Книга Лесная ведунья. Книга 2 - Елена Звездная

Или был, но где-то глубоко внутри, на уровне инстинктов и гордости. И от чего-то захотелось спросить кто он? Где родился? О чем в детстве мечтал, глядя в синее небо? Был ли счастливым, или рос одиноким, а к власти шел, стиснув зубы и не оглядываясь на потери? О многом хотелось спросить, но я не спрошу. Никогда не спрошу.

— О чем с Тиромиром разговор был? — вдруг задал вопрос архимаг.

И растерявшись, я почему-то даже сразу ответила:

— Я спросила о встрече давней, он ответил… — и на этом моя растерянность закончилась.

Поднял взгляд на меня Агнехран.

Непримиримо сложила руки на груди я.

— Видимо больше ничего не скажешь, — понял маг.

Понятливый.

— Что ж, перейдем к делу.

И Агнехран продемонстрировал мне схему, в которой было два встроенных круга, символ огня, символ воды, символ камня, символ воздуха. Вот воду, огонь, землю и воздух контур и блокировал. Их, да и только.

Я протянула руку, воспроизводя схему перед собой сияющим зелено-огненным рисунком, коснулась пальцем, вливая силу свою и та, минуя все преграды, потекла во все стороны.

— Понял. Сейчас исправлю.

И вернув лист на стол, архимаг стремительно начал дописывать символы, дорисовывать схемы и формулы.

И вдруг произнес, словно невзначай:

— Тиромир Мережский убежден, уверен и свято верит в то, что его возлюбленная в ночь перед свадьбой сбежала с его лучшим другом Кевином Ланнероном. Мне показалось, или магистр действительно в неведении по поводу причин твоего побега?

Я вновь молча сложила руки на груди. Отвечать не собираясь вовсе.

Маг мельком взглянул на меня, усмехнулся, дернул головой, прядь с глаз убирая, и быстро завершил рисунок.

Протянул, позволяя рассмотреть.

И все повторилось — я воспроизвела рисунок в пространстве перед собой, пустила ведьминскую силу и потекла та сила, да о препятствие ударилась! А где оно взялось то препятствие, мне и неведомо было. Но я ведьма, а у нас порой сила одно, а разум совсем другое. И пока мой разум понять не мог, в чем тут дело то, сила выход нашла, исподволь, минуя магические барьеры и стремясь на свободу. Ведьмы в целом всегда стремятся к свободе.

— Так, уловил где недоработка, — произнес Агнехран и вновь за работу взялся.

И вдруг там, у него, дверь распахнулась, вошел кто-то, да сказать ничего не успел:

— Вон! — не поднимая головы, приказал архимаг.

Но вошедший хоть и поколебавшись, все же робко сообщил:

— Мой лорд, к вам… ведьма.

Замер Агнехран, затем повернул голову и взглянул на визитера так, что я бы на месте того визитера бежала бы прочь сломя голову.

А пришлому магу на такое ума не хватило, от того затараторил он запинаясь:

— Ннне ваша ведьма, вашу, как полагается, мгновенно сопроводили бы, но это тоже ведьма и… она настаивает и…

Архимаг медленно сузил глаза. И взглянул так опасно, что даже настойчивому докладчику нехорошо стало. Тот заткнулся, да торопливо вышел и даже дверь закрыл осторожненько за собой.

Безмятежно вернулся Агнехран к работе своей, задумчиво сидела я, размышляя лишь об одном — кто ж та ведьма то?

— Утолить твое любопытство? — вдруг словно невзначай произнес маг.

— О нет, не стоит, перебьюсь. А ты поторопись, недосуг мне тут… сидеть с тобой.

Вскинув взгляд, улыбнулся мне Агнехран, да так улыбнулся, что сердце снова зашлось, а маг силу свою призвал.

И в сиянии появившихся формул и схем я всю крепость магическую увидела, со всеми этажами да уровнями, полигонами и ристалищами, магами и магистрами, чудовищами да чудищами, коих в зверинце никак для изучения держали. А шагах в ста от лорда Агнехрана увидала я группу магов, щиты призвавших и ведьму на месте удерживающих.

Древнюю ведьму.

Такую древнюю, что ее магия шлейф оставляла, словно бы королевский или даже императорский. И такая сила от нее исходила, что внезапно поняла я — ведьму на месте удерживают вовсе не маги… ее держал архимаг Агнехран. А вот сейчас в единый миг препятствие на пути ведьмы убрал. И та, решив, что одолела охрану, ринулась к тому, кого видеть столь сильно жаждала.

Сминались преграды на ее пути, рушились стены, сгорали двери.

И лишь последняя дверь распахнулась издевательски-радушно.

И на миг приостановилась ведьма, осознав, что не вторглась — позволили, что не нарушила приказ — а чужому плану следовало. Но отступать не стала.

Поколебалась лишь миг и плавно — пантерой гибкой, кошкой грациозной, тенью легкой, весной сияющей полной жизни вступила в кабинет мага сильнейшая из всех существующих ведьм.

Велимира!

Самая красивая из нас. Волосы ее были чернее воронова крыла, глаза синее королевских сапфиров, губы, словно лепестки алой розы, черное платье белизну кожи оттеняло да тонкий стан подчеркивало. А и подчеркивать имелось что — прекрасна была Велимира, высока грудь ее, тонка талия, круты бедра… Красивая ведьма, самая красивая из всех. Ведьма, что семьи не имела, любви не знала, и весна ее — еще впереди.

А значит… ей, в отличие от меня, было, что предложить архимагу.

Но Велимира не стала бы старейшей из ведьм, если бы сразу начинала с козырей. О нет, эта ведьма была слишком умна, чтобы делать деловое предложение еще до того, как его пожелают услышать. И она сделала все, чтобы пожелали…

Плавно шаг сделала, поклонилась аки лебедь белая, выпрямилась царицею гордой да величественной, локон волос, чернее вороного крыла, на спину откинула, медленно взгляд от пола подняла, да и…

Да и дошло до нее очевидное!

Осознала она, что на гостью хозяин и не взглянул ни разу… Вообще не взглянул. Вот вообще. И я даже на миг пожалела ее чисто по-женски — ведь столько стараниев, платье вот на ней же красивое, волосы небось долго укладывала, глаза сурьмой подведены, губы алые идеально накрасила, а все зазря. Архимаг все так же на нее и не посмотрел даже.

На меня он с усмешкой смотрел, мою реакцию отслеживал, и от того… Покраснела я, осознав, что на меня вот все это время лорд Агнехран и взирал, глаз не отводил, и это пока я…отвлеклась значит, а он вот… он…

Мрачно посмотрела магу в глаза. Маг нагло и широко улыбнулся в ответ.

Я губы поджала. У него улыбка стала лучезарнее.

Я нахмурилась. Он укоризненно головой покачал, да и вопросил у гостьи незваной:

— Зачем пожаловали, неуважаемая?

Вспыхнули алым сапфировые глаза ведьмы и на миг, всего на краткий миг прожитые годы отразились на прекрасном лице, а после так, что аж у меня в груди заныло, произнесла-пропела Велимира:

— И от чего же, позвольте узнать, такое неуважение?