через щель в заборе ипробежали чьим-то огородом, невзирая на протесты цепного Кабысдоха. Наконец насамой окраине городка остановились возле невысокого ладного домика. Саенкопостучал в ставню и на испуганный вопрос хозяйки ответил вальяжным бархатистымбаритоном:

– Я это, Аграфена Никитична. Или вы другого кавалераподжидаете?

Дверь распахнулась, и на пороге появилась дородная бабенкаинтригующе неопределенных лет в большой цветастой шали поверх домашнейкацавейки. Увидев Варю, прелестница посуровела и, уперев руки в боки,прокурорским тоном спросила:

– А кого это вы, Пантелей Григорьевич, с собойпритащили? У меня честный дом! Или вы думаете, что если я одинокая беззащитнаявдовица, так можно ко мне все что ни попадя тащить? Где это вы подобрали такуюлахудру подзаборную?

Саенко изобразил на своей выразительной физиономии максимальнуюстепень обиды, на какую был способен, и произнес с необыкновенным достоинством:

– С вашей стороны, любезная Аграфена Никитична,необыкновенная для меня обида такие ваши подозрения. Неужели же я не доказалвам своего отношения? Дозвольте хотя бы взойти нам в дом, чтобы всякимиразговорами на улице на ваше честное имя мораль не наводить, а там уж я все какесть вам объясню и растолкую в подробностях.

Аграфена Никитична суровости из взгляда не убрала, нопосторонилась, пропуская гостей в дом, чтобы не давать пищи для размышленийлюбопытным соседям.

В домике у нее царила та несколько нарочитая чистота и тотнемного чрезмерный порядок, какой зачастую заводят у себя сдобные нестарыевдовы. Всякое место, свободное от вышитых разноцветным узором рушников, былонепременно застелено кружевными салфеточками. Несравненную, с блестящимишарами, кровать украшало такое количество подушек, что верхняя едва ли неупиралась в потолок.

Не давая хозяйке времени собраться с мыслями для новыхобвинений, Саенко начал первым:

– Дозвольте вас познакомить, Аграфена Никитична, сВарварой Андреевной. Я у ихнего батюшки до самой до германской кучером служил,а теперь вот свиделись. А насчет того, что вы есть одинокая вдовица, так это,может быть, и ненадолго и на ту тему нам с вами от Варвары Андреевны большаяпомощь выйти может, только дело тут секретное.

Аграфена Никитична, вполне однозначно воспринявшая намекотносительно прекращения своего вдовства, как стояла, так и села, благоподвернулся вовремя достаточно устойчивый табурет. Хлопая длинными белесымиресницами, она растерянно переводила глаза то на бравого кавалера, то на егоподозрительную знакомую, но в конце концов поборола как ревнивое недовольство,так и женское обязательное любопытство и решила полностью довериться своемуПантелею Григорьевичу.

– Вы, Аграфена Никитична, малость обождите, –продолжал Саенко ковать железо, – нам с Варварой Андреевной надобно одноважное дело обсудить. – С этими словами он затолкнул Варю в чуланчик,который со вчерашнего времени официально снимал у любвеобильной вдовушки.

Аграфена Никитична в полной растерянности осталась сидеть натабурете, раздумывая, не напрасно ли она в очередной раз поверила мужчине. Темвременем Саенко, притворив дверь чулана, горячим шепотом обрисовал Вареситуацию:

– Из депо, считай, только один выход – в ОльховуюБалку. Увозят туда под утро, человек по двадцать… Да что я вам рассказываю – вынебось все это лучше меня знаете. Так что надо его сегодня же ночью вызволять.У меня еще одна форма красноармейская припрятана, вам нужно надеть. Одному-томне они не поверят, за арестованным всегда по двое посылают, а вам послесегодняшнего в своем виде ходить никак нельзя. Волосы у вас недлинные, подшапкой спрячете, сойдете за солдатика молоденького. Главное, помалкивайте, чтобыголосом себя не выдать, я уж сам как-нибудь постараюсь договориться. Однотолько худо, – Саенко горестно вздохнул, – документ бы найтикакой-нито, без документа трудно будет… Да что ж сделаешь, коли нету!