Книга Хранитель Реки - Иосиф Гольман

– Вовсе нет, – пожал плечами мальчишка. – Это знает любой ученик фармацевта из Маалена.

– Но я не говорил тебе, что у меня болит, – сказал воин.

– Вы – нет, – не стал спорить мальчик. – Говорило ваше тело. Вы все время сгибаетесь, хотя не несете никакого груза, даже меч лежит в стороне. И все время глотаете слюну. А еще несколько раз трогали живот. И зрачки расширены, хоть солнце светит ярко. Что здесь удивительного?

– А что ты еще можешь лечить? – спросил воин.

У его сына после перелома все время болела нога. Может, и ему станет легче после встречи с этим странным мальчишкой?

– Я не лекарь, – огорченно ответил тот. – Просто мой отец разрешал мне читать любые свитки и таблички.

– Ты умеешь читать? – спросили сразу несколько рабов.

Воин не возмутился их вмешательством в беседу: в Городе к рабам относились лучше, чем в окрестных местах, хотя, конечно, не как к собственным гражданам.

– В Маалене все умели читать, – грустно ответил мальчик.

Еще через пару часов, вместе со своими новыми знакомыми, мальчик со своей козой уже входил в ворота Города.

Кеоркс сидел в полутемном зале мааленского Хранилища Знаний и тупо смотрел в огонь.

Все было замечательно. Даже то, что здесь, в большом зале, в жаркий полдень, царил приятный полумрак, а воздух был таким свежим и прохладным, каким бывает только высоко в горах, и то ранним утром.

Маален был взят почти без потерь. Тоже хорошо, пушечное мясо (как будут говорить правители много позже) еще очень даже понадобится.

Наконец Кеоркс довольно быстро пресек бойню – совсем избежать ее было невозможно, потому что озверевшая от страха собственной смерти солдатня могла освободиться от него, лишь отнимая чужие жизни. Это дало правителю несколько тысяч образованных рабов. Теперь есть кому лечить раненых и ремонтировать стенобитные машины – изнеженные раскосые рабы с Дальнего Востока мрут, как мухи, не выдерживая тягот местной жизни.

Да, все идет просто отлично. Он шаг за шагом выполняет клятву, данную в юности на могиле предков: жестоко отомстить заносчивому, высокомерному Городу, а заодно и всему остальному миру.

И он сделает это.

Недаром его поддерживает странная, неведомая, но от этого не менее могущественная темная сила.

Кеоркс вспомнил ее первое проявление. Сколько ему тогда было? Двенадцать лет? Тринадцать?

Взрослая рабыня его матери (тоже, кстати, из Маалена), всегда с ним почтительная, по приказу госпожи, пыталась научить подростка чтению.

Древние арамейские знаки никак не давались мальчишке, более склонному к упражнениям с мечом, чем со свитком. Да и вообще образованность была не в моде в славном Иридархе. Если надо что-то прочесть, всегда можно позвать грамотного раба, а вот заставить раба мечом завоевывать себе полмира – уже нереально, надо действовать самому. Так что важнее: меч или грамота?

Все это он и сказал женщине. Сказал, по обыкновению, грубо.

А когда та не сумела скрыть презрительной усмешки – мгновенно, как это всегда с ним бывало в подобных случаях, обнажил свой маленький, еще детский, меч и вспорол воспитательнице живот.

Вот это он сделал не хуже взрослых, по-настоящему: никакие лекари не помогли, через три дня, в тяжких муках, его первая учительница покинула этот мир.

Мать была недовольна: грамотная рабыня стоила немалых денег. Да и отец не одобрил – какой смысл в уничтожении того, что тебе и так принадлежит? Они не понимали, да и не могли понять, какая мощная сила буквально вырвала меч из ножен.

Эта сила давно, с самого детства, работает на него. Ей он обязан своими многочисленными победами. Но эту силу надо постоянно подкармливать. И, как давно понял Кеоркс, питается она вовсе не мясом или молоком. И хлебом ее тоже не накормишь, будь хлебный обоз хоть на ста возах. Его непонятная, но от этого не менее сильная союзница питается лишь его ненавистью и страхом его жертв. Поистине самая мощная из известных энергий …

Кеоркс вспомнил их самую первую встречу, задолго до случая с рабыней.

В игре с деревянными шарами он всегда был вторым. Первый – сын друга его отца, даже имя мальчишки не хочется вспоминать.

Игра, конечно, детская. Но Кеоркс никогда бы не достиг сегодняшних вершин, если бы с детства не вел себя как хозяин своей и чужих судеб.

Этот мальчишка не только обыгрывал его, ловко гоняя шары по камням. Он еще был умнее и красивее Кеоркса. Вот уж у кого не было никаких проблем с ненужным арамейским! А как его любили другие мальчишки! Такой не бросит в трудную минуту, не посмеется над неудачей. А еще – в чем бы ни участвовал, станет первым, не особо стараясь и даже, может быть, не желая этого.

Ну, разве можно такое простить? Ведь первым собирался стать – и таковым навсегда остаться – сам Кеоркс.

Совсем же был ребенок, однако сообразил. После игры в шары попросил мальчишку задержаться, показать, как это так ловко ему удается направлять в узкие «ворота» неровный деревянный мяч. Тот – даже имя его не хочет вспоминать Кеоркс – сразу согласился. Он никому не отказывал в помощи, что лишний раз свидетельствует о его ограниченности.

Кеоркс умело подогнал мяч к самому краю обрыва, туда, где по выровненным руками рабов скалам собиралась и скатывалась вниз, в резервуары, осевшая на камни ночная влага. Пока скалы сглаживали и потом полировали, немало рабов отдало богам души, не удержавшись на почти отвесной скале. Так что не надо ничего самому придумывать, достаточно внимательно смотреть вокруг.

Когда мальчишка подошел к шару, чтобы показать, как откатывать его из неудобных положений, Кеоркс, быстро оглядевшись, изо всех сил толкнул его в спину. Соперник улетел в пропасть, даже не успев вскрикнуть. А юный Кеоркс, выдавив из себя настоящие слезы, пошел звать взрослых.

Самое интересное, что спасатели, спустившись вниз, застали упавшего у уреза воды еще живым.

Кеоркс трясся до конца дня, пока наконец его отец, вернувшись с обряда, не пересказал ему последние слова мальчишки. Тот сказал, что сам поскользнулся, играя у обрыва, и просил не ругать ни в чем не виноватого Кеоркса.

Какое счастье – добиться своего! Кеоркса смешило благородство, если оно не помогало достигать поставленных целей. Разве смог бы достичь убиенный им мальчишка – отличный друг, книжник и спортсмен – тех высот (в том числе и для всего своего народа), которых добился Кеоркс? Кстати, до сих пор не умеющий ни читать, ни играть в шары…

Вот тогда-то, как раз в ночь после смерти его первого настоящего соперника, и пришли они.

Кеоркс еще не остыл от напряжения своего первого боя, еще переживал радость победы. А в его темной комнате, в которой даже днем не светило солнце, послышались какие-то странные звуки. Сначала ему показалось, что это детский смех. Даже страшновато стало – может, убитый им мальчишка возвращается с небес, чтобы отомстить? Потом страх прошел: голосов было явно несколько, и звучали они высоковато для подростков. Скорее похоже на смех карликов-горбунов, которые однажды показывали на городской площади фокусы, развлекая горожан. Но с карликами-горбунами он, пожалуй, сам справится. Кеоркс подтянул к себе кинжал и стал ждать.