Книга Плоть и кости - Джонатан Мэйберри

И он с трудом прохрипел:

— Мне жаль.

Однако ему не стоило этого говорить, хотя на самом деле он и не собирался извиняться перед жнецом. Он хотел, чтобы Ева услышала его. Потому что ее родители лежали мертвые на песчаной земле, но еще больше потому, что Чонг понимал, что не сможет спасти ее от этого злобного верзилы.

Хотя он очень этого хотел. Он даже был готов принять смерть, как цену за спасение девочки. Именно так поступил бы настоящий самурай. Это было справедливо. Он выполнил бы свой долг.

Но умереть, не доведя дело до конца…

«Никакой ты не герой, — сказал он себе, — но не смей умирать неудачникам. Не позволь им победить».

Чонг сделал шаг вперед, но его колени подогнулись, и он упал рядом с телом Дэнни. Лук лежал рядом. Стрелы рассыпались вокруг.

«Судьба подбрасывает тебе подарок, — сказал он себе. — Так воспользуйся им».

Он дотронулся до лука непослушными пальцами. Поднял его. Подобрал стрелу. Черный липкий клей на наконечнике источал отвратительный запах, напоминающий трупный яд или что-то еще более отвратительное.

Но хотя ему удалось пристроить стрелу к тетиве, Чонг чувствовал, что с каждой секундой теряет силы. Жизнь ускользала от него.

Он глянул мимо брата Эндрю, туда, где застыла Ева.

— Беги… — прохрипел он.

Но девочка не двинулась с места. Ее глаза расширились, лишившись голоса от пережитого шока, она лишь могла стоять и смотреть на происходящее перед ней.

И погибнуть. Чонг знал, что она погибнет. Она стояла бы там, а затем ее бы убили, а она даже не смогла бы поднять руку, чтобы заслониться, потому что у нее не осталось сил даже для этого.

А вот брат Эндрю, похоже, оправился от шока. Он злобно оскалился и, крепко стиснув ручку косы, направился через поляну к Чонгу.

— Беги, — взмолился Чонг. Он вскинул лук со стрелой, но его руки дрожали от пережитого потрясения и боли.

— Я заставлю тебя заплатить за то, что ты сделал, — пообещал жнец. — Ты будешь мучиться. Ты станешь вопить и молить о пощаде, прежде чем я позволю тебе вкусить тьму. Клянусь богом смерти, так я и поступлю.

— Почему бы тебе просто не заткнуться, — процедил Чонг сквозь зубы. А затем, собрав в кулак остатки воли, он натянул тетиву и выпустил стрелу.

Она полетела вперед и угодила в землю между ног Эндрю.

Жнец расхохотался и поднял косу, и ее тень, отпечатавшаяся на его лице, возвестила о скором наступлении тьмы.

Из дневника Никс:

Прежде чем мы ушли из города, я сделала то, о чем больше никто не знает. Я отправилась на кладбище и выкопала небольшую ямку рядом с могилой мамы. И положила туда две вещи.

Ключ от дома, в котором мы когда-то жили, и свой портрет, который нарисовал Бенни. Этот рисунок был сделан до того, как в нашей жизни произошли страшные изменения.

Я хотела похоронить ту себя, которая когда-то жила здесь, потому что этого человека больше не было на свете. А город покидала совсем другая Никс.

38

Прислонившись к стволу дерева, Лайла осмотрела свои раны.

На ее теле виднелось множество незначительных порезов и ссадин, но главную проблему представляла глубокая рана на левом боку, змеившаяся от талии до середины бедра. Рана была неровной, особенно глубокой в том месте, где клык вепря вонзился в ее тело, дальше она переходила в обычный порез на коже. Если бы не ремень для кобуры, клык вепря наверняка пронзил бы ее насквозь. Ремень исчез, а вместе с ним и пистолет. Жилет по-прежнему был на ней, но все карманы слева оказались оторваны, и их содержимое, в том числе и аптечка, пропали.

Но ей как можно быстрее нужно было остановить кровотечение.

Лайла похлопала себя по другим карманам и обнаружила складной перочинный нож с крепким лезвием. Это стало для нее огромным облегчением. Взмахнув рукой, она извлекла лезвие и обрезала штанины до середины бедер. Левый кусок штанины оказался совершенно бесполезным, насквозь пропитавшись кровью, и к тому же был перепачкан чем-то черным и липким. Лайла опасалась, что эта зараженная жидкость вытекла из пасти вепря. С тихим возгласом отвращения она отшвырнула грязный кусок ткани в сторону. А пару секунд спустя до нее донесся бешеный визг и яростное рычание вепрей, дравшихся под деревом за окровавленный кусок одежды.

Другая штанина тоже выглядела грязной, но все же не настолько ненадежной. Лайла отрезала от нее несколько полосок. Из оставшейся ткани она соорудила плотную повязку и при помощи полосок закрепила ее на бедре. В ее фляжке не оказалось ни капли воды, и Лайла не могла промыть рану, но сейчас важнее всего было остановить кровотечение. А о возможном заражении она подумает потом. Спустившись с дерева, она сумеет найти в лесу множество природных средств, с помощью которых можно предотвратить заражение. Как когда-то говорили Джордж и Том: «У природы всегда найдется ответ, если правильно задать ей вопрос». А Лайла умела это делать.

Перевязав рану, девушка ощутила, как прежняя уверенность понемногу возвращается к ней.

Однако вместе с уверенностью к ней стали возвращаться и воспоминания о том, что произошло до того, как вепрь напал на нее.

О матушке Розе и жнецах. Об убийстве в лагере. О четырехколесных механизмах.

И… о том, что она обнаружила на краю скалы.

Она должна вернуться к Чонгу и остальным и все им рассказать. Друзьям грозила серьезная опасность, потому что, в отличие от Лайлы, они не догадывались о том, что происходило в этой части леса. Она должна все им рассказать и увести из этих мест прежде, чем…

Внизу снова послышался голодный рев вепрей.

Лайла взглянула наверх, но там спасения не было. Дерево, на котором она застряла, доставало верхушкой до края скалы, но верхние ветки были настолько тонкими, что не выдержали бы ее вес.

Не теряя самообладания, она отвергла этот вариант и посмотрела вниз.

Вепри сгрудились под деревом. Если она приземлится среди них, они набросятся на нее скопом и разорвут в клочья, в этом Лайла не сомневалась.

Однако, если ей удалось бы спрыгнуть чуть в стороне от их стада, у нее появился бы шанс скрыться от них. В этом бы ей помогли многочисленные поваленные деревья, густые кусты и множество оврагов и канав в этом лесу.

Но оставалось еще два вопроса.

Если она спустится на нижнюю ветку, удастся ли ей отпрыгнуть от них как можно дальше? И если удастся, хватит ли сил и мужества обогнать, а затем перехитрить этих не знавших усталости созданий?

И, очевидно, ответ на оба вопроса был отрицательным.

Но другого выбора у нее не осталось. Приходилось решать: неудачный выбор или ничего.

И потому она предпочла неудачный выбор.