Книга Наказание для продюсера - Анна Леманн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Хватит! — кричу я. — Прекратите! Хватит бить его! Ему же больно!
Крик вырывается сам с собой, но я не сожалею. Я не могу смотреть на это. Да, и Владислав… мне больно видеть, как того, кого я люблю, бьют. Каждый удар, что приходится на продюсера, я ощущаю на себе. Я должна сражаться и даже если погибну, то буду знать, что я сделала хоть что-то и не осталась в стороне.
«— Ксюшенька, друзьям нужно помогать, чтобы у них не случилось, — говорит дедушка и ласково улыбнувшись, берет меня, четырехлетнюю, на руки.
— Мама будет ругаться, — виновато произношу.
— Не будет, — отвечает дедуля. — Ты же за друга вступилась. Лучше пасть героем для одного человека, чем трусом для всех!»
Это воспоминание придает мне сил и… надежды.
"Лучше пасть героем для одного человека, чем трусом для всех!"
Ксюша
Думай, Ксюша! Думай, что делать! Они убьют и тебя, и Влада, и водителя. Думай, Ксюша! Думай! Может закричать? Но нас могут не услышать. Может, попробовать бежать и позвать помощь? Но вряд ли я со связанными ногами далеко смогу уйти. А, может, изобразить приступ эпилепсии? Выиграю пару секунд для Владислава, и он сможет хотя бы отдышаться? Нет! Нет! Нет! Это ситуацию не изменит.
— Отпусти ее, — рычит Златогорский, когда этот урод хватает меня под руку, чтобы поднять с пола и поставить на ноги. Всего на секунду задержал взгляд на моих ногах, которые теперь из-за рваного платья были оголены. — Не трогай ее!
— Иначе что? — беззаботно спрашивает продюсера мужчина, развернув меня к себе спиной, берет за талию и несет к Владиславу.
— Иначе, клянусь, я убью тебя! — шипит продюсер таким голосом, которого я раньше и не слышала. — Это наши проблемы. Не вмешивай Ксюшу. Она даже не знает, что происходит и не надо. Отпусти ее, пусть идет своей дорогой! Она тут ни при чём.
— А ты у нас, Владик, благородный рыцарь? Просишь девчонку не трогать? Зачем мне это? — издевательски улыбаясь, интересуется урод и опускает меня на землю.
Сделав шаг назад, дает мне возможность рассмотреть окровавленное лицо Златогорского. Его глаза горели ненавистью и желанием убивать. Раздувающиеся ноздри, сжатые губы и вздымающая грудь пугали даже меня, но все это было направлено на его мучителя.
— Просто отпусти ее!
— Не хочу, — ухмыляясь, заявляет амбал. — Красивая куколка. Твоя? — проигнорировав вопрос Владислава, задает очередной вопрос урод, который, дабы поиздеваться над Златогорским, сделал шаг ко мне и прошелся рукой по моей голове. — Хороша.
— Она — моя протеже.
— И только? Ты конкретный олух, Владик. Рядом такая, а ты ее ни разу не того?
Это мой шанс! Я могу спасти нас! Надо встать на сторону этого отброса общества и тогда у меня будет мизерный, но все же шанс.
— Я не даю! — хмыкнув, заявляю я.
— Не нравится? — попавшись на мою уловку, спрашивает мужчина и встает передо мной.
— А что с него взять? Ну, имущество вы у него скоро отберете, оставите без гроша… зачем мне бедный продюсер с дочкой на руках?
— А ты сечешь, — довольно произносит и опускает взгляд на мою грудь.
— А то, — отвечаю.
— Не хочешь как-нибудь пересечься?
— Если только… — начинаю я, но слышу вдалеке звонок рингтона своего телефона. — Мой телефон!
— Да, он наверно в твоей сумочке. Так и знали, что ты захочешь припудрить носик. Захватили.
— Мой телефон звонит, — тихо произношу. — Можно я подниму трубку? — робко интересуюсь.
— Издеваешься? — спрашивает урод и начинает ржать во все горло.
— Это, наверно, мой дедушка, — произношу я жалостливо, схватив его за руку. — Позволь ответить. Прошу. Он старенький и, не дождавшись меня домой, набрал, потому что беспокоится. Прошу! У меня остался только он… И он сейчас волнуется за меня. Переживает. Не дай бог сердце заболит. Я что-нибудь ему совру и скажу, что со мной все в порядке. Прошу!
Как там говорил продюсер? Я прекрасная актриса? Наверно, он прав, потому что этот урод поверил.
— Хорошо, — соглашается он. — Ответишь, только если это звонит твой дедушка. Любите вы бабы на жалость давить, а у меня ведь тоже дед живой. Один он у меня. Контуженый слегка, но старость — она такая. Принесите сумку девчонки! — кричит он одному из своих псов, который тут же приносит мой клатч и передает его амбалу.
Открыв и достав из сумочки телефон, урод читает имя и передает мне телефон.
— Только без фокусов, иначе так ударю, что точно парочку переломов получишь.
— Конечно, — отвечаю, приняв телефон и сразу же отвечаю. — Дедушка!
— Ксюша? Ты в порядке?
Ну, что же! Начинаем игру!
— Да, дедушка! Все хорошо! — восклицаю я, включив в себе импульсивность влюбленной девчонки. — Не жди меня сегодня домой! Я не приду! Я останусь с ним! Я люблю его, дедушка! И хочу быть только с ним! Он — любовь всей моей жизни. Я больше такого не встречу. Я жить без него не могу.
«— Ксюшенька, когда-нибудь ты влюбишься и… — начинается дедушка, решив начать разговор о том чем мальчики от девочек отличаются. Но он немного опоздал, потому что мне уже четырнадцать, и я это уже все знаю.
— Да? И буду, как все эти влюбленные дурочки: Я не могу без него! Он свет моих очей, моя радость и смысл жизни? — выгнув бровь, спрашиваю дедушку. — Ну, уж нет! Это не про меня. Я такое только под дулом пистолета скажу или если моей жизни будет угрожать опасность. Кстати, если твоя дочь будет меня обижать, я позвоню тебе и пожалуюсь именно таким образом.
— Я запомню, не влюбчивая ты наша…»
— Ксюша, ты… — начинает дедушка, но я его прерываю, потому что он может испортить мой план и тогда не будет нам спасения.
— Да, дедушка! Да, я люблю его до бабочек в голове, до головокружения. Он, как змей, оплел мое сознание. Привязал меня к себе, — продолжаю я, зашифровывав в своих словах тайное послание.
«У меня кружится голова. Я связана.»
— Ксюшенька, я…
— Ты! Ты, дедулечка мой, самый хороший и любимый, но я не могу оставить его!
«Я не могу уйти. Не могу выбраться.»
— Ну, раз любишь, то так уж и быть, — соглашается дедушка, явно уловивший мой сигнал SOS. — Но будь аккуратна, я не хочу потом лечить твое разбитое сердце.
«Будь аккуратна. Не провоцируй никого».
— Люблю тебя, дедуля.
— А я тебя, — отвечает он и первым разъединяет звонок.
Ксюша
