Книга Малая земля - Олег Таругин

— Замкомвзвода-два младший лейтенант Науменков, насколько понимаю? Киваете? Или все же доложитесь по форме?

— В…виноват, тарщ старший лейтенант, — привычно вытянулся ошарашенный нежданным поворотом десантник, похоже, не совсем понимая, как себя вести в столь резко и непонятно изменившейся ситуации. — Так точно, заместитель командира второго взвода, младший лейтенант Науменков. Воздушный десант. Но… откуда вы знаете, кто я?!

Стащив с головы румынскую каску, морпех, не глядя, отбросил ее в сторону:

— Старший лейтенант Алексеев, двести двадцать пятая бригада морской пехоты. Командир отдельной разведывательно-диверсионной группы. Возвращаюсь с боевого задания. А откуда знаю? Вон, товарищ ваш может объяснить, — старлей кивнул на Михаила. — Я ему рассказывал, что одной из задач моей группы было установить с вами связь и взаимодействие. Связь установить удалось, а вот с взаимодействием пока как-то не очень. То автоматом в спину почем зря тычут, то всякими нехорошими словами обзывают.

Насладившись целой гаммой отразившихся на лице парашютиста противоречивых чувств, Степан усмехнулся:

— Не напрягайся, лейтенант, это дядя так шутит. Ну, а касательно шинели? Вот тут ты угадал, маскировка и есть. Пришлось у прежнего хозяина позаимствовать, иначе грузовик никак бы захватить не удалось.

Морпех машинально взглянул на изрешеченный пулями «Опель». Стоящий возле откинутого заднего борта младший сержант Дмитрук, заметив взгляд, приветливо махнул рукой. Тоже живой, значит?! Ай, молодца, прямо от сердца отлегло! А он-то думал, их с Тапером пулями в полный фарш перемололо, скорострельность у «эмгэшника» та еще.

В этот момент из-за машины вышел, забрасывая на плечо автоматный ремень, еще один боец. Заметив Алексеева, от неожиданности замер на месте, удивленно захлопав глазами:

— Тарщ старший лейтенант?!

— Карасев?!

Степан потряс головой: ни хрена ж себе поворот! Да что тут вообще происходит? Просто какой-то американский вестерн середины прошлого века, чесслово: неминуемая гибель, конница из-за холмов и чудесное спасение, блин! Кстати, если Федор тут, то где в таком случае остальные бойцы его группы, Ивченко с Мелевичем? Уходили-то они вместе? И каким образом они здесь вообще оказались, коль после уничтожения аэродрома получили однозначный приказ возвращаться на плацдарм?

Как выяснилось в следующую минуту, снайпер с бывшим танкистом тоже в наличии имелись, причем целые и невредимые. И ничуть не менее Степана удивленные нежданной встречей:

— Тарщ командир, вы?! — узнав старлея, снайпер едва не выронил короб с пулеметной лентой, который держал в руке. Топавший следом танкист тащил, взвалив на плечо, трофейный пулемет, внешне вроде бы не пострадавший от взрыва. — Э-э… вы-то как тут?!

— А ты ничего не попутал, боец? Я вам что приказывал? Не слышу? Оглухел внезапно, Коля?

— Так точно, слышу, тарщ старший лейтенант, — убитым голосом ответил ефрейтор, быстро переглянувшись с Мелевичем. — Виноват. Вы приказывали идти в точку встречи с радистом, при невозможности — самостоятельно возвращаться на Мысхако любым маршрутом. Избегая населенных пунктов и крупных дорог.

— И какого ж тогда хрена вы тут делаете? Нет, за спасение, конечно, респе… спасибо, но тем не менее? На приказ забили?

— Разрешите объяснить, товарищ старший лейтенант? — по всей форме обратился к морпеху Науменков, которому надоело изображать лишенную дара речи часть окружающего пейзажа. — Встретив в лесу бойцов вашей группы, я, как старший по званию, принял над ними командование. После чего…

— Ладно, я примерно понял, остальное позже объяснишь, некогда. Уходить нужно, да поскорее. Трофеи собрали, как понимаю? Пулемет цел?

— Так точно, целехонек! — подал голос Мелевич. — Приклад чуток осколками побило, да ствольную коробку поцарапало, но работать будет!

— Тогда валим. Причем быстро.

Степан в упор взглянул на младшего лейтенанта, практически слово в слово повторив им же самим сказанное:

— Ввиду сложившейся ситуации, и как старший по званию, принимаю командование на себя. Согласны, товарищ младший лейтенант? Сразу предупреждаю, если решите оспорить мое решение — ваше право. Но исключительно после того, как оторвемся от возможного преследования, иначе всех подставите.

— Да с чего б мне спорить-то?! — похоже, подобной постановке вопроса Науменков искренне удивился. — Вы ж и местность лучше знаете, и куда идти тоже. Я тут уж который день в одиночку воюю, никаких новостей не знаю — спасибо вашим бойцам, хоть рассказали, что вообще кругом творится.

— Добро, после договорим. Уходим!

Подбежавший Карасев кивнул на грузовик:

— Тарщ командир, машину подпалить? Бак пулями побило, вона, сколько бензину на дорогу натекло, только спичку кинуть осталось. Знатно полыхнет!

— Да как хочешь, — отмахнулся Алексеев, занятый своими мыслями. — Нам от этого ни холодно, ни жарко — стрельбу и взрыв фрицы точно не прохлопали, тут всего расстояния — километр с небольшим, так что переполох в поселке сейчас неслабый. Хорошо хоть до леса рукой подать, десять минут — и ищи нас свищи. Лишь бы у них собачек служебных, способных по следу идти, не оказалось, иначе нам вовсе уж кисло станет.

* * *

Отмахав без остановок километров с семь и несколько раз сменив направление — не переть же напрямик, что уж вовсе полный идиотизм? — группа остановилась. Подобрав подходящую балочку, густо поросшую поверху кустарником, выставили охранение и устроили короткий привал. Заодно проведя инспектирование имеющихся в наличии боевых средств и провианта.

Боеприпасов, даже с учетом трофеев, оказалось на один недолгий бой. Одна лента на двести пятьдесят патронов к пулемету, по две-три обоймы к карабинам, три полных диска и два секторных магазина к ППШ. Плюс захваченные при побеге пистолеты да трофейный МП-40 немецкого унтера, который Алексеев, на правах старшего, сразу же прибрал к рукам — к нему имелось аж целых четыре запасных магазина. А вот гранат не было от слова совсем — последнюю противотанковую и три ручные бойцы потратили, атаковав блокпост. У перебитых же фрицев гранат отчего-то вовсе не отыскалось, буквально ни одной штуки.

С провизией дело обстояло еще хуже. У Малевича с Ивченко оставалось по две банки тушенки и с десяток сухарей, еще три консервных банки и пару пачек пресных галет нашлось в немецких ранцах. С полезным довеском в виде фляги шнапса и нескольких перевязочных пакетов. Если подзатянуть ремни, на два-три дня блужданий по местным горам должно хватить. Собственно, последнее не слишком-то и принципиально: морпех прекрасно осознавал, что они либо доберутся до своих за сутки, максимум — двое, либо не дойдут вовсе. Так что помереть с голодухи им уж точно не грозит. Вот только… Тапер с Дмитруком, хоть и хорохорятся изо всех сил, крайний раз жрали еще за сутки до того, как попали в плен. Да и Карасева с младшим лейтенантом тоже подкормить не мешает: первый определенно не шибко отъелся с одной банки тушенки после вчерашней встречи с разведчиками, а когда ел второй, Степан даже понятия не имел. Скорее всего, тоже давненько. Потому и без того скудные запасы можно смело разделить на три части — две трети новым бойцам, остаток — разведчикам. Или на четыре, угу…