Книга Счастье бывает разным - Иосиф Гольман

Через час за ними пришла машина — конечно же, электромобиль — и отвезла недалеко за город.

Дождик все же начал накрапывать, что, впрочем, не помешало гостям из России облазить все построенное экологически продвинутыми китайцами, — а посмотреть здесь было на что.

Например, содержимое коровьих желудков попадало в генераторы биогаза, отдавая солнечную энергию в виде легкосгораемого топлива. Оставшаяся масса смешивалась с торфом и грунтом, становясь новой плодородной почвой.

Ветряки работали не только для выработки электроэнергии, но и для подачи воды на делянки. Транспортом служили несколько лошадок с разнокалиберными повозками, грузовые электротележки и… множество велосипедов. Причем не только двух-, но и трех-, и даже четырехколесных.

А еще были велогибриды. То есть, кроме мускульной силы, имелся электромотор, он же — на спусках, местность-то холмистая — электрогенератор.

А еще — тепловые насосы.

А еще — синие и черные крыши домиков и построек: в качестве кровли использовались солнечные батареи и тепловые коллекторы.

А еще — компьютерные системы управления отоплением и кондиционированием, которые вместе с современными теплоизоляционными материалами уменьшали энергопотребление домиков в три (!) раза.

С удивлением Чистов узнал, что работают здесь всего семь штатных сотрудников. Остальные двадцать восемь — либо волонтеры, работающие за жилье и еду. Либо… спонсоры, тоже работающие за жилье и еду, но еще жертвующие деньги на развитие деревни. Их имена на медных табличках гордо сияли на доброй половине сооружений.

Государство тоже выступало своего рода спонсором. Оно ничего не платило напрямую, но каждый ватт чистой энергии, уходящей в сеть — летом были даже излишки, — оплачивался по двойному тарифу. Налогообложение тоже было весьма льготным.

Конечно, Чистов был очарован и поражен увиденным. Но — они обсуждали это на обратном пути в машине — им хотелось большего. Масштабы не те — вот чего не хватало широкой русской душе Чистова. И не менее широкой полукитайской — Ли Джу.

Они, не сговариваясь, почти поклялись, что их проект будет использовать все, что сегодня видели. Однако если ограничиваться гонконгскими рамками, то лучше вообще не начинать.

Кстати, из деревни они поехали вовсе не в свой отель и даже не на званый обед — это тоже было, но позже. Их ждали представители предприятий — производителей экологического оборудования из Гонконга и из континентального Китая: встречу организовала Ассоциация промышленных экспортеров Гонконга по просьбе все той же Ли Джу.

Здесь Чистову пришлось пережить еще одно потрясение.

Оказалось, что киловаттный ветряной двигатель-генератор можно было приобрести за три-четыре сотни долларов. Причем агрегат после установки практически не требовал к себе внимания, лишь раз в год нуждаясь в смазке.

И вообще много чего ранее недоступного и дьявольски дорогого предложили предприимчивые китайцы. Размытые очертания их с Мариной мечты явно становились все ярче и отчетливее.

Последним приветом из Поднебесной было прямое предложение сотрудничества — и в виде коммерческой аренды территории будущего экологического центра, и в виде субсидий, конечно, не деньгами, а оборудованием и технологиями. В конечном счете дарители ничего не теряли, в России рано или поздно это все будет востребовано. А значит — кто первый пришел, того и тапки.

— А еще у нас будет много животных и собственная ветеринарная клиника, — сказала Марина, перед тем как уйти в номер собираться к вылету.

— А как же с запретом отца? — улыбнулся Чистов. — Ты же по его рекомендации сменила ветеринарию на бухгалтерию.

— Отец — тоже завоеватель, — не совсем в тему ответила девушка. — Только я ему не жена.

Впрочем, Чистов мысль понял.

С отцом Ли Джу он увиделся очень скоро — в пекинском аэропорту, когда они вновь ждали пересадку.

Марину на этот раз на границе никто не мучил.

Они сели с отцом и Чистовым в кафешке. Ли Джу-старший заказал всем троим какой-то необыкновенный чай. Чистов деликатно хотел оставить их наедине, но отец Марины попросил его остаться. Владимир даже подумал, не в курсе ли он про их вчерашнее приключение.

Однако дело было в другом.

Во время чаепития Ли Джу-старший долго и внимательно смотрел на Чистова.

Потом извинился за бесцеремонность и объяснил, что хотел составить собственное мнение о человеке, от которого будет зависеть значительная часть жизни его дочери.

А потом неожиданно добавил, что готов вложить в дело какую-нибудь не слишком умопомрачительную сумму. Ну, для начала миллионов пять-семь.

Все накручивалось так стремительно, что Чистов начал сомневаться в реальности происходящего. И лишь сияющие глаза Ли Джу убеждали его в том, что проект, совсем недавно начатый с полушутливого предложения профессора Береславского, вдруг стал расти стремительно и неуклонно.

Уже в самолете, глядя в иллюминатор на белые, подсвеченные солнцем облака, Чистов понял истинную причину овладевшей им в последнее время какой-то тихой радости.

Он почувствовал себя немножко завоевателем.

И — если это ему не показалось, — может быть, не только в экологическом проекте?

Кое-что из не высказанного вслух

Екатерина Воскобойникова, жена Владимира Чистова, мать Майи и Вадима Чистовых. Город Москва

Меня все же здорово напрягла эта ситуация с «обменом» женами.

Дьявольский ход Басаргина был понятен изначально. Но мне казалось, что это все-таки невозможно: Чистов не согласится или Ванькина восточная красавица.

Хотя, с другой стороны, какое мне до них дело, если я сама, без давления и приказов, сожгла за собой мосты?

И опять же сама очень бы переживала, останься мой бедолага Чистов в одиночестве и в слезах. Хотя его сложно представить в слезах — Вовчик обладает пусть скрытой, однако несомненной жизненной силой, которую, надо отдать ему должное, он в полной мере сумел передать нашим детям.

В общем, я рада, что он не сломался с моим уходом.

И черт побери, не рада, что он так быстро нашел мне замену.

Вот такие парадоксы.

Впрочем, это, наверное, уже пошли женские штучки. Изрядно бы удивился наш министр, узнав, о чем я думаю над утренней чашкой кофе.

Он-то уж точно считает меня железной леди без чувств и сомнений.

А железная леди, похоже, не в производственной части просто обычная взбалмошная дура. Ровно такая же, каких массами демонстрируют всегда презираемые в нашей семье ублюдочные телесериалы.

Теперь же, оставшись в неясном семейном положении, я сама их посматриваю. Благо на ночь телевещание не прекращается, и если заснуть не выходит, то проще всего пощелкать пультом.