Книга Кубанский огонь - Николай Свечин

– Победитель, тоже мне. Я собирался взять тебя с собой на совещание к Бабычу. Теперь сиди дома. Только компрометируешь меня, право слово.

– Дома? – возмутился Азвестопуло. – Мы хотели объехать опасные места.

– Объедем, когда купишь в аптеке синие очки. Ешь быстрее, времени мало. Нам еще город спасать от гибели.

– Я его вчера уже спас… от несдержанного.

– Шевелись! А то завтра Пасха, все будет закрыто.

Лениво переругиваясь, питерцы поехали осматривать постройки нефтяного поселка. Оказалось, что между Кубанью и садом Шика расположились одно за другим несколько предприятий. У моста, на берегу реки, спрятался небольшой заводик бетонного кирпича. Далее стояла насосная станция нефтепровода, за ней – баки завода Гукасова и его клиентов. Бок о бок с ними расположились нефтяные склады (те же резервуары) Вишау. Оба участка – завода и склада – были обнесены невысокими земляными валами, видимо, из противопожарных соображений. Возле рельсов железной дороги торчали трубы и высились промышленные корпуса. На воротах висела вывеска: «Русско-Кубанская промышленная и нефтяная компания «Кубаноль». Лыков пояснил помощнику, что это строится завод, который, первый в России, будет изготовлять оборудование для нефтедобычи. Его хозяева – один британец и два жителя Вены шотландского происхождения. Здесь компанию представляет екатеринодарский купец Роккель. «Кубаноль» должен открыться через год, а заказов он уже собрал на пять лет вперед…

Ближе к реке шла еще одна бойкая стройка. Лыков подозвал артельщика, показал ему свой билет и спросил:

– Что тут возводят?

– Склад «Первого нефтекеросинового товарищества».

– А кто хозяин в том товариществе?

– Так много их, – растерялся артельщик.

– Обычно есть главный.

– Ах, это… Есть и тут. Новороссийский первой гильдии купец Андрейс.

Сыщики слезли с пролетки и отправились осматривать участок. Значительный по размерам, он весь был перекопан. Люди, как муравьи, копошились тут и там, визжал талями кран, колонна ломовиков везла чугунные конструкции. Несколько глубоких котлованов явно предназначались под наливные баки. Рядом в рулонах лежало листовое железо. На реке еще не спал паводок, что позволило оборудовать пристань поближе к стройке. Там с парохода сгружали булыжник и сразу мостили площадку. Суматоха!

Не став дожидаться, когда их переедет фурщик, питерцы двинулись вверх по реке. И обнаружили еще одну стройку. Участок под нее только-только выровняли. Из содранной земли насыпали защитные валы, настолько высокие, что за ними не было видно внутреннего устройства. Пришлось карабкаться наверх.

– Прямо средневековое городище, – досадливо пробормотал Лыков. – Еще ров осталось выкопать и донжон возвести.

Когда они забрались на вершину вала, оказалось, что за ним успели лишь вбить колышки. Веревки обозначили контуры будущих корпусов. Тут и там были разбросаны деревянные бараки-времянки. Возле каждого из них стояли наготове пожарные насосы с гидропультами, от которых тянулись в противопожарный котлован брезентовые рукава. На участке не было ни единого человека. Лишь около рельсов железной дороги торчала будка сторожа. Сам караульный, увидев двух хорошо одетых господ, спрятался внутри.

Алексей Николаевич указал вперед, как Кутузов на поле сражения:

– Столько насосов! Что они тут тушить собрались, землю?

– Нефть, – авторитетно заявил Азвестопуло.

– Нашелся специалист. Областной горный инженер Юшкин сказал мне, что горящую нефть потушить нельзя, остается ждать, пока она выгорит.

Коллежский асессор задумчиво осмотрелся:

– Это явно еще один склад.

– Посмотри на веревки. Предусмотрено только два круглых резервуара. Остальные корпуса прямоугольной формы. Больше подходит для завода, чем для склада.

– Давайте пойдем к сторожу и узнаем, – предложил грек.

– Да ты уже узнал, – упрекнул помощника Лыков. – Забыл, что сказал тебе твой дядя Георгий Харлампиевич? Это будущий керосиновый завод Дробязкина. Владельцем которого на самом деле является Асьминкин.

– Точно…

Сергей еще раз, более внимательно, осмотрел площадку и прокомментировал:

– Завода еще нет, а пожарное оборудование уже стоит. И вал вдвое выше, чем у Гукасова. Странно… Зачем это?

Тут оба сыщика подумали об одном и том же и уставились друг на друга.

– Но этого же не может быть! – воскликнул после паузы Азвестопуло.

– Почему? – парировал шеф. – Скорее тут ответ на все вопросы.

Они спустились вниз, прошли площадку насквозь и оказались возле селекционного сада Шика. Коллежского асессора трясло от нетерпения.

– Ну, говори, – приказал ему шеф.

– Асьминкин под прикрытием подставной фигуры строит перегонный завод. Место бойкое, и все уже распродано. Сразу три завода в ряд! На конце нефтепровода встало самое мощное предприятие – братьев Гукасовых. Дальше возводится Андрейс, а замыкает троицу наш табачник. Вроде бы логично: труба широкая, топлива всем хватит. С виду не придерешься.

– Так, продолжай.

– Нефть уже полилась в баки, скоро ее станет много, и завод Гукасовых начнет работу. Вторым, судя по степени готовности, подключится Леопольд Луич, австрияк с русским паспортом. Наш Конон Прович успеет к пирогу последним.

– В Майкопе горячка, англичане забрали почти все участки, – подхватил Лыков. – Они набурят столько нефти, что хватит на десять перегонных заводов. Кто-то выгоняет бензин, кто-то керосин, кто-то смазочные масла, топочный мазут или соляру. Всеобщее благоденствие.

– И тут ка-а-ак рванет! – возвысил голос Сергей. – Из темноты прилетит зажигательная бомба и запалит оба завода-конкурента. Нефть потушить нельзя, она выгорит полностью. Пожар сам собой потухнет. И на площадке останутся насосная станция нефтепровода и одно-единственное предприятие, способное эту доставленную нефть перерабатывать.

– Завод Асьминкина. Который останется цел за высокими валами.

Сыщики чопорно пожали друг другу руки:

– Сходится.

Они пересекли рельсы Новороссийской ветки, зашли в Городской сад и уселись на веранде буфета Общества приказчиков. Было уже тепло, за столами угощались посетители, официанты разносили закуски. Сад благоухал ароматами, цвели фруктовые деревья, сирень, жасмин, вовсю заливались птицы. Красота… Питерцы заказали две порции жареных бычков и бутылку горькой рябиновой. Когда половой ушел, Алексей Николаевич продолжил вполголоса:

– Думаю, наша догадка верна. Пороховые погреба не нужны Асьминкину. Зачем их жечь? Да и трудно: сверху земляная крыша в два аршина и сами снаряды без взрывателей. А вот стать единственным переработчиком майкопской нефти… По крайней мере на год, покуда конкуренты не отстроятся заново… Цель коммерчески умная.