Книга Никакого зла - Мария Сакрытина

— Властелин идёт.

— А! — Я поправляю перчатку. — Спасибо.

Дамиан вваливается в комнату — именно вваливается, протаранив дверь (она на пару мгновений становится прозрачной и, полагаю, нетвёрдой) — и широко улыбается. Зловеще так.

— Ну как вы без меня? Скучали, а?

На руках у него курлыкает совершенно живой и тоже, кажется, довольный драконыш.

Я прячу «Руководство…» за спину(из воздуха появляется рука и забирает у меня книгу), а Дамиан сгружает драконыша Туану на руки и заявляет мне победно:

— Видишь? Живой! Я же обещал.

— Да ты просто прелесть, — поддакиваю я.

Застывший Туан так и стоит с драконышем, а Дамиан подходит ко мне и крепко-крепко обнимает.

— Как я замёрз!.. И устал…

— Ваше Величество, — скребётся в приоткрытую дверь уже знакомый мне человек-крыс. — Вы хотели принять посольство человеческих королей…

— Я устал! — рявкает Дамиан и снова поворачивается ко мне, утыкается носом мне в шею. — М-м-м, Виил, какой же ты тёплый…

— Но Ваше Величество, — несчастно возражает крыс. — Они уже три дня ждут.

— Ещё подождут, — ворчит Дамиан. Потом резко оборачивается. — Ты, червь, смеешь мне… М-м-м! — это я кладу руки Властелину на щёки. И правда ледяные. — Виил, ты просто чудесен…

— Угу, — я смотрю в окно, на закат. Он красивый, хоть и зловещий со всеми этими тучами и чёрным цветом…

— Пойдём погуляем в саду, — предлагает Дамиан. — Солнце… Ты же любишь. О, и брата захватим. Пусть он нас развлекает.

— А… А может…

— Идём!

Я задерживаюсь у шкафа, достаю тёплый плащ и сапожки. Туан, бережно усадив драконыша на диван, помогает мне.

— Спасибо, — шёпотом неожиданно говорит он.

Я улыбаюсь.

— Пожалуйста.

— Виил! — рычит из коридора Дамиан. — Я ненавижу ждать!

— Иду, ненаглядный мой!

Ромиона так и приводят в сад под мышку с книгой. Дамиан, до этого развлекавшийся превращением льда в замёрзшем фонтане в разные фигуры (в основном жертв пыток), тут же тянется посмотреть.

— «Страсти по демонологу, или мой нежный некромант»? — читает он. Смотрит на невозмутимого Ромиона. — Серьёзно?

— Это лорд Вертек, Дами, — улыбается Ромион. — Новинка. Раздобыл как раз перед тем, как у тебя крыша поехала, и ты принялся дубы рубить и цветы выкорчёвывать. Посмотри, даже с автографом. Ты же любишь Вертека.

Дамиан смотрит на брата, на книгу, на брата…

— Кто-то из нас сошёл с ума.

Ромион обводит взглядом ледяные фигуры: открытые в крике рты, вытекшие глаза, вспоротые животы и прочие прелести жизни.

— Да, и сразу понятно, кто… О, да вот же он! — Дамиан вздрагивает от неожиданности, а Ромион торопливо подходит к одной из каменных статуй, присыпанной снегом. — Вот же. Вертек. За что ты его?

— По-твоему, я должен помнить? — усмехается Дамиан. — Я даже не помню, кто это.

— А вот память, милый брат, раньше тебя не подводила, — задумчиво тянет Ромион, разглядывая каменного лорда.

— На что ты намекаешь? — прищуривается Дамиан.

— Намекаю? Я прямо говорю. Ты слабеешь, брат. Бессердечие не идёт тебе на пользу. Всё, как ты знаешь, начинается с малого: сначала провалы в памяти, потом кошмары, потом слепота, а потом…

— Слепота? — повторяет Дамиан. — А это интересно… Знаешь, брат, мне бы не помешал такой советник, как ты. Только, видишь ли, некоторые считают тебя законным правителем Сиерны.

— Включая тебя, — кивает Ромион.

— Не зли меня! — рявкает Дамиан.

— Ч-ч-ч-тише, — улыбается Ромион. — Не кричи, я тебя прекрасно слышу. Я и полдворца. Так что там с советником? Огласи условия, я подумаю.

— Подумаешь? — неприятно усмехается Дамиан. И грубо хватает Ромиона за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Королём не может быть слепой, неправда ли? А советником может.

В наступившей тишине мой вздох слышно, но ни Дамиан, ни Ромион не оглядываются.

— А не выжечь ли тебе глаза, милый брат? — задумчиво тянет Дамиан.

— Не сможешь, — отзывается Ромион.

— Да? И почему же?

— Потому что глаза у меня от папы, — шёпотом отвечает Ромион. — А ты сентиментален даже сейчас. Я видел у тебя бюст твоей матери. И её любимые цветы рядом.

Дамиан резко отталкивает Ромион.

— Матери, которую ты и тебе подобные называли шлюхой!

— Сказать тебе, как она называла меня? — улыбается Ромион, потирая поцарапанную руку.

— Она могла бы стать королевой!..

— А можно я домой пойду? — подаю голос я. — Очень холодно, а обо мне уже все и так забыли.

Дамиан оборачивается, выдыхает — облачко пара тает в морозном воздухе.

— Нет. Ты остаёшься. И смотришь на солнце. — Он задирает голову и осекается.

— Оно уже зашло, — мрачно замечаю я. — Может, по домам?

Ромион отходит ко мне и благоразумно молчит.

Дамиан зло щурится.

— Ты… Тебе важнее, чтобы я его ненароком не убил? — И тут же в упор интересуется: — Он важнее меня?

— Дами, — начинает Ромион, но Дамиан отмахивается, и Ромион давится воздухом.

— Проверить тебя ещё раз на суккубу, а, Виил?

— Дамиан, зачем? — Я заслоняю Ромиона. — Какая тебе разница, кто мне нравится, я же с тобой?

— Ты — мой, — рычит Дамиан. — Ты смотришь только на меня, улыбаешься только мне и любишь только меня! Все, кто нравятся тебе больше меня, будут уничтожены. Ну так что? Отвечай, Виил, или я его просто убью, на всякий случай.

— Дамиан, — начинаю я.

Заледеневший фонтан взрывается.

Ромион толкает меня на землю, бросается сверху, и я краем глаза вижу только расплывающуюся тёмную фигуру, яркую вспышку и в самом конце — сияющий клинок. Потом земля принимается танцевать, ледяные фигуры бьются, каменные — падают…

И звенят мечи.

Ромион приподнимается, оглядывается и отпускает меня.

— Звёзды!..

Я тоже поднимаюсь. Ага, звёзды. Какие… Как?!

Артур, весь в чёрном, со зверским выражением лица гоняет Дамиана вокруг обломков фонтана.

— Какого чёрта! — кричу я. — Сказала же: вали отсюда и больше не появляйся!

Артур даже не оборачивается, зато Ромион вспоминает обо мне, хватает за руку и оттаскивает к боковой дорожке.

— Пусти! — шиплю я.

— Не вмешивайся в то, чего не понимаешь, — огрызается Ромион.