Книга Скандальное сватовство герцога - Луиза Аллен

– И каков же ваш ответ? – продолжил давить на нее он совершенно безразличным тоном.

– Все было сделано правильно. Разве вы сомневаетесь? Господь всемогущий, неужели вы можете представить нас семейной парой?

«Еще как могу».

Она засмеялась, но в ее смехе послышались какие-то странные нотки. Видимо, он оскорбил ее, подняв эту тему.

– Ну, значит, друзья, – сказал Уилл.

Он повернул фаэтон в сторону ворот Стэнхоупа и постарался взять под контроль свое тело, разгорячившееся от мысли об объятиях Верити. Его учили тщательно скрывать свои эмоции, и теперь пришла пора воплотить эту науку в жизнь.

– Верити! Что случилось с твоим платьем? Слава богу, оно не из тех дорогущих новых нарядов! – воскликнула тетя, входя в спальню вслед за племянницей.

– Это следы от травы, мисс Вингейт? – Горничная стояла на изготовку со щеткой в руке. – Нужно срочно замыть их, пока они не присели. Если уже не присели.

– Да, я упала из фаэтона, – сказала Верити. – Лошади дернулись, и я потеряла равновесие. Вы же знаете, какие они неустойчивые, эти фаэтоны. Волноваться абсолютно не о чем, тетушка. Как видите, я приземлилась на мягкий лужок.

Горничная помогла Верити снять платье, подала пеньюар и поспешила прочь, творить волшебство избавления одежды от пятен.

– Ты не ранена? – заволновалась тетя Каролина. – Может, послать за доктором? – Она позвонила в колокольчик. – О чем только думал этот лорд Седжли! Это последний раз, когда ты ездила с ним куда-то. Мог хотя бы зайти извиниться!

– Не надо доктора, у меня всего несколько синяков, и только. – Верити присела, поморщившись от боли. – И привез меня не лорд Седжли, а герцог.

Скрывать этот факт было глупо – и дворецкий, и лакей видели их.

– Айлшамский? Но что он там делал? О, вот и ты, Ветеринг! Чаю и нюхательную соль. И мазь от синяков, – распорядилась хозяйка.

– Герцог катался в парке с друзьями. Он увидел, что произошло, и… э-э-э… остался недоволен неловкостью лорда Седжли. Он решил сам отвезти меня в фаэтоне виконта.

– А Седжли?

– Пошел домой пешком.

Тетя внимательно посмотрела на племянницу.

– Верити, я правильно поняла, герцог ударил виконта?

– Похоже на то. Я на мгновение потеряла ориентацию и сама ничего не видела.

– Какая прелесть! – захлопала в ладоши тетя Каролина. – Весьма романтично!

– Ничего подобного, – буркнула Верити. Было бы здорово, если бы герцогом двигала любовь, а не простая галантность, но увы.

– Как скажешь, дорогая. – Тетя задумчиво прикусила губу. – Полагаю, нам следует отменить ужин у герцога. Тебе лучше отлежаться.

«И вернуться в сознание перед следующей встречей с ним…»

– Да, так будет лучше, – согласилась она с тетей.

Обычно Уилл прекрасно спал. Нужно просто расслабиться и прогнать от себя тревожные мысли. Однако, сидя в постели в пять часов утра на следующий день после инцидента в Гайд-парке, он признался себе, что раньше его, по всей видимости, не одолевали поистине тяжкие думы. Если не брать в расчет бессонную ночь у очага в хижине на острове.

Оказывается, для взрослого человека любовь – это не идиотское состояние розово-ванильного счастья, как он полагал прежде. Это чувство несло с собой боль, и физический дискомфорт неутоленного желания был самым меньшим из зол.

Еще месяц назад, решив заполучить в жены непокорную юную деву, Уилл просто пустил бы в ход все свое очарование и положился бы на ее собственный интерес и давление со стороны родителей. Но Верити заставила его взглянуть на жизнь с женской точки зрения, и он понял, что это откровенное насилие и он пользуется своим положением и богатством как оружием.

Он не нужен Верити – если только для поцелуев, и то только когда она сама этого захочет. Она даже сомневалась, принимать ли его дружбу. Он не хотел давить на нее, и дело тут не в ложной скромности. Герцог знал себе цену. Зеркало говорило, что у него приятная внешность. Его мастер по фехтованию, серьезный критик, утверждал, что он в прекрасной физической форме. Сам он верил в свои недюжинные умственные способности и исключительную работоспособность, честность и преданность. Его подруги по любовным утехам никогда на него не жаловались. Если имелись какие-то спорные моменты в его жизни и характере, он был готов измениться, в разумных пределах, конечно же. Нет, не собственные недостатки останавливали его. Просто он прекрасно понимал: Верити девушка мыслящая, у нее есть гордость, и, если начать давить на нее, она либо упрется, либо отступит, но не сдастся.

Вот если бы он сумел понравиться ей, если бы она начала доверять ему, тогда можно было бы надеяться на перемены.

Уилл твердо решил завоевать непокорную девицу, показать ей, что за титулом кроется живой человек, и на это у него есть почти год траура, когда матроны будут остерегаться подсовывать ему своих дочерей в качестве невест.

Уилл отодвинул в сторону бумаги, присланные ему Фитчамом. Ничего интересного. Он честно пытался отвлечься от дум о мисс Вингейт, окунувшись с головой в дела, но тщетно. Все его мысли крутились вокруг вопроса, навещать Верити сегодня или нет. Она вроде бы планировала обновить гардероб, а это дело небыстрое. Наверное, все-таки не стоит спешить, лучше отложить визит на несколько дней.

– Ваша светлость, к вам посетитель, – объявил один из лакеев, протягивая ему карточку на серебряном подносе. – Я не был уверен, принимает ли ваша светлость, и проводил его в Нефритовую комнату.

«Преподобный Томас Харрингтон

Викарий, церковь Святого Вольфрама, Челси»

Ах да, это тот высокий, черноволосый, самоуверенный тип, который так по-хозяйски вел себя с Верити в парке. Что ему нужно?

– Ваша светлость?

Уилл заметил, что все еще сидит, постукивая по подносу бумажным прямоугольником.

– Проводи его сюда, Джон.

Он мог бы проявить вежливость и выйти к гостю в приемную, попросить принести чай и закуски, но инстинкт подсказывал Уиллу остаться в кабинете. «В своей берлоге», – мысленно ухмыльнулся он.

– Преподобный мистер Харрингтон, ваша светлость.

Они обменялись рукопожатиями, Харрингтон сел в кресло, подтянул манжеты, скрестил ноги и улыбнулся, показав безупречно белые зубы. Уилл решил, что мужчина ему определенно не нравится, хотя видимых причин для неприязни у него не имелось.

– Чем обязан? – спросил он, усаживаясь напротив, по ту же сторону стола. Нет нужды проявлять превосходство. Пока.

– Как вы могли вчера понять, ваша светлость, я имею честь быть знакомым с мисс Вингейт.

– Да, я заметил это.

– А я заметил ваше желание защитить юную леди. Я бы даже сказал, опекать ее.