Книга Провинциальное прованское преступление - Марина Белова

— Прощай талия, — крякнула Степа и попросила для меня и себя по круассану. — В конце концов, завтра можно сесть на диету.

Впрочем, в этом кафе можно было не только кофе попить, но и заказать полноценный обед. Еще здесь подавали вино и пиво, но эти напитки посетители предпочитали пить на улице, как будто боялись испортить кофейную атмосферу заведения.

Рассчитавшись по счету, мы пошли поговорить с администратором.

— А у вас очень мило, — начала разговор Степа. — Сколько стоит проживание в двухместном номере? И есть ли номера?

Администратор, молоденький паренек, ответил, что цены нас приятно удивят и номера в наличии имеются. Не скажу, что проживание в этой гостинице было дешевым, но цены действительно были вполне приемлемыми.

— А можно посмотреть номер? Тот, что выходит окнами на улицу.

Юноша кивнул головой, а потом потянулся к шкафчику, в котором на гвоздиках висели ключи от номеров, и из большого количества взял приглянувшийся ему ключ.

Обстановка номеров, в отличие от уютного интерьера кафе, оставляла желать лучшего. Если бы не цветные зайчики от стекол на стенах, то старая мебель и выцветшие обои навеяли бы на меня тоску. Не зря же гостиница практически пустовала. Но да бог с ней, с этой старой мебелью — я и Степа прямиком направились к окну.

Портье сунул нам ключи от номера, из окна которого не был виден Ольгин номер, но для нас это не имело значения. Нам надо было понять, можно ли вообще что-либо разглядеть в окне или нет.

— А ты знаешь, кусочек комнаты все-таки видно. Смотри, Ярослава разговаривает с… — Степа запнулась, приглядываясь. — Кто это?

— Это Орлов. — У меня зрение лучше, чем у нее. — Интересно. Он приблизился к ней вплотную. По-моему, пытается ее поцеловать. С чего бы это?

— Наверное, пришел выразить соболезнования. Она расплакалась. Он утешает. Плохо, что мы не видим, куда он ее целует. В щеку или в губы?

— Гмм… Точно, целует. Черт! Не могли боком стать! Нам бы бинокль, да стеночку раздвинуть.

— Ага, и микрофон не помешал бы.

Орлов и Ярослава переместились в глубь номера, вернее, к двери, и мы перестали их видеть. Потом Ярослава вновь появилась перед окном, но уже одна, села перед зеркалом и застыла. Грустит она или напротив радуется — осталось для нас загадкой.

— Что скажешь? — спросила я Степу.

— Со слов Вени, этот Орлов любит произвести впечатление. Возможно, после того, как Стас набросился на Ярославу за обедом, он решил к ней зайти и поддержать.

— Для этого нужно лезть с поцелуями? — хмыкнула я. — Да и что, собственно, Стас такого сказал?

— Ну не знаю, у нас как-то принято лезть с поцелуями по поводу и без повода.

— Кстати, я же обещала Меркурьеву зайти к Ярославе, — вспомнила я о поручении адвоката. — Надо передать ей, чтобы она задержалась с отъездом.

В холле нашей гостиницы мы столкнулись с Дмитрием и Викторией. Оба были в плохом расположении духа, стояли у стойки администратора и с нескрываемой ненавистью смотрели на Анри. А тот смущенно клацал по клавиатуре компьютера, время от времени нервно подергивая плечами и бормоча:

— Откуда мне знать, куда что подевалось? Здесь такое творится.

— Имейте в виду, я пожалуюсь в полицию, — на ломаном французском предупредила Вика.

— Что еще случилось? — поинтересовалась я.

— Что?! Нас обворовали! — громко заявила Вика. — Представляете, мы купили бутылку дорогого вина, очень дорогого, коллекционного. Не здесь в Арле, а еще в Ницце. И она, бутылка, пропала из номера. Из чемодана вытащили.

— Но кто?!

— Хороший вопрос. Я полагаю, мы полагаем, что это его жена, Эмма, стянула. Это ведь она убирает в номере. — Вика бросила взгляд на горничную, которая стояла практически рядом и вытирала перила лестницы. Услышав свое имя, Эмма поджала губы. Вика, желая ее обидеть, заговорила еще громче: — Вещи собирает, по полкам раскладывает. Короче, в белье роется. Мне такой сервис не нужен. Но это еще не все. В компьютере стерта строчка, в которой была указана наша оплата за неделю проживания.

— Мадам, но вы же оплатили только за три дня, — стал оправдываться Анри, догадавшись, что сейчас речь идет уже о нем. — Я помню.

— Да, Дима заплатили за три дня. Потом приехала Ольга и внесла за нас деньги, чтобы мы подольше остались. Как только ее не стало, деньги испарились. Мы, может быть, и уехали бы, но нас не отпускают. Платить этому упырю еще раз я не собираюсь. Кстати, я требую возместить нам стоимость украденного вина или купить бутылку того же уровня, или мы могли бы выбрать что-то из запасов господина Матье. Вы, кажется, хорошо владеете французским, переведите, пожалуйста, — попросила Вика.

Степе пришлось выступить в роли переводчика.

— Но Эмма не брала, — стоял на своем Анри.

— Видимо, нам все-таки придется обратиться в полицию, — вмешался в разговор Дмитрий, который до этого поддерживал Вику молча.

— Хорошо-хорошо, — сдался Анри. — Живите столько, сколько потребуется. А вино… Я не знаю, кто взял вашу бутылку. Мадам Ольга, светлая ей память, думаю, предложила бы вам что-нибудь из запасов господина Матье. Вы можете со мной спуститься в винный погреб и выбрать там любую бутылку вина. Поверьте, наше вино будет не хуже того, что вы купили в магазине.

Степа перевела слова Анри. Виктория удовлетворенно кивнула.

— Мы можем и сами спуститься в погреб. Не люблю, когда смотрят в спину, — сказал Дмитрий. — И пусть не переживает, больше одной бутылки не возьмем. Нам чужого не надо.

Анри взглянул на Степу, та в краткой форме изложила слова Дмитрия. Портье пожал плечами и выложил на стол ключ от погреба.

— У меня нет оснований не верить вам.

Виктория, одержав победу, вздохнула с облегчением, взяла ключ и пошла в сторону кухни, в которой находилась дверь в кладовые и винный погреб. Дмитрий бросил уничтожающий взгляд на Анри, улыбнулся нам и молча последовал за Викой.

Как только эта парочка скрылась за дверью, Анри стал возмущаться:

— Что за люди! Вот за что они меня оклеветали?! Зачем нам их вино, если здесь своего полный погреб?! Господин Матье всегда разрешал мне в конце рабочего дня выпить стаканчик-другой вина из его запасов. Да и мадам Ольга не препятствовала. Она вообще была нежадная. Что ей вино жалеть, когда его хоть залейся? Да и не пью я из бутылок, когда есть прекрасное вино в бочках! Никто не считает, сколько ты выпил. А по поводу оплаты, заплатили они всего за три дня проживания. Я это точно помню. Они ведь вдвоем приехали, и на тот момент в гостинице вообще никто не жил. Как не запомнить? Это уже через два дня, когда все остальные подъехали, здесь стало не протолкнуться.

— А то, что они говорят, будто мадам Ольга оплатила их проживание, правда?

— Врут! Мадам Ольга только сделала скидку пятьдесят процентов. Все заплатили, кроме этих.