Книга Твой смертный грех - Чингиз Абдуллаев

– Почему тогда не остановили?

– Именно для того, чтобы выяснить, почему Бразильца так интересует жена Хаусмана. Может, он что-то слышал о вас или подозревает, что ваша интимная связь с женой такого олигарха опасна для него самого.

– Откуда он может об этом знать? – встрепенулся Роберт. – Или вы решили ему помочь и сообщили об этом его людям?

– Не говорите глупостей! Ваша безопасность для нас важнее всего. Я думаю, будет лучше, если вы снова куда-нибудь срочно «уедете», как можно быстрее. Посмотрим на реакцию всех участников нашей игры. А когда вернетесь, мы будем знать реакцию каждого из них.

– Вы видели, как она волновалась за меня, – напомнил Туманов. – Посылала сообщения, все время звонила. И вы хотите, чтобы я надолго уехал?

– Ненадолго, недели на две. Наши психологи считают, что так будет более правильно.

– Ваши психологи ничего не понимают в отношениях мужчины и женщины. За две недели она просто сойдет с ума.

– Не сойдет. А мы проследим за реакцией Бразильца и его компании. Вам нужно позвонить и сообщить Ирине, что вы срочно улетаете в командировку. Куда-нибудь в Латинскую Америку, чтобы сыграть на ваш имидж. Вы ведь должны получать крупные партии кокаина из Латинской Америки.

– Вам нужно меня окончательно скомпрометировать в ее глазах? Хорошо, я скажу ей, что улетаю.

– Договорились. У вас что-то еще?

– Личная просьба. Я много лет вам не говорил.

– Какая?

– Когда двадцать лет назад Димаров приехал ко мне домой, с ним были двое его подручных. Он назвал только имена – Ибрагим и Леша. Вы не могли бы их найти?

– Вы по-прежнему хотите им отомстить, – покачал головой Илья Глебович.

– Один из них нанес восемь или десять ножевых ранений моей матери.

– Могу вас обрадовать. Ибрагим, про которого говорил вам Димаров, уже давно в могиле. Ему дали пожизненное, и он умер три года назад в колонии «Черный лебедь». Это вас устраивает? Мы искали их и без вашей просьбы.

– А второй?

– Второго пока не можем найти, но обязательно вычислим и найдем. Что-нибудь еще?

– Еще один вопрос, пока есть время. Уже сколько лет хочу у вас спросить – как вы меня тогда смогли найти?

– Очень просто. По ДНК утонувшего мы установили, что он не является Казбеком Хадыровым, и попросили психоаналитиков прочертить ваш возможный путь. Они пришли к выводу, что вы должны были выбрать небольшой городок, достаточно многолюдный, чтобы в нем затеряться, и не такой мегаполис, где вас могут узнать. Еще предупредили, что рядом должна быть железнодорожная станция. И, наконец, самое главное – река. Вы ведь выросли в Уфе…

– И все?

– Нет, не все. Ваш старый паспорт. Вы пошли его менять на новый российский, а в милицию поступил запрос на человека, под именем которого вы жили. Мы сопоставили данные и поняли, что наконец вышли на вас. Тот человек уже получил свой российский паспорт еще за два месяца до вас во Владивостоке. Другие вопросы есть?

– Нет. Но я хотел уточнить, куда переводить остатки на моем счету. Там около семи тысяч долларов. Я ведь очень богатый человек, по вашей версии, и на моем счету все время бывают проценты по вкладам. Куда их переводить?

– Пока никуда. Иначе будет легко проследить, что вы быстро избавляетесь от своих лишних денег. Сейчас нельзя делать резких движений, это может быть опасно.

– Теперь все, – поднялся Туманов.

Илья Глебович повернулся, выключил аппаратуру, надел свои очки и углубился в чтение.

– Пока, – сказал Роберт, нарушая молчание.

Илья Глебович покачал головой, показывая на аппаратуру. После ее выключения здесь нельзя было разговаривать. Роберт усмехнулся, повернулся и пошел к выходу. Уже выйдя из квартиры, он достал ключи и закрыл дверь на замок. Спустившись вниз, набрал знакомый номер, и она почти сразу ответила:

– Слушаю.

– Ты можешь разговаривать?

– Конечно. Что случилось? Ты никогда сам не звонил.

– Я должен срочно улетать.

– Надолго?

– На две-три недели, не больше.

– Это так срочно? – У нее дрогнул голос.

– Да, в Латинскую Америку. Хотел попрощаться.

– Спасибо. Удачи тебе.

– И тебе. До свидания.

– Когда приедешь, позвони.

– Обязательно.

– Ты позвонишь?

– Конечно.

– Странно, но у меня такое ощущение, что ты хочешь там остаться.

– Никогда в жизни! Что я там буду делать?

– Успехов!

– Спасибо.

– А оттуда ты не сможешь мне звонить?

– Думаю, что нет. Звонки могут контролировать, и меня легко вычислят. Это было бы неразумно.

– Да, конечно. До свидания.

– До свидания.

– Роберт, – позвала она, опасаясь, что он сразу отключится.

– Да, я еще здесь.

– Будь осторожен.

– Обязательно.

– Я хотела тебе сказать…

– Да. Я тебя слушаю.

– Я тебя люблю. До свидания.

– Спасибо. До свидания.

Он не сказал ей в ответ, что тоже любит ее, и, отключившись, долго корил себя за это. Но привычка к конспирации стала его второй натурой. Он просто боялся выдавать себя нечаянным словом или открытым эмоциональным возгласом. Ведь никто не должен был знать, кем является в действительности Роберт Туманов по кличке Отшельник…

Глава 20

Слухи о том, что в доме Ярмыша перестреляли несколько человек, долго ходили по городу. Все шепотом рассказывали, что десять или двенадцать нападавших были расстреляны Ярмышем и его людьми, которые ждали гостей в засаде. Но никаких трупов найти не удалось. Правда, милиция дважды проводила обыски в доме Ярмыша и даже находила затертые капли крови на полу, но ничего больше не было. А местный оператор телевидения, который попал в больницу с проломленной головой, клялся, что упал с лестницы и ничего не помнит.

Но самое поразительное, что после такой победы Ярмыш распустил свою банду и, забрав свою семью, куда-то исчез. Потом рассказывали, что он уехал в Сибирь и стал там священником, но, возможно, это только слухи. А я снова вернулся в порт. Шарджин так и не узнал, что именно случилось. Он искал предателя среди своих, но так и не понял, почему Ярмыш отсюда уехал. Шарджин считал себя почти победителем, но я помнил о его диком плане и понимал, что в любой момент ситуация может повториться. Мне шел уже тридцатый год, и я подумал, что нужно оставить все эти бандитские разборки. Может, потому, что на меня так подействовали слова Ярмыша, который был убежден, что меня направил к нему Бог.