Книга Соломон. Забытая нежность - Слава Доронина

— Давай завтра съездим на Мамайку втроём: ты я и Маша, раз вам так понравилось? — предложил я, прерывая поцелуй и смотря в счастливое лицо Ани.

— Хорошо, — довольно протянула она. — Завтра обещают ясную погоду с утра. Хотя я уже привыкла, что дождь здесь появляется так же внезапно как и проходит.

— Тебе здесь нравится? — она словно и вправду изменилась за эти дни и стала мне еще ближе, не смотря на расстояние между нами.

— Очень нравится. А теперь будет ещё больше, — Аня крепко меня обняла и так мы стояли какое-то время.

Я слышал ее сердцебиение и мне так хорошо было этот момент. И нет больше никаких сравнений и мыслей о прошлом. Ничего нет. Есть чистый лист для новой жизни, Аня и я. И Маша конечно же. И Пуховик. Я обещал ей нового питомца и по приезду выберем из приюта ей друга.

Мне нравился дом на берегу моря. Я купил его несколько лет назад, но давно уже сюда не приезжал. Отец и мать следили за порядком в нем, два раза в год покупали билеты на море и совмещали приятное с полезным. Впервые с момента смерти Наташи и Аси я приехал сюда. Смотрел на фотоснимки на стенах на наши счастливые лица с грустью и светлой тоской, и не чувствовал той всепоглощающей боли, что съедала меня все эти года.

Мать колдовала на кухне, отец сидел за столом. Маша восседала рядом на стуле и они о чем-то тихо, но оживленно вели беседу. Семейная идиллия… другими словами и не назвать представшую картину перед глазами.

— Деда, ну нет же, — протестовал гном.

Меня никто не замечал, я тихо стоял в дверях и наблюдал за ними. Это слово "деда" резануло мой слух и я оторопел, глядя на них во все глаза. Отец с любовью смотрел на Машу и показывал ей на какие-то картинки на столе. Я, конечно, предполагал, что родители примут девочек, но… ожидания и реальность зачастую разные вещи.

— Игорь, — мама засуетилась, заметив меня в дверях. — Садись за стол, ты наверное проголодался. Ты надолго?

— Все зависит от того как будут идти дела на работе. Наверное дня на три, не больше.

— Ну приехал и то хорошо, — отец поднял лицо и поглядел на меня ничего не выражающим взглядом. Они с Машей собирали большой пазл.

Я понимал, что он все ещё осуждал меня за моё отшельничество. Несколько раз он приезжал ко мне домой и пытался со мной поговорить. Но эти попытки лишь больше в итоге сделали пропасть между нами.

Маша как будто повзрослела за эти дни. Сидела рядом с моим отцом, трогала его за руку и что-то рассказывала, подбирая мелкие фрагменты пазла. Я наблюдал за ними, а в груди на месте камня, что и так почти весь раскрошился, вдруг поднялся столб серой пыли и та осела в лёгких. Я вздох сделал и закашлялся, чувствуя как ещё один кусок черствого камня отвалился от сердца.

Весь вечер я провел в обществе родителей и девочек. Мы сидели в большой гостиной, на улице зарядил дождь. Отец достал лото и мы пару часов весело играли и создавали шум на весь дом. Эти стены давно не слышали такого ажиотажа. У меня на сердце тепло и умиротворенно стало, словно… Нет, я не хотел больше никаких параллелей. Я хотел жить этой самой минутой и наслаждаться жизнью. Чуть с ума не сошёл в стенах дома без девчонок. В одну из них влюбился с первого взгляда, как только взял на руки, там на пристани, в Рыбачьем, а ко второй чувства пришли не сразу… Я и сейчас до конца не уверен, что правильно поступал, что давал Ане шанс, себе давал шанс. Но не попробовав, не узнаешь. Что я в конце концов терял? Ходил вокруг да около, и обоих мучил. Однако с сомнениями было покончено. Иначе бы я сюда не приехал.

Родители легли спать, Аня ушла укладывать Машу, а я пошёл следом, присел на полу возле кровати и слушал как она читала ей сказку. Девушка запустила руку мне в волосы и массировала голову пальцами, а меня на части разрывало от нежности и всех чувств в эту минуту.

— Поехали завтра погуляем? Одни? Я покажу тебе свои любимые места. А послезавтра сводим Машу в цирк, океанариум?

— Одни? — шепотом переспросила Аня.

— Да, вдвоем. Ты не хочешь? — нет, я не боялся отказа, это было что-то другое. Словно мне доверили в руки фарфоровую статуэтку, а я не знал с какой стороны подступиться, чтобы ненароком ту не разбить.

В комнате повисло молчание, рука Ани замерла в моих волосах, я лишь слышал ее частое и сбивчивое дыхание. Маша уже заснула, а я не хотел уходить. Так соскучился по ним обеим. Устал быть один.

— Хочу. Просто неожиданное предложение. Это значит…

— Это значит, что я очень по вам соскучился, — честно признался я. — И хочу побыть немного с тобой вдвоем.

Приподнялся и повернулся к ней лицом, становясь на колени и облокачиваясь руками о кровать. В неярком свете ночника Аня ещё красивее казалась, и в самом деле походила на фарфоровую куклу.

— А родители… что они подумают? — даже сквозь приглушенный свет ночника я увидел как вспыхнули ее щеки багровым румянцем.

— Какая разница что они подумают? — я слабо ухмыльнулся, заметив недоумение и испуг на ее лице. — Ну если хочешь я организую твое похищение? — от ее близости и аромата мне в голову ударило и я вытянул руку и коснулся ее локона, что выбился из хвоста.

Аня ещё сильнее засмущалась и покраснела. Когда отпустил тормоза и проще как-то стало. Правда ещё не понимал, как Аня относилась к этим самым переменам. Чувствовал ее настороженность. Наверное мы никогда не выйдем из этого шаткого равновесия. Так и будем кататься на качелях туда-сюда

— Хочу, — прозвучало так наивно и по-детски, что я не смог сдержать улыбки.

Потянулся к ее лицу и коснулся дыханием ее рта. Она вытянулась как по струнке и замерла, словно ее выслеживал охотник и она боялась попасться тому на глаза. Я сам задержал дыхание, а спустя минуту накрыл ее губы своими и полетел в бесконечную пропасть. Аня обхватила меня за плечи, ее тело задрожало и я упивался этими чувствами. Кроме нее и этих мягких сладких губ ничего и не было важнее в эту минуту. Какой же я был дурак, что столько времени решался на сближение. Но может быть всему свое время? А может быть Аня тоже что-то надумала за эти дни?

Поцелуй длился очень долго, я обхватил Аню за талию и спустил к себе на колени. Прижимал ее и не хотел останавливаться. Нечто необъяснимое происходило со мной в такие моменты. Она сама того не ведая, становилась моей отрадой и болью. Руки потянулись к ее волосам, я стащил с них резинку. Мягкие локоны упали Ане на плечи и спину, и я запустил в них пальцы. Меня потряхивало от желания, а эрекция уперлась ей в бедро. Навряд ли она понимала в какое пекло лезет, ведь сгорим оба, заживо, если сейчас же не остановимся. Я отстранился, Аня часто и прерывисто дышала смотря мне в лицо затуманенным взглядом. Ее сердце билось так гулко, что я готов был подняться на ноги, схватить ее на руки и нести в свою спальню, чтобы раздеть и восхищаться ее красотой, касаться ее белой кожи и содрогаться в конвульсиях от желания ею обладать.

— Игорь, я… Ты… — заикалась она шепча несуразные слова.