Книга FERA. Апокалипсис: Охотник - Алексей Тихий

Майка-алкоголичка не скрывала усеянный шрамами, внушительный мышечный каркас моего визави. Вот только все эти шрамы — вроде и хаотичны, но как будто и собираются в какой-то осмысленный рисунок. И самое страшное — от его движения эта картина начинает оживать.

Прошли доли секунды, а у него в руках оказался редкий в наших краях нож — керамбит. Здоровенный указательный палец продет в кольцо, а хищный коготь клинка, взятого обратным хватом, смотрит мне прямо в лицо. «Петушиная шпора» или «коготь тигра» — такие имена у этого индонезийского ножа.

Мы шагнули одновременно с ударами, вот только я оказался быстрее. Не получить тебе комиссарского тела, тварь! Какого хрена!? Я не могу двигаться!

Дымные жгуты, исходящие из тела маньяка, спеленали меня, как мумию. Безумный взгляд ублюдка не сулил мне ничего хорошего. А его улыбка обещала, что сдохну я очень не просто.

— Ты пришел ко мне сам, я рад. Моим друзьям нужен новый друг. — Неожиданно тонкий, почти детский голос для такого огромного тела.

Взмах руки и я оказался в холле бомбоубежища. Взгляд уткнулся в стены, расписанные портретами — мужчины, женщины, даже дети кого тут только не было. Почему я не могу освободиться? Как порвать это дерьмо!

— Фас, твою мать. Фас, тварь! — Какого хрена слуга не отвечает?

— Не его ищешь? — кончик клинка противника указал на стену, и моя голова повернулась против воли. На стене был карандашный набросок лича. Нсамби Великий! Да он точь в точь такой, каким я видел его в Красных казармах. — Ты сам пришел, теперь ты наш. Пора нарисовать и твой портрет…

— Твою мать! — С воплем я сел на кровати. Тело до сих пор ощущало фантомную боль от лезвия этого ублюдка. Надо срочно смыть эти гребанные портреты! Я схватил ближайшую тряпку и рванул в холл. Какого хрена? Портреты? Нет тут никаких портретов! И не было никогда!

Дрожащими после гребаного кошмара руками, я открывал бутылку рома. Пара глотков — и меня начало отпускать. На часах еще не было и шести утра.

Полчаса времени на контрастный душ, стакан кофе, пополам с ромом и трубку — все это сделало меня похожим на человека. Даже пальцы дрожать перестали. Хрен с ним, я точно не зря убил эту тварь, если все его жертвы столкнулись с тем, что почувствовал я, то сдохла эта мразь слишком легко.

До меня только начало доходить, что я сделал. Я совершил убийство. Мне совершенно было не жаль эту мразь, маньяка и психопата, я его даже за человека не считал. Но меня шторило от мысли, что я вот так запросто приехал, вломился в чужой дом и целенаправленно убил. А потом вернулся домой и лег спать. Я содрогнулся от мысли, что я, возможно, превращаюсь в маньяка-психопата. Рука невольно снова потянулась к початой бутылке.

А еще я поджег квартиру. Что если она выгорела, и от этого задохнулись старики-пенсионеры? Или маленькому ребенку стало плохо. Охрененный ты герой, брат. Чтобы прикрыть свою жопу, ты, вероятно, угробил кучу народу. Я резко ударил костяшками пальцев по столу. Мне стало мерзко от понимания, что я возможно сотворил. Даже ром не мог смыть горечь моего падения.

Я залез смотреть свежие новости. Долго искать не пришлось — мои танцы с духами не прошли бесследно для коммуникаций старой квартиры. Тело психа нашли соседи снизу которых начало заливать водой. Мне повезло. Или не повезло, тут как сказать. Повезло в том, что невинные все-таки остались живы — я выдохнул. Но в голове засела мысль, что менты могли что-то найти в квартире этого выродка.

Мне оставалось только молиться Барону, чтобы там не осталось моих следов, да воздавать хвалу покровителю воров — старине Беджо.

Мягко говоря, не лучшая была идея — выполнять поручение патрона накануне своего дня рождения. К тому же, он вряд ли бы оценил такую жертву. Гости соберутся только к вечеру. Постараюсь прийти в себя.

* * *

— Ola, Зверь! Встречай старых товарищей, — толпа капоэйристов завалилась в бомбарь.

— Мы тебе тут маленький подарок сделали от всей честной братии. Sombra, доставай, — мгновение — и из большой сумки Ира достала барабан атабаки.

— Только из Бразилии, звук просто бомба!

— Спасибо, ребят! — Я по очереди всех обнял, — ешьте, пейте, веселитесь.

— Вот за это не боись, irmão. Пожрать и поржать — это мы всегда за, — хлопнул меня по плечу Mouro.

— С нашими тренировками фигуре немного калорий не повредит, — по мне, фигуре Иры повредить вообще было сложно. Как же круто когда рядом друзья, не надо ни о чем париться. А народ все подходил.

Мотаясь между группами ребят, я чувствовал себя живым. Никаких тебе заморочек, просто отдых и расслабление. Возможно будет громко сказано, но я многое сделал чтобы они могли спать спокойно.

Благодаря ребятам, даже остатки сна были выкинуты из головы. Вот только осознание от поступка никуда не делось.

А потом у меня неожиданно перехватило дыхание. В помещение зашла Вера. Ее появление портил лишь один нюанс, ее тень — Сергей.

— Привет. Вот тебе маленький презент от нас. — Вера улыбнулась и протянула подарочный пакет — судя по звуку там была бутылка.

— С днем рождения. Надеюсь, ром тебе понравится. — Сергей спокойно протянул руку. А рукопожатие у парня крепкое.

— Спасибо, люблю ром. Еда и выпивка на столе. — Я старался улыбаться как можно дружелюбнее. Главное, чтобы Вера оставалась тут подольше.

— Хэй, мешок, — раздался возглас. — Лови и от нас с Васей презент, он не смог выбраться из своего колхоза. Так что я отдуваюсь за обоих. — Легкий тычок в печень со спины. Gato de rua. Вот явно поиздеваться решил, сверток из оберточной бумаги, перетянутый бечевкой, да еще и сургучем залеплен. Не дружище, не дождешся.

Привычным движением, кукри оказался в руках. Да, многие считают, что подарки надо разворачивать аккуратно, развязывать ленточки и все такое. Но только не я. Разрезать бечевку, варварски разрывая бумагу.

Ого! Редкая штука! Я еще ни разу не пробовал перуанский ром, Ron Cartavio 18 лет выдержки. Интересно это намек что я веду себя как мальчишка?

— Ну как, угодили? — Кошак ухмылялся, прислонившись к стене.

— Охренеть, где достал? — Удивил так удивил, я даже не знал, что в Перу делают ром.

— Места знать надо. Что за кошечка, познакомишь? — Gato скосил глаза на Веру. Она уже держала бокал, в который Mouro наливал вино, широко улыбаясь.

— Знакомая, зовут Вера. А рядом с Мавром, ее парень, Сергей. — Кошак ехидно посмотрел на меня и чуть наклонил голову. — Неа.

— Да ладно ты. Я ж ничего еще не спросил.

— Главное что мы друг друга поняли. — Я посмотрел старому товарищу прямо в глаза.

— Ну как скажешь. — Кошак ухмыльнулся. — Еще раз с днюхой. И пусть эти все твои лоа, будут к тебе благосклонны. Потом будет к тебе тема, но это подождет, пошли кутить, — от хлопка по плечу я чуть не выронил бутылки.